Не мой мир
Шрифт:
Мать с отцом и Стас обзвонили всех, кого можно было: родственников, друзей, приятелей, однокурсников, бывших одноклассников, просто знакомых – никто ничего не знал, не видел, не предполагал, где может находиться Алекс.
– Это все равно ничего не значит, – с напускной уверенностью говорил Вадим жене, которую колотило от ужаса. – Сидит, может быть, в каком-то кабаке.
Но уже утром, когда они пришли в офис «Лучших путешествий», стало ясно, что ни в каком кабаке Алекса нет.
Сбежалось руководство компании, подключилась полиция. Стали искать виноватых, но винить
Деятельность компании являлась абсолютно законной. Инструктаж клиентов был проведен должным образом – это зафиксировала камера наблюдения, которую, по правилам, как раз во избежание подобных случаев, обязаны носить менеджеры, инструктирующие клиентов, выходящий в Зону.
Подпись Алекса красовалась на всех сопроводительных документах. Он получил контрольный браслет, знал, как им пользоваться, а также знал, что его не рекомендуется снимать во время нахождения в Зоне.
– Да как же вы могли не заметить, что одного человека не хватает? – потеряв остатки самообладания, кричала Елена. – Эти ваши чертовы браслеты… Как вы их принимали? Почему ничего не заметили?
Тут-то и выяснилось, что свой браслет Алекс, как и многие другие, в нарушение инструкции снял. А дальше сыграл роль человеческий фактор.
– Девушка вышла в пятнадцать часов пятьдесят минут, – чуть не плача говорила молоденькая сотрудница, которая в тот день дежурила на выходе из комплекса. – У меня записано. Она была одна, сдала браслет и выбежала. Кажется, была чем-то расстроена. Остальные посетители вышли все вместе, тоже раньше положенного времени, в девятнадцать сорок.
– Не все! Понимаете вы? Не все вышли!
– Но я же не… – Девушка сглотнула, едва сдерживая слезы. – Я их не пересчитывала. Ключ от Комнаты они сдали. По нашей инструкции…
– По инструкции вы обязаны были под роспись принять контрольный браслет лично у каждого клиента, – сурово сказал старший менеджер смены, который и сам не знал, как себя вести в такой ситуации, и которого, впоследствии, показательно уволили вместе со злополучной сотрудницей.
Только вот Алекса это вернуть не могло.
Вместо того, чтобы принять контрольные браслеты у каждого посетителя по одному, девушка, которая только на прошлой неделе закончила стажировку и была почти ровесницей ребят, взяла браслеты, можно сказать, скопом.
– Они все как-то разом навалились… Двое или трое сняли контрольные браслеты с рук, но большую часть один парень просто взял и вывалил на стойку… Понятно, что они снимали браслеты в Зоне, но ведь мы не можем этого запрещать! Это личное дело каждого, – оправдывалась она. – Я попросила их не забывать ставить подписи… Да так все делают, когда сразу много народу желают покинуть комплекс! Так быстрее получается! – выпалила девушка, и старший менеджер смены покраснел до свекольного цвета. – Эти браслеты вообще – формальность!
– В ближайшее время расписываться будет не нужно: компания планирует повсеместно внедрить идентификаторы отпечатков пальцев, – не к месту пояснил солидный мужчина в деловом костюме – исполнительный директор «Лучших путешествий». – Пока они есть только на шкафчиках. Но, поверьте, в большинстве компаний и этого нет. Все по старинке.
В общем, за Алекса расписался Стас, который был на сто процентов уверен, что друг ушел домой еще несколько часов назад – у него не возникло и тени сомнения, он ведь видел это собственными глазами.
– Смотрю – подписи Алекса нет. Подумал, что он, видно, забыл расписаться, просто бросил браслет и ушел, – как заведенный, твердил Стас. – Я взял и поставил за него автограф, как-то и не задумался даже… Понятия не имел, что его браслет тоже в общей куче! Если бы знал!
Ни у кого не возникло опасений или вопросов – и повода задавать их не возникло тоже. К тому же все устали после бессонной ночи, хотели спать и стремились побыстрее разойтись по домам.
Сотрудница пересчитала браслеты и сверила с числом подписей – сошлось. Того, что один из посетителей расписался за двоих, она попросту не заметила.
– Но его сумка, одежда – неужели никто не заметил, что все это осталось в Комнате? – мертвым голосом спросила Елена.
Как выяснилось, заметили. Почти одновременно с тем, как Вадим и Елена примчались со своей бедой в офис «Лучших путешествий», служащая, которая пришла, чтобы сделать уборку в Комнате, обнаружила в одном из автоматически открывшихся шкафов вещи Алекса.
Если и были какие-то сомнения в том, что он остался в Зоне после закрытия Портала, то после этого они отпали.
Следующие дни вокруг Кущевских постоянно было какое-то движение: раздавались звонки по телефону и в дверь, пищали все мессенджеры, приходили полицейские, представители «Лучших путешествий», охали и ахали родственники и друзья.
Супруги Кущевские оказались в центре водоворота, и их увлекало все дальше. Суета, беготня, бюрократия создавали иллюзию полезности – и Елене начало казаться, что если они будут беспрерывно что-то предпринимать, куда-то ехать, отвечать на вопросы, то это поможет им в конечном итоге вернуть сына.
Однако сегодня утром, очнувшись от короткого забытья, которое теперь считалось у нее сном, Елена вдруг четко и ясно поняла: все напрасно. Никто не сможет помочь. Все только делают вид, что пытаются, а на деле – опустили руки, поскольку понятия не имеют, в каком направлении вести поиски.
Если она хочет помочь Алексу, то должна сделать это сама.
– Что ты ищешь? – спросил муж, присаживаясь рядом с ней на диван. – Ты уже несколько часов перебираешь его вещи.
С того места, где он сидел, был хорошо виден портрет, написанный тушью. Счастливая семья – мама, папа и пятилетний сын. Беззаботные улыбки, счастливые лица, ямочки на щеках малыша…
Вадим смотрел на себя и почти не узнавал. Сына тогда все называли Аликом – это уже в подростковом возрасте он придумал зваться Алексом, и с тех пор все привыкли к этому имени, хотя Лена сопротивлялась до последнего. Почему-то с детства сын не желал откликаться ни на Сашу, ни на Шуру: какой там еще Саша-каша, если он – Александр?!