Не мой типаж
Шрифт:
Леша начал было о том, что в остром состоянии психика максимально раскрыта. Человек, находящийся на грани сознания и бессознательного, может зачастую сообщить такую информацию, которая в менее остром состоянии забудется, попав под контроль «Я». Но Цезарь Петрович только отмахнулся.
– Я тебе вот, что скажу. – Обернулся он в дверях. – Ты молодой еще, поспешный. Послушай совета опытного врача. Не гори на работе. Уходи вовремя, отдыхай в выходные, бери отпуск. У них там, – он показал за дверь, – проблемы не кончатся никогда. Мы с такими пациентами работаем,
«Как можно быть таким равнодушным?», – пронеслось в голове у Леши, пока он смотрел в спину уходящему старику. Из-за такого отношения чайники и остаются пустыми, и лекарства одинаковые выдаются людям с разным диагнозом, и пациенты за сигареты драят туалеты и коридоры. И эти вечные толчки под локти, насмешки, понукания.
Спустя полчаса перед ним сидела Света. У девушки была сложная судьба: в пятнадцать лет она подверглась групповому изнасилованию. Непролеченное посттравматическое стрессовое расстройство деградировало в пограничное состояние, а непроработанная травма подверглась сексуализации. Как итог, у девушки на фоне очевидных, либо неявных триггеров случались обострения гиперсексуального поведения. Постоянного места работы не было. Жила с матерью. Леша подозревал, что она занималась проституцией – он пару раз читал в литературе о подобных случаях.
При таком диагнозе Света остро нуждалась в психотерапии: в том, чтобы принять травму, переработать подавленные чувства, избавиться от неконструктивной психологической защиты. Но это подразумевало годы и годы постоянной работы, а в остром отделении так долго никто не задерживался. В общем же отделении отмечали лишь внешние признаки неблагополучия – как только девушка начинала контролировать свое поведение, ее выпускали.
В плане лечения Свете были назначены препараты для снижения импульсивности и полового влечения, а также стабилизаторы эмоционального фона. Но напротив лекарства, снижающего либидо, Леша увидел еле заметный карандашный прочерк. Или показалось?
– О чем пошепчемся? – Спросила пациентка, когда Леша слишком надолго замолчал. Он вскинул взгляд. Она сидела, как обычно, слегка расставив тощие коленки. Больничный халат был спущен с обоих плеч. Длинные волосы распущены.
– Как ты? Что чувствуешь? О чем думала сегодня? – Леша включил диктофон. Света откинула волосы, грациозно прогнувшись.
– Да так, ерунда. – Ответила она с нарочито невинным выражением лица. – А ему обязательно тут сидеть?
Это было сказано о санитаре.
– На первое время да. – Леша переглянулся с сотрудником. – Но, если будешь хорошо себя вести, однажды сможем поговорить и вдвоем.
Света примерно сложила руки на коленках, словно первоклашка. Улыбнулась, ловя его взгляд. У нее были полные, жадные губы.
– Давай мы с тобой в ассоциации поиграем. – Предложил Леша. Надо же было с чего-то начинать. – Я буду тебе называть слово, а ты говори первое, что пришло в голову. Понятно?
– Здорово, люблю играть. – Она улыбнулась еще шире.
– Мама.
– Руки.
– Папа.
– Коридор.
– Кошка.
– Ласка.
– Палата.
– Скука.
– Окно.
– Свобода.
– Мужчина.
Света замолчала. На лице у нее промелькнула едва заметная тень, которую она сразу же подавила. Но Леша увидел, что она пытается выбрать из нескольких вариантов.
– Света, правило такое, что нужно говорить первое, что пришло в голову. Иначе игры не получится. – Он развел руками. – Давай еще раз? Мужчина.
– Боль.
Она перестала улыбаться и отвернулась к окну.
– Хочешь продолжить? – Спросил молодой врач. Пациентка сделала вид, что не услышала его. Кто-то в рекреации запел и засмеялся. Когда она снова повернулась, на лице опять застыла та же пошлая улыбка.
– Давайте наоборот. – Хитро прищурившись, предложила она. – Я буду Вам слова загадывать, а Вы мне будете говорить, что пришло в голову.
Леше пришлось согласиться, чтобы не разрывать контакта, который, кажется, понемногу выстраивался.
– Но только у меня условие к тебе. – Леша растопырил пальцы на руке. – Не больше пяти слов. Хорошо? Нам еще поговорить нужно сегодня, а в эту игру сможем продолжить играть на следующей встрече.
– Ладно-ладно, давайте быстрее. – Она нетерпеливо задергала ногой. – Готовы? Женщина.
– Красота.
– Хм. – Света улыбнулась, начав гладить свои длинные волосы. – Больница.
– Лечение.
– Люди.
– Помощь.
– Я.
– Пациентка.
– Боль?
«Андрей».
– Лекарство.
– Вы другое подумали. – Сразу же заметила Света. – Я видела. Вы подумали одно, а сказали другое. Так нечестно. Говорите, что Вы подумали!
Тишина в кабинете сгустилась настолько, что буквально схватила за горло. Леша поправил высокий воротник водолазки, а затем негромко ответил:
– Андрей.
Света кивнула, удовлетворенная ответом. Они посмотрели друг на друга с одинаковым пониманием.
– Помнишь, как все произошло? – Спросил Леша, помолчав.
Света, сидевшая до этого расслабленно, сжала ноги, перекрутив руки на груди.
– Помню.
– Расскажешь?
Она стала нервно кусать ноготь на большом пальце. Нога снова затряслась.
– Пусть он уйдет.
– Только если обещаешь, что будешь тихо себя вести.
– Обещаю.
Леше пришлось отпустить санитара. Сотрудник вышел и встал за дверью. Света проверила, далеко ли он ушел. Потом повернулась к Леше, смотря на него с той же широкой улыбкой, но уже без диких искр в глазах.
– Сколько тебе было?
– Пятнадцать. – Она снова закинула ногу на ногу и принялась рассматривать ногти на руках. – У нас компания была во дворе… Там пацаны, девчонки были. – Света быстрым движением убрала прядь волос за ухо. – Мы зависали вместе.