Не надо, дядя Андрей!

Зверева Марта

Я сильнее сжала колени. Странное зудящее, ядовитое чувство, растущее внутри меня, не имело пока названия. Но странным образом я сейчас больше ненавидела эту женщину, что надевается на член моего названного дяди, чем Андрея, который проделывал то же самое со мной. Как она смеет…

Она не только смела. Она явно получала от этого удовольствие. Тем более, что второй мужик активно орудовал в ней двумя дилдо, и ей это добавляло наслаждения. Но член Андрея она обрабатывала без устали.

Он двигался все быстрее у нее во рту и наконец замер, лишь

подрагивая, а она захрипела снова, принимая в свое горло его сперму. Глаза Андрея распахнулись и он в упор посмотрел… на меня.

Кровь моментально отхлынула от моего лица, по венам разлилась ледяная кислота ужаса.

Он спокойно вынул член у женщины изо рта, вытер его о ее волосы, убрал в штаны и подошел ко мне.

— Я же, кажется, ясно сказал, чтобы ты отвернулась… — прошипел он мне в лицо.

— И ты теперь меня тоже изобьешь? — спросила я, не в силах молчать.

— З-з-заткнись… — процедил он сквозь зубы.

От его тона было страшнее, чем от свиста хлыста.

— Ты довольна, душа моя? — не поворачиваясь, но громко спросил он.

— Даааа… — так томно выдохнула женщина, что я снова почувствовала этот зуд.

— Идем.

Андрей вздернул меня за локоть и потащил за собой, уже не реагируя на оклики в зале. Я старалась не смотреть по сторонам, но взгляд против воли выхватывал сценки, которых я не видела даже в самой страшной порнухе.

В гардеробе он получил пиджак, который тут же накинул на меня и телефон. К выходу подъехала машина, в которую Андрея и запихнул меня с плохо скрытым раздражением.

— Мои вещи… — попыталась я напомнить. Что-то оставалось в квартире. Я должна была их забрать.

— Обойдешься.

Через час я была снова в своей комнате. Я не видела ее две недели и за это время я очень тщательно переосмыслила свою жизнь.

Здесь ничего не изменилось, все осталось разбросанным по полу как в тот день, когда я сбегала. Только стул, который подпирал дверь, был разломан на части.

А за дверью, которую я поспешно заперла за собой, слышались звуки ударов и треск мебели.

АНДРЕЙ

1.

Первую неделю я был в бешенстве. Сначала показалось, что я эту дрянь легко найду. Куда она могла пойти? По подружкам? Да с моим телефоном? Один звонок ребятам, они отследят.

Но телефон был выключен быстро и напрочь в самом центре города, откуда вело слишком много дорог в разные стороны.

Подружки-овцы смотрели своими тупыми овечьими глазами и блеяли что-то бессвязное. Нигде не было Лизы.

Не было и в подпольных борделях, где ребята проверили в первую очередь.

Вот здесь мне стало стремно.

Девка без денег и документов оказалась одна в городе без друзей и родственников и не скатилась на дно, куда автоматом попадают даже девицы. Одно из двух: либо она попала в жопу потолще, чем крышуемый ментами бордель, либо уже мертва.

Второе приводило меня в такое состояние, что я старался об этом не думать.

Воистину, ад — это то место, где ты просто будешь вспоминать свои грехи.

То, как я уничтожил брата и его невесту.

То, как я вел себя до его смерти.

То, что я сделал с той, о ком обещал заботиться.

И то, как потерял ее после этого.

Вторую неделю я провел на могиле Витали.

Говорят, у каждого в жизни наступает такой момент, когда либо ты меняешься, либо умираешь. Не всегда физически. Иногда достаточно предать последнюю святую вещь в своей душе. Я подошел к этому краю слишком близко. И теперь должен был понять, какой урок жизнь хочет мне преподать. Что я должен изменить?

Будь я поближе к богу, я бы уже молился там, на кладбище. Я бы провел всю неделю в посте и покаянии. Но сложно каяться и молиться, когда говоришь черно-белому фото на деревянном кресте:

— Виталь, я выебал твою падчерицу. Сначала оттрахал ее в рот, потом отдолбил жопу и под ее крики и слезы у меня стояло как никогда в жизни.

И у тебя снова стоит. Как никогда, блядь, в жизни.

Вместо того, чтобы склонять голову, думать о том, жива ли она вообще, я сжимаю через подкладку джинсов восставший хуй и… да, я дрочу прямо на могиле своего брата.

Дрочу на воспоминания о дрожащих мелкой дрожью белых бедрах, о вытекающей из нее толчками сперме и маленьком розовом анусе, который никак не может сжаться.

Но и для проклятых ублюдков типа меня есть в мире спасение.

Я ходил и твердил:

— Будь она сейчас здесь, все было бы иначе. Клянусь, все было бы иначе. Я все понял.

Я сжимал зубы, когда алая пелена похоти застилала мне глаза.

Что было бы иначе? Я попробовал держаться от нее подальше, и это нихера не сработало!

За три дня до ее возвращения я уничтожил в спортзале мешок с песком. Грушу для битья. Просто голыми руками. Он лопнул и рассыпался по матам.

За два дня до ее возвращения я нажрался до потери сознания и очнулся утром на той самой банкетке. Она была заляпана спермой. Даже думать не хочу, что я делал.

За день до ее возвращения я вызвал проститутку из «черного» борделя для бдсмщиков. Заказал восемнадцатилетнюю. Не знаю, сколько ей было на самом деле. Не волновало. Рыдала она так, как надо. Ебал ее всю ночь во все дыры и на следующее утро проснулся без привычного уже чувства отвращения к себе, вины и выламывающего желания засунуть член в Лизин зад.

Шлюха справилась на отлично. Правда, уезжая, сказала, что давно ей не было так страшно. Она никогда не думала, что без наручников, кнутов и прочих причиндалов, одним членом можно довести до такого состояния. Хотя, наверное, она это всем говорит, кто не играет с ней в игры.

Вечером я отправился в БДСМ-клуб, где надеялся поискать еще способы снять напряжение.

И там-то я и нашел Лизу. Буквально у себя под носом.

Судьба довольно ясно сказала мне, что мой путь закончен.

Я смогу жить с ней рядом и не уничтожать ее.