Не надо оборачиваться
Шрифт:
Через пару минут раздался звонок домофона, Агата нажала кнопку отпирания замка подъездной двери и открыла дверь в квартиру. Почти сразу же загрохотали двери лифта, и в комнату вместе с хозяйкой зашла молодая девушка. Стройная, симпатичная, с лёгкой походкой, одно только немного портило её внешность — совершенно пустой взгляд. Такие глаза майор видел только у профессиональных убийц, да и то не у всех.
— Майечка, для начала обезоружь его, и забери мобильник на всякий случай. Постарайся не покалечить, даже если будет сопротивляться. Не хочу его убивать, жаль, что понятия не имею, как это сделать.
— Выполнено,
Она действительно всё уже выполнила. Мобильный телефон и табельное оружие майора перекочевали в её сумочку. Нежный разок попытался ударить её в челюсть, но она так легко и с таким безразличием сблокировала удар, что второй раз он не стал и пытаться.
Сколько Лита себя помнила, с матерью у неё всегда были очень напряженные отношения. Ещё бы, у всех знакомых девочек Рода были нормальные имена, а у неё одной — из латиноамериканского сериала. Они над ней смеялись, она их за это била, мама её строго наказывала. Какая уж тут дочерняя любовь? Тётка Агата была помешана на тех же сериалах, но дочерей назвала Марией и Марианной. Хоть имена оттуда же, но смеха не вызывают. Теоретически имя можно было поменять при получении паспорта, но ей запретили — побоялись, что «кому положено» захотят проверить, кто такая эта Кармелита, желающая стать какой-нибудь не настолько экзотической Лолитой, а Роду лишнее внимание ментов совершенно ни к чему.
Юлия, мать Литы, была мудрейшей, и такой дурацкий выбор имени для дочери мог бы показаться странным, но всё объяснялось просто — она родила старшую дочь в тринадцать лет, а какая мудрость может быть у подростка? Женщины Рода созревают в примерно в одном возрасте, но к своему первому Ритуалу становятся готовыми кто когда. Лита — в двадцать три года, Юлия — в двенадцать, природа непредсказуема.
Как только Лита поняла, что когда она станет мудрейшей, над её дурацким именем глумиться не прекратят, и даже если она войдёт в совет Рода, это тоже ей ничем не поможет, она решила пройти подготовку стража. Над стражами никто не насмехается, разве что один раз в жизни, в самом её конце. И действительно, дразнить её перестали. Только двое до сих пор называли Литу ненавистным полным именем — мать и тётка Агата. Увы, с ними она ничего сделать не могла. Но неудобства от двоих близких родственниц можно перетерпеть.
У неё было достаточно времени, чтобы вспомнить все детские обиды — казалось, пробка никогда не рассосётся. Но в мире нет ничего вечного, и даже стояние в пробке рано или поздно кончается. Лита подъехала к дому Настёны, нашла место, куда поставить машину, а когда включала сигнализацию, мать уже оказалась рядом с ней.
— Мне кажется, Кармелита, ты ошибаешься, — сказала она, даже не поздоровавшись. — У Агаты две дочери, не забыла? Она дважды проходила Ритуал.
— Оба раза удачно? — слегка удивилась Лита. — Я думала, у неё было штук десять Ритуалов.
— Нет, ровно два. Но разве это удачно? Удачно — это если бы родился мальчик. Да и рожала она очень тяжело, оба раза медики её еле спасли. Второй раз она вообще не хотела, но ты же знаешь, скрыть готовность к Ритуалу невозможно, а отказываться от него — запрещено.
— Знаю, конечно. Но это же было давно? Марианна младшая, а ей семнадцать, или я что-то путаю? За такое время всё могло поменяться.
— Могло. Ладно, Кармелита, нечего
Дверь подъезда как раз отпирала какая-то старуха, она явно не хотела пускать внутрь незнакомых женщин, но её не спросили — Лита без труда отодвинула пожилую даму в сторону и так на неё взглянула, что та побоялась высказывать возмущение. А они поднялись лифтом на нужный этаж, оставив старуху внизу, и Юлия нажала кнопку звонка, жестом приказав Лите вести себя тихо.
— Кого там принесло? — раздался из-за двери недовольный голос.
— Открывай! Быстро!
— Мудрейшая Юлия? — Настёна узнала её по голосу, и тут же заскрежетал замок.
— Ты одна? — спросила Юлия, как только дверь открылась.
— Да. А в чём дело? И почему ты пришла со стражем?
— Кармелита — моя дочь.
— Я знаю. Здравствуй, Лита.
— Привет, Настёна. Ты сама прекрасно знаешь, что Бонифаций убит Врагами. Ты же торговка, в бизнесе разбираешься, так что сообразишь не хуже мудрейшей, что кто-то из Рода помог Врагам. Скажи, ты знала, когда должен состояться Ритуал?
— Знала. И ещё знала, что ты там будешь. А следующая — Агата. Но я ничего не передавала Врагам! Я не предательница Рода!
— Кто ещё об этом знал?
— Инна, моя подружка.
— Разве твоя подружка — не Агата? — изумилась мудрейшая.
— Ну, как вам сказать? — Настёна смутилась. — Агата и верность — это просто несовместимо, понимаете? Она хочет всех, хорошо хоть, что не сразу. Вам не нравится, что и у меня есть ещё одна подружка? И даже не одна.
— Да вы обе просто погрязли в разврате!
— Только мы, мудрейшая? Когда Агата рассказывала, что спала с сестрой, она кого имела в виду?
— Да как ты можешь равнять свой разврат с?…
— Заткнулись обе! — скомандовала Лита, ей стало скучно слушать разговоры про чужой секс. — Не знаю, как ты, мама, а я пришла сюда вовсе не обсуждать половую жизнь Настёны и Агаты, и твою тоже. Мне на это плевать. Настёна, ты сказала «Я ничего не передавала Врагам».
— Да, вот представь себе, Лита, совсем ничего им не передавала! Ты удивлена?
— Удивлена. Я бы сказала это совсем иначе. Обязательно добавила бы что-нибудь вроде «Я даже не знаю, как вступить в контакт с Врагами». Потому что у меня с ними контакты бывают только огневыми, перестрелки, понимаешь? А у тебя, Настёна, были контакты с Врагами?
Настёна слегка замялась, подбирая слова, но она могла отвечать всё, что угодно, Лита уже по глазам поняла — контакты были! Бросив беглый взгляд на мать, она увидела, что и у той сомнений не осталось. Самое время выхватить пистолет и застрелить предательницу. Или ничего не выхватывать, а просто сломать ей шею. Нет, убивать нужно так, чтобы менты приняли эту смерть за несчастный случай, в крайнем случае за самоубийство. Нет, и этого недостаточно…
— Чего ты ждёшь, Кармелита? — поторопила её мать. — Стреляй! Ты же страж, а не я.
— Стрелять нельзя. Пуля совпадет с теми, что я оставила в телах Врагов, в квартире Бонифация. А нас видела какая-то старуха, когда мы входили в подъезд. Да и всё равно, менты опросят соседей, и те скажут, что покойница была лесбиянкой, а её нынешняя партнёрша — Агата, которая у них числится любовницей застреленного Бонифация. И возьмутся за неё. А она всё им выложит, причём рано, а не поздно.
— Полицейские будут её пытать?