(Не)нужная истинная, или Хозяйка боевой академии
Шрифт:
– Спасибо, – ответила я, стараясь говорить как можно теплее и сердечнее. – И вы знаете, к кому прийти, если захотите какой-нибудь особый десерт.
– Кстати, замечательная мысль! – воскликнула Анна, и ее глаза энергично сверкнули. – Вы умеете делать бисквитные торты? Я иногда, кажется, душу готова за них продать.
И ведь не толстеет из-за тортиков. Ведьма.
– Умею, конечно, – ответила я. Когда-то Норберт сказал, что я только и гожусь, что на приготовление тортов – и будто бы в пику ему, я довела свое мастерство до совершенства.
–
С Мартином. Посидеть в беседке. Конечно, в академии может быть несколько Мартинов, но чутье подсказывало, что я разговариваю с возлюбленной ректора.
Я овладела лицом прежде, чем показалась досада.
– Это будет лучший в мире торт, – заверила я. – Как раз сегодня видела в кладовой отличные киви, очень сладкие. Добавить немного лайма, и будет просто восторг. Кстати, я, кажется, не видела вас на ужине.
Анна вздохнула.
– Есть такой страшный зверь, называется календарно-тематическое планирование. Я должна была срочно его доделать, иначе Гинкель меня бы просто съел без масла.
– Гинкель это..?
– Рейнхард Гинкель, декан военно-экономического отделения. Создает армейских финансистов, – объяснила Анна. – Так во сколько мне подойти за тортом?
Ответить я не успела. К фонтану вышел Мартин – и я готова была поклясться, что он едва заметно споткнулся, когда увидел меня. Не ожидал встретить здесь.
Взгляд его был сосредоточенным и темным, как в тот момент, когда голубец украсил сюртук – но просветлел и смягчился. Ректор улыбнулся и сказал:
– Добрый вечер, дамы. Решили прогуляться?
Анна поднялась, уверенно взяла его под руку и развернула в сторону от фонтана. Я осталась сидеть на скамье, словно бедная родственница.
– Да, как раз хотела заглянуть с тобой в ту беседку, там, говорят, безумно сладкий дикий виноград, – пропела Анна и повлекла ректора прочь.
В беседку за виноградом. На ночь глядя. Ну-ну.
Его голова дрогнула, словно он хотел обернуться в мою сторону. Но не обернулся.
Они ушли, я осталась сидеть. Обида и злость поднимались во мне, и я понятия не имела, откуда они взялись. Мне не на что обижаться и уж тем более не на кого злиться. Ректор дал мне работу и приют, я в безопасности – вот и все.
Тогда почему я никак не могу перестать думать о нем? Что вообще происходит?
– Ладно, – негромко сказала я. – Хотите торт? Будет вам торт.
***
Уходить в комнату все равно не хотелось. Вечер был теплым и ясным, на небе высыпали звезды и пролегла жирная колея Драконовой дороги, огромного звездного скопления. Грех сидеть дома в такую погоду, так всегда говорил Фред, отправляясь на свидания.
Теперь, наверно, отец отправит его на мои поиски. Норберт в гневе. Семья в ярости. Как я смела куда-то сбежать, опозорив всех? А если меня похитили?
В
– Мурк! – из живой изгороди прянула пушистая тень, Винвард запрыгнул на скамью и боднул меня лбом в плечо. – Вечер добрый!
Я почесала рыжую башку, и домовой довольно замурлыкал.
– Вот ты чеши, чеши, – проурчал он. – А я тебе чего-то расскажу. Госпожа Патриция две добавки рыбки взяла. А Вигмар в кладовой крысу завалил вот такущую. А Сильвер, гад, меня по тылу пнул. Иди, говорит, отсюда, толстый, а я не толстый, у меня шерсть мягкая и кость пушистая.
От мурчания кота на душе невольно становилось спокойнее. Да, у ректора есть подруга, ну и прекрасно. Я тоже найду здесь друзей. Еще и замуж выйду. Норберт приедет – а подать сюда мою невесту Эмму Аутенберг! А все такие хором: а она уже замужем!
Вот, господин Брикенхорф, извольте кукиш получить. Родители меня, конечно, проклянут – но это можно пережить.
Домовой забрался ко мне на колени, завалился кверху пузом и раскинул лапы.
– Чеши меня да гладь, – приказал он, – чеши меня полностью! Я говорю: ты, Сильвер, гад, я все твоему барину расскажу, что ты пинаешься! А он еще поддал, я так с кухни и вылетел!
– А тут все вот так запросто заходят на кухню? – поинтересовалась я. – Проходной двор какой-то.
– Что делать, – вздохнул Вигвард. – Вот захочется преподавателю среди ночи закусить чем-нибудь или стаканчик пропустить, он спускается на кухню и шасть в морозильный ларь! Мы уж спим себе на лавочках, а они топочут по голове.
– Джерриту тоже захотелось стаканчик пропустить? – спросила я. Этот кудрявый любитель веселинок в чужих напитках настораживал. Не нравятся мне такие весельчаки за чужой счет.
– Кто его знает, – Вигвард спрыгнул с моих коленей. – Сильвер меня пнул, я и улетел.
– А если хозяин приказал ему что-то испортить? – вдруг испугалась я. – Подсыпать какую-нибудь дрянь в еду.
Вигвард замер, уставившись на меня широко распахнутыми глазищами.
– А ведь верно! – воскликнул домовой. – Всех просквозит, например, а повариха виновата!
Я вздохнула и поднялась со скамьи.
– Пойдем-ка проверим. Не нравится мне все это.
Мне вообще не нравилось, что на кухне и в кладовых отирался, кто ни попадя. Да, конечно, ночью хочется перекусить, а держать еду в комнатах запрещают уставы всех академий: потом тараканов не вытравишь.
Что, если установить на этажах специальные ящички с закусками и напитками? Открываешь, берешь шоколад, яблоко или печенье, наливаешь себе чаю и снова все запираешь.
Отличная мысль! Я решила завтра же предложить ее ректору. Еще лучше будет, если получится поймать этого Сильвера с поличным.
– Вообще я установила отторгающие заклинания, – сообщила я, когда мы с Вигвардом вошли в замок и направились к кухне. – Если Сильверу и приказано что-то подсыпать, у него ничего не… Здравствуйте!