Не оборачивайся
Шрифт:
Но чужой тимус… мысль о нем казалась непереносимой.
— Ты спишь? — прошептал Питер.
Сначала Ноа решила ему не отвечать. Ей не хотелось разговаривать. Однако Питер обеспечил ее крышей над головой. И поступил очень мило, когда сказал, что будет спать на полу. Она знала совсем немного парней, которые повели бы себя так же.
— Нет, не сплю, — наконец ответила она.
После долгой паузы Питер сказал:
— Мне вправду очень жаль.
— Ты не сделал ничего плохого.
— Да, я понимаю. Я
— Я знаю, — раздраженно сказала она.
Он немного помолчал, а потом прошептал:
— Теперь мне уже не так жаль.
Ноа не выдержала и рассмеялась.
— В любом случае, это мерзко, — продолжал Питер. — Я думаю, что тебе, наверное, очень страшно.
— Мне не страшно, — сказала Ноа.
— Правда? А я в полнейшем шоке. — Он затрещал суставами пальцев — Ноа несколько раз замечала, что он так делает, когда о чем-то задумывается. — Проснуться на операционном столе… наверное, я бы совсем растерялся.
— Это не помогло бы, — сухо заметила она.
— Извини.
— Ты много извиняешься, — заметила она.
— Это из-за того, что ты заставляешь меня нервничать.
— В самом деле? — Ноа повернулась к нему лицом и подперла голову рукой. На окнах не было занавесок, и падающий с улицы свет слабо освещал Питера. Спальный мешок был застегнут до середины, так что она видела его выцветшую футболку. Он смотрел в потолок. — Почему?
Он повернулся к ней и застенчиво улыбнулся.
— Я и сам не знаю. Может быть, дело в том, как ты говоришь.
— А как я говорю? — резко спросила Ноа.
— Словно собираешься начать ссору. Или будто мы уже поссорились. Моя мать сказала бы, что ты склонна к противостоянию.
Ноа обдумала его слова.
— Я не хочу ссориться, — наконец ответила она.
— Да, я уже понял. Но сегодня, изучая файлы, ты вела себя по-другому.
— Да?
Питер снова рассмеялся и сказал:
— Вот видишь…
— Что?
— Мне всегда было легко разговаривать с другими людьми.
— Тебе повезло, — фыркнула она.
— Ноа, я ничего для этого не делал. Оно получалось само. Но с тобой я не знаю, что сказать, а все, что говорю, звучит ужасно глупо. И я никак не могу понять почему.
Казалось, он искренне удивлен.
— А твои родители выкинули тебя вон по-настоящему? — через минуту спросила Ноа.
— Да. — Было довольно темно, но ей показалось, что Питер помрачнел. — К тому же от меня ушла моя подружка.
— Значит, последние дни получились у тебя паршивыми.
— Но ты легко побеждаешь. — Его зубы сверкнули в темноте.
— Без вопросов.
Они с минуту помолчали, а потом он сказал:
— Я поверить не могу, что ты сумела сбежать от этих типов. Круто.
— Ну да. У меня просто не было выбора.
— Наверное. И все же я бы и до половины твоих
Его голос был полон восхищения. Ноа не знала, что ему ответить. Однако по непонятной для нее самой причине почувствовала себя лучше. Пока он не заговорил снова:
— И что теперь?
— Что ты имеешь в виду?
— Полагаю, мы можем провести здесь несколько дней, пока не разберемся со всеми вопросами, но нам нужно обязательно выяснить, что они с тобой сделали, ты согласна? — тихо спросил Питер.
Ноа кивнула, но тут же сообразила, что он ее почти наверняка не видит.
— Да, — сказала она.
— Мы с Коди подумали, как можно сделать тебе анализы…
— Анализы? — В ее голосе появились визгливые нотки.
— Нет, не такие, как делали они, — попытался успокоить ее Питер. — Рентген грудной клетки, может быть, анализ на ЧУИМ. Ты ведь хочешь знать, заразили они тебя или нет?
Это был вполне разумный вопрос. Какая-то часть ее сознания не хотела знать правду, но Ноа ответила:
— Думаю, да.
— Отлично. Анализ на ЧУИМ довольно прост. Коди может взять у тебя кровь и пронести ее с собой в больницу, где он завтра дежурит. С рентгеном немного сложнее. Но у него есть идея.
— Да? — Ноа это нравилось все меньше и меньше. Ей делали рентген только один раз, когда приемная мать сломала ей руку за то, что падчерица неправильно мыла тарелки. — Что за идея?
— Один наш приятель работает сейчас ветеринаром. Коди говорит, что мы можем ему доверять, и в таком случае результаты снимка не останутся в компьютере, как это происходит в обычной больнице. Потому что существует шанс…
— Что они отслеживают такую возможность, — закончила за него Ноа. Коди был прав, ей не следовало привлекать к себе внимание. Но тот факт, что они оба готовы на многое ради нее пойти, насторожил Ноа. — Почему вы это делаете?
— Что делаем?
— Помогаете мне? — спросила Ноа.
— А почему я не должен? — удивленно спросил Питер.
— Понятия не имею. Ты меня совсем не знаешь и… Я к такому не привыкла.
— Очень жаль, — сказал Питер. — Если честно, дело не только в тебе. Именно для такого случая я и создал /АЛЬЯНС/. Когда мы узнаем, что какие-то подонки совершают ужасные поступки, мы их наказываем.
— Да, но ты уже это сделал, взломав систему АФРМ.
— Они могут ее восстановить. И наша атака ни в коей мере не компенсирует то, что они сделали с тобой. — Его голос обрел силу. — К тому же они на этом не остановятся. Может быть, прямо сейчас они продолжают эксперименты над другими детьми.
— Я об этом думала, — призналась Ноа. — В том комплексе много разных складов.
— Ну, теперь они знают, что тебе известно, где проводятся опыты. И если они не полные идиоты, там уже ничего нет, — задумчиво сказал Питер. — И все же…