Не остановишь силой дождь. Экзамен
Шрифт:
– К соседке, доре Симоне, её дом у самой рощи. Я ей обещала мазь, как раз приготовила. Она не удивится, если Тина появится. Может, она у неё и останется? Переночует? Я напишу ей записку.
– Нет, Анна, нам лучше сейчас не разлучатся. В смысле пойти к ней идея хорошая, но ночевать лучше не оставаться. И нам спокойней, и соседку подставлять ни к чему.
– Тогда я пойду с девочкой, а вы выйдете из дома вдвоём с Анной, – сказал Павел. – У вас есть карта? Проработаем маршрут, точки встречи.
– Тина, неси сюда всё, что у тебя ещё есть из Кэссиных экспериментов. Может, что и пригодится, – сказал Ян и когда девочка торопливо убежала, обратился к жене. – Дорогая, потом поможешь ей собраться и начинай готовиться.
Анна кивнула, не сводя тревожного взгляда с мужа:
– Хорошо. Пойду, упакую мазь для доры Симоны и посмотрю, что есть подходящего из готового для нас.
Когда жена вышла, Ян сказал:
– Ты, главное, Тину спаси. Мы с Анной сами справимся. Прикрыть двоих меня не хватит. Если что – отвезёшь её к Петре, к нашей старшей.
Павел не стал тратить время на пустые уверения что всё хорошо. И он, и Ян знали как самые продуманные и надёжные планы иногда превращаются в ничто из-за полной ерунды.
– Тину я вытащу. Если не получится оторваться от слежки, то просто уменьшу количество врагов. Больше одного они за ребёнком не пошлют, так что я справлюсь.
Ян достал из бюро карту и подозвал Павла:
– Давай определяться с точками.
***
– Почему на нашей земле живут пришлые?! Почему мы должны говорить на их языке? Подчиняться их правилам? – выкрикнул один из сидевших в харчевне парней.
Он вскочил на ноги и вызывающе оглядел собравшихся в зале людей. Некоторые из ужинающих торопливо отводили глаза, склоняли головы над едой, старательно делая вид, что ничего не слышат. Другие, (правда, таких меньшинство) одобрительно поднимали свои кружки с вином или пивом.
– Надо показать, что здесь им не рады. Пусть валят к себе, за горы.
– Точно, покажем им! – поддержали его собутыльники. – В этом городе слишком много чужаков.
– Кто с нами? Есть тут истинные харранцы?! Или остались только подстилки лакхорцев?!
– Кому ты это говоришь? – вставший рядом с первым парень презрительно обвёл рукой зал. – Здесь же нет харранцев. Пошли в соседнюю корчму, это не гостиница, там больше местных. Кто с нами, я оплачу в корчме пиво.
С гомоном группа парней встала из-за стола и направилась к выходу. После коротких раздумий к ним присоединились ещё несколько посетителей.
***
– Надоела эта дыра, – наблюдатель потёр нос.
Магический кокон создавал прослойку тёплого воздуха вокруг тела, но в районе лица он был самым тонким, чтобы не вызывать искажений для органов чувств. И нос подмерзал.
– Ничего, недолго осталось. Эти придурки скоро выйдут и к полуночи доберутся сюда, – ответил ему второй. – Наша задача простая – проследить, чтобы птички не улетели.
Словно откликаясь на его слова, дверь дома, за которым они следили, открылась. В упавшей на землю полосе света хорошо были видны силуэты девочки и провожающей её женщины.
– Только быстро, Тина. Отнесёшь доре Симоне мазь и сразу обратно. Одна нога здесь, другая – там. И осторожно.
– Не волнуйся, мама. Я же с Лордиком. Хорошо, что он вернулся.
– Хорошо. Ступай! Хватит разговоров.
Женщина стояла в дверях, пока девочка с собакой на поводке не вышла из калитки. Дверь захлопнулась, отрезая как ножом тёплый свет дома, и на улице вновь воцарилась зимняя темнота. Её разбавляли огни редких уличных фонарей, светящиеся окна домов и восходящая луна.
– Присмотри за девчонкой, – скомандовал первый. – Только на расстоянии, а то пёс может почуять. Поднимет шум. Это ни к чему.
– Сделаю. Хоть разомнусь.
Один из мужчин выскользнул из укрытия и, растворяясь в тенях, направился за ребёнком. Но далеко не пошёл. Переместился так, чтобы улица просматривалась дальше, почти до конца, и замер. С этой точки он хорошо видел чёрные силуэты спешащей по дорожке девочки и пса, слышал топот шагов и похрустывание льда, когда девочка пробегала по замёрзшим лужам.
Они подошли к последнему дому улицы. Девочка открыла калитку:
– Посиди здесь, Лордик, чтобы дора Симона не испугалась.
И пёс послушно сел на землю, наблюдая, как девочка взошла на крыльцо.
– Дора Симона! Это я, Тина! Мама вам мазь передала!
Звонко прокричала девочка, старательно стуча молоточком по дубовой двери.
– Ой, спасибо, милая. Что же дора Анна тебя в такую темень послала. Я бы уж подождала до утра.
– Я сама попросилась. Хотела пробежаться, на звёзды посмотреть, а так бы не выпустили.
– Ой, спасибо, и тебе, и маме. А у меня как раз так кости разнылись. Теперь хоть посплю спокойно. На, возьми яблоко. У вас таких нет.
– Спасибо! Я побежала. А вы заходите в дом скорей, а то простынете и мазь не поможет.
Дверь закрылась и всё повторилось в обратном порядке. Девочка подошла к калитке, пёс встал, они вышли на улицу и пошли обратно, точно повторяя маршрут.
Когда расстояние сократилось, наблюдатель отступил на прежнее место. Уже вдвоём с напарником они смотрели, как Анна открыла дверь и впустила дочь в дом. В сияющем светом дверном проёме силуэт девочки с псом словно растворился на миг.
***
– Кажется, всё получилось, – с надеждой сказала Анна, закрывая дверь.
– Да, обратная иллюзия сработала как часы. Есть ещё в порох пороховницах!
– Не по себе, что Тина там одна.
– К счастью, не одна. Давай поспешим и тогда скоро их увидим.
– Ты ему веришь? – спросила Анна, направляясь вслед за мужем в свою любимую комнату, смотревшую окнами в сад.
– Оборотень, если не бешенный, никогда не обидит ребёнка. Инстинкты не позволят.
– Нет, я не про Тину, я вообще. Веришь? Кому надо нас убивать?