Не остановишь силой дождь
Шрифт:
За этим внутренним ёрничанием пряталось беспокойство. Вдруг Шимонт сочтёт, что мой непослушный дар не стоит того, чтобы вмешиваться в политические игры? Или действительно захочет, чтобы я подкрепила просьбу традиционным для женщин способом? Не то чтобы я считала себя роковой красавицей или Шимонта таким озабоченным, но те же романы предупреждали, что иногда секс это просто способ одним показать свою власть, а другим - продемонстрировать покорность. И мой случай мог оказаться как раз таким. Смогу ли я заплатить и такую цену?
Дрожь пробежала по телу,и
– Торгуйтесь. Шима ценит тех, кто может говорить нет.
Больше до самой двери оборотень ничего не сказал. Гостиная оказалась небольшой и скорее походила на кабинет из-за крепкого дубового стола и нескольких закрытых шкафов тёмного дерева. Дор Шимонт сидел у камина, просматривая какие-то бумаги. Когда я вошла, он не встал. Только отложил бумаги на стоявший рядом маленький столик. Вот он сейчас вполне соответствовал штампам о злодее, алчущем молодой девственницы. Пламя огня от камина подчёркивало грубость черт и играло кровавыми всполoxами в холодных глазах.
– Дарита Кридис, что вы хотите мне сказать?
Его намеренное пренебрежение правилами вежливости ясно давало понять, что тратить время на пустые разговоры он не намерен. Я постаралась собраться с духом.
– Мне было видение... – я сглотнула ставшую вдруг вязкой слюну.
Павел сразу, впустив меня в комнату, словно растворился в тени,и стоять одной против Шимы былo страшно.
– Что-то про убийц?
– Нет. Это другое. Скоро в Харрании начнутся волнения, как в Сольхее.
– Когда?
– Шима явно заинтересовался.
– С чего вдруг? Там ведь нет таких, как жунгарцы. Местные - народ спокойный.
– Они хотят отделить провинцию от королевства, а для этого нужна кровь. Когда точно, я не знаю, но скоро.
– Твоя семья живёт как раз там, - понимающе протянул Шимонт.
– Да. Нужно срочно их оттуда вывезти. Вы сможете помочь?
– А почему ты не обратилась к Вартису?
– Не успела. Он улетел в Харран. Сегодня.
Шима встал и прошёлся вокруг меня. Шаги его на мягком ковре были неслышны, и когда он оказывался у меня за спиной, мучительно хотелось обер?уться, но я сдерживалась. Не хотелось показывать страх.
– Помочь им выехать не сложно. Но в такое время иногда безопасней оставаться на месте, чем тащиться через всю страну. У твоих родителей есть друзья и знакомые, они помогут если что. Не вижу причин их дёргать. Так наоборот быстрее влипнешь, пoпадёшь под горячую руку.
Дор Шимонт рассуждал здраво. Отец наверняка продумал, как защитить семью в случае беспорядков. Может, даже нашёл у кого из харранцев пересидеть смутное время. И это могло бы сработать, если бы был обычным отставником. Но его наметили на роль жертвы. И убьют наверняка.
– Мою семью решили убить. Это станет сигналом для начала волнений. Из-за меня об этом убийстве напишут все.
Дор Шимонт встал напротив меня, заложив руки за спину,и наклонил голoву, как ястреб, рассматривающий добычу.
– Кто?
– Не знаю. Я только слышала голоса, обсуждающие это. Там целый заговор.
– А подробнее...
Я старательно пересказала всё, что услышала в своём видении.
– Значит, всё начнётся через три-четыре дня...
– Наверно. Я ведь не знаю, состоялся этот разговор или только будет. У меня такое редко случается.
– Но если хотим спасти твоих,то лучше исходить из того, что осталось три дня.
Он сказал это так, словно уже начал планировать предстоящее спасение.
– Так вы сможете это сделать?
Шима посмотрел на меня сверху вниз.
– Я готов попытаться. Но ты умная девушка, понимаешь, я не занимаюсь благотворительностью.
– Да, понимаю. Что вы хотите за помощь?
Спрашивая, я замерла, боясь даже загадывать, что прозвучит в ответ. Знала - соглашусь на всё, не в силах расстаться даже с тенью надежды, которoй поманил Шима. Он тоже молчал, выдерживая паузу и разглядывая меня светлыми, похожими на камни, глазами.
– Я уже говорил - чтобы ты работала на меня. Даже такие неясные предсказания дают больше шансов на выживание в войне, что мне предстоит.
– Конечно, я готова гадать и сообщать вам всё, что уз?аю.
Дор Шимонт покачал головой:
– Этого недостаточно. То, что ты узнаешь о моих делах в результате своих гаданий интересно слишком многим. Поэтому я должен быть уверен в твоей преданности.
Неужели пошлые романчики правы? Я растерянно заморгала. Шимонт продолжил:
– Ты принесёшь мне клятву личной преданности. Как он, – Шима махнул в сторону оборотня.
– На какой срок?
Он усмехнулся:
– Срок?
Прозвучало это так, словно речь шла о пожизненной клятве. Сердце застучало в горле и рухнуло вниз.
– На пять лет, - с любопытством глядя на меня, произнёс Шима.
Мне казалось, он читает меня как открытую книгу. И читаемое его забавляет.
– Нет, на три года, – возразила я, вспомнив слова Павла. – И принесу её тогда, когда семья будет в безопасности.
– Нет, когда их вывезут из Харрании,ты переедешь ко мне. А клятву принесёшь, когда бойцы их увидят и начнут эвакуацию. Что их там ждёт пока неясно. Результат непредсказуем, поэтому я хочу иметь гарантии, что ввязался не зря.
– Хорошо. Только пусть за родителями поедет Павел.
Шима оглянулся на оборотня, а потом посмотрел на меня, удивлённо и насмешливо выгнув бровь:
– Мой телохранитель? – подчеркнув “мой” голосом.
– Отец быстрее поверит ему, чем другим вашим... – я замялась, не найдя приличной замены просившимся на язык “бандитам”.
Шима молчал, рассматривая меня, и я призналаcь:
– Я видела, как он едет с моей семьёй в карете.
– Значит, у него больше шансов застать их живыми, – понятливо кивнул дор Шимонт.
– Всё же интересно, как действует твой дар... Что же, значит поедет Павел. Тянуть не будем. Парни отправятся сегодня ночью. Точнее, на рассвете и днём уже будут в Харране.