(не)отец моего ребенка
Шрифт:
— Спасибо за заботу, — бубню себе под нос, и стоит только Игорю закрыть за собой дверь, как я сразу же достаю телефон и набираю службу такси. Длинные гудки и слова автоответчика, которые заставляют меня взвыть от разочарования:
— Извините, в вашем районе отсутствуют свободные машины, если хотите отменить заказ — нажмите «один», связаться с оператором — «два», повысить цену, чтобы быстрее найти машину, — «три».
Куда еще повысить цену? И так сумма запредельная.
Я отменяю заказ и обзваниваю еще несколько служб такси, но ни в одной из них никто не хочет ехать так далеко от города. За двойной тариф — да, по обычному — ожидайте, возможно появится автомобиль.
Я в сердцах бросаю на тумбочку телефон и падаю спиной на мягкую кровать. Не мигая пялюсь на белоснежный потолок, понимая, что вот теперь у меня точно нет выбора. Как же мне не хочется встречаться с Юрой! Одно дело — видеть его издалека, наблюдать через стекло, а другое — сидеть за одним столом, делая вид, что меня совершенно не беспокоит тот факт, что человек, которого я люблю, отец моего ребенка, улыбается другой, целует ее, восхищается и в мою сторону бросает лишь недовольные презрительные взгляды.
Я посматриваю на пакеты с одеждой, и на лице растягивается улыбка. Я, конечно, могу сказать, что мне плохо, просидеть в комнате до приезда отца Игоря, а могу надеть лучшее платье и постараться выглядеть очаровательно. Показать, что меня ни капельки не затронуло предательство Юры. Позлить Карину, в конце концов, лишив ее полного внимания со стороны обоих братьев.
Первым я достаю красивое белое платье с расклешенной юбкой, но выгляжу в нем смешно. У меня нет таких длинных ног, как у Карины, и практически вся одежда не моего размера. Единственное, в чем я выгляжу действительно хорошо, — слегка свободное синее платье длиной чуть выше колена. Я верчусь в нем перед зеркалом, а после решаю все же принять ванну и сделать укладку волос.
Среди вороха одежды нахожу шелковый халатик и без зазрения совести решаю взять и его.
Вода расслабляет, и я почти засыпаю, потом все же нехотя выхожу из ванны, ступая мокрыми ногами по прохладному кафелю, промакиваю тело мягким полотенцем и, найдя на одной из полок фен, принимаюсь сушить волосы. Завязываю вокруг талии пояс от халатика, толкаю дверь и застываю на месте. Сердце пропускает удар от увиденной картины. Игорь одним движением стягивает с себя футболку и бросает ее в сторону кровати. Его тело — сплошная груда мышц, а ещё взгляд притягивают татуировки на спине.
Он не замечает меня сразу, поэтому мне приходится наигранно прокашляться, когда он собирается стянуть с себя и штаны.
— Я быстро приму душ, стол уже накрыт. Тебе идёт, — он бросает в мою сторону красноречивый взгляд, и я, кажется, краснею. Шелковый кружевной халатик теперь мне кажется ужасно откровенным и вызывающим, а ещё коротким.
Я быстро снимаю его с себя и надеваю платье, боясь, что в любой момент Игорь может вернуться, а потом нахожу в сумочке косметичку и подвожу глаза и губы. Пытаюсь придать своим волосам объём, и, кажется, получается неплохо. Я подхожу к окну, натыкаясь взглядом на Юру, и вся хваленая храбрость в один миг сдувается. Нет, я не готова, не сегодня.
Я расхаживаю по комнате взад-вперёд, все тело слегка потряхивает от нервов, и идея соврать о плохом самочувствии теперь не кажется мне настолько плохой. Когда дверь ванной открывается и из неё появляется мужчина в одном полотенце, обмотанном вокруг бедер, я уже готова даже спрятаться под кроватью, лишь бы меня оставили в покое.
— Нравится? — внезапно спрашивает он, и я понимаю, что слишком долго пялюсь на него.
— Такой же, как и брат, так что ничем меня не удивишь, — фыркаю я и отвожу взгляд от капель воды, стекающих по его раскачанной груди. — Я что-то плохо чувствую себя, когда приедет твой отец?
— Он уже выехал из города, через час будет. Перестань дрожать, ты хорошо выглядишь, смотри, и брат впечатлится и решит, что ты намного лучше Карины.
Игорь понимает, что ляпнул что-то не то, когда с моего лица исчезают все эмоции. Эти слова звучат для меня как насмешка. Словно такая, как я, не может понравиться Юре. Словно он не понимает, как его брат мог вообще посмотреть в мою сторону.
— Пожалуй, я подожду здесь твоего отца.
— Шутка глупая, соглашусь. Прости, — поднимает руки в примирительном жесте, а потом достаёт из сумки рубашку и чёрные джинсы. Без какого-либо смущения стаскивает с себя полотенце, и я резко поворачиваюсь к нему спиной. Глаза расширяются от ужаса. Господи, у этого мужчины нет никаких границ приличия.
— Не мог бы ты переодеться в ванной комнате? Или предупредить меня до того, как собрался ходить передо мной в чем мать родила? — злюсь я, чувствуя, как с новой силой разгорается внутри меня дурацкое смущение.
— Ты же сама сказала: чего я там не видела? — насмехается он надо мной, пока я прислушиваюсь к тому, как шуршит его одежда. — Все, я готов, можешь засыпать меня комплиментами.
— Пф-ф, не дождёшься.
Я бросаю в его сторону осторожный взгляд, чтобы убедиться, что меня в очередной раз не ослепит его нагота, а потом все же пытаюсь найти хоть какую-то отговорку, чтобы не спускаться вниз.
— У меня нет подходящей обуви под платье, это кощунство — идти в шлепках.
— Ничего страшного, ты не на красной дорожке.
— И я все ещё плохо себя чувствую. Токсикоз может испортить весь праздник.
— Кусты рядом, не волнуйся, я даже придержу твои волосы.
— И вообще, я хочу спать, — не сдаюсь я.
— Еще слишком рано, потом проснёшься посреди ночи и не сможешь уснуть до утра. Обувайся, нас уже наверняка заждались. Ох, чуть не забыл подарок. — Игорь начинает рыться в пакетах, потом в спортивной сумке, и я все же делаю вывод, что ему не хватает женщины. Или домработницы. Он находится в комнате всего пять минут, но уже оставил после себя настоящий хаос. — Нашёл, — радостно выкрикивает он, держа в руках черную коробочку. — Давай же, Вика, не будь трусихой. Сделай вид, что мы самая счастливая в мире пара.
— Я могу только постараться не наброситься на Юру, исполосовав ногтями его прекрасное лицо. С тобой мне хочется проделать то же самое, так что не расслабляйся, мой милый друг.
Глава 19
Вика
Когда Карина говорила о том, что все должно быть идеально, она имела в виду именно это. Белоснежная скатерть, композиция из живых цветов, столовые приборы, несколько бокалов для каждого из напитков. Блюда смотрятся так, словно их только что привезли из ресторана, хотя, скорее всего, именно так оно и есть, потому что за полчаса, что я провела в кухне, я не видела почти ничего из этого, кроме овощей, брускетт с рыбой и сыром и мяса на мангале, которым занимались мужчины.