Не открывать! Кусается!

За два дня до того, как всё началось…

В саду возле старого дома между песочницей и качелями стоял на коленях маленький мальчишка. Всё утро он собирал мох и листья, складывал веточки одна на другую, сооружая постель для своего плюшевого

Наконец всё было готово.

– Тебе нравится, Айси? – спросил мальчик. – Ну-ка, попробуй, удобно ли тебе.

Он вскочил, отряхнул с коленок травинки и положил Айси на мягкий мох. Накрыл листком каштана и поцеловал в бархатную мордочку:

– Я скоро вернусь. Через минутку! А ты пока поспи. – Паренёк побежал к дому и одним прыжком одолел четыре ступеньки.

Не успел он закрыть дверь, как по саду промелькнула чья-то тёмная тень.

К счастью, когда мальчик вернулся, тень уже давно исчезла. Но – увы! – вместе с ней исчез и его плюшевый друг Айси…

Всё началось с того, что почтальон позвонил в дверь их дома вечером, а не утром. И если бы Немо так и остался сидеть между родителями – ноги на столике, тарелочка с шоколадным мороженым на загорелом животе (приятная прохлада при такой африканской жаре), – тогда наверняка с ним не случилось бы того, что случилось.

Ну, а заодно и со всеми жителями Нудинга.

– Кто это? – удивился Немо.

– Откуда же мне знать? – ответила мама, не отрывая глаз от экрана. Её волосы и блузка трепетали на ветру – рядом с теликом работали два больших вентилятора. Поворачиваясь из стороны в сторону, они словно осматривали комнату. Дверь на террасу и все окна в большой комнате были распахнуты настежь, впуская в дом желанную вечернюю прохладу.

– Сынок, открой, ладно? – буркнул папа и зачерпнул куском тортильи крем из авокадо. Всё это исчезло у него во рту. Вот уже половину июня семья Пинковски не ела ничего другого, кроме авокадо. Салат с авокадо, соус с авокадо, авокадо с креветками, а однажды – но действительно лишь однажды! – смузи с авокадо.

У родителей Немо был маленький супермаркет на Рыночной площади, поэтому их семья часто ела то, что они не смогли продать – не выбрасывать же продукты. Обычно Немо это очень нравилось, особенно если речь шла о пицце с истёкшим сроком годности или о шоколадных батончиках. Но вот справиться с тремя дюжинами авокадо было непросто.

В дверь снова позвонили.

Господин Пинковски строго посмотрел на сына. Немо поставил тарелку с мороженым на столик и отлепился от дивана. Родители не пропускали ни одной серии «Безграничной любви», и Немо всегда смотрел сериал вместе с ними. Конечно, не из-за всякой там ерунды насчёт любви. Просто в этом сериале играли родители Оды – а Ода была самой красивой девочкой в их классе, а то и во всей школе. Да и во всём Нудинге. Или даже в стране! Нет – в мире! В галактике!

Когда Немо смотрел «Безграничную любовь», ему казалось, будто он становится чуточку ближе к Оде. Правда, в конце каждой серии начинались объятия и поцелуи. Могли бы обойтись и без такой ерунды!

Немо встал и, пробежав босиком через комнату, открыл входную дверь.

– Ах! – воскликнул он.

– Привет, Немо, – поздоровался Франц Ах.

– Кто там? – послышался из гостиной голос мамы.

– Почтальон! – крикнул ей Немо.

– Так поздно? – проворчал папа.

– Извините за поздний визит, – проговорил Франц Ах. – Но у меня тут странная посылка. Я прикинул – похоже, она адресована тебе. Больше некому.

Он протянул Немо небольшой ящик, обёрнутый коричневой бумагой; на посылке было что-то написано крупными чёрными буквами.

– Посылка? Мне? – удивился Немо. Он ещё никогда не получал посылки.

– Думаю, да. Правда, она очень странная. – Почтальон откинул за плечи длинные дреды, вынул из кармана носовой платок и вытер им пот со лба. – Я таскал её целый день. Всё думал, для кого же она. – Франц Ах довольно улыбнулся. – А потом всё-таки сообразил!

Вытянув длинную шею, он посмотрел вместе с Немо на надпись. Она и в самом деле была более чем странная.

– Очевидно, это тебе.

– Ага. – Немо чуточку растерялся, не зная, обижаться или нет. – И почему же ты так решил?

– Потому что Немо на латыни означает «никто», – пояснил почтальон. – К тому же ты живёшь в Чёртовом переулке, да и «попа мира» вам подходит. – Франц Ах пожал плечами, словно извиняясь.

Они оба посмотрели на огромный плакат, который стоял возле дома. На нём была изображена красивая женская попа, а рядом рулон туалетной бумаги с порхающими вокруг бабочками. Отец Немо очень гордился своей сделкой с фирмой, поставляющей туалетную бумагу. Как-никак, этот плакат приносил семье полсотни каждый месяц, и семья Пинковски превращала их в суши.

– О’кей… Тогда спасибо! – Немо сунул посылку под мышку и нацарапал на планшете Франца Аха несколько невнятных каракулей.

Вскочив на свой велосипед, почтальон попрощался:

– Бывай, друг! – И скрылся за углом.

«Бееезграаанииичная люууубовь!» – Немо вернулся в комнату, когда на экране уже ползли заключительные титры.

– Ну? Что там было? – Мама с любопытством посмотрела на него.

– Я получил посылку! – Немо присел на корточки возле столика и отодвинул в сторону своё мороженое, уже успевшее растаять.

– От кого? – поинтересовался папа. Кряхтя, он встал с кресла и поставил стаканы и блюдца на кухонный островок, отделяющий комнату от кухни.

– Понятия не имею, – ответил Немо. – Отправитель не указан. – Он поднёс посылку к уху и потряс её. – Наверное, я участвовал в каком-то конкурсе и победил! – Он достал из ящика ножницы и разрезал первую липкую ленту.

– Стоп! – Мама неожиданно вскочила с дивана. Её палец показывал на корявую надпись, которая шла через всю упаковку.