Не открывай глаза
Шрифт:
Два часа пролетели незаметно. Мы перемерили все мои платья, даже те, что я ни разу в жизни не надевала. Папины подарки. Повеселились на славу, в общем.
Уже выходя, спохватилась, что не надела обручальное кольцо. Я без него никуда не выходила. Оно одновременно было и моим талисманом, и моим сокровищем, самым ценным, что только можно представить. Знаю, это глупо, так привязываться к обычной вещи, но ничего поделать не могла. Этот золотой ободок с гравировкой на внутренней стороне значил для меня очень много.
– Ин, – неуверенно позвала
– Ась? – подружка придирчиво рассматривала в зеркале нос.
– Ты что-нибудь рассказывала брату обо мне?
Инга задумчиво скривилась.
– Да вроде ничего особенного. Ну, там, что учишься хорошо. А еще, что жареные ролы ненавидишь. И что розы не любишь, особенно красные. Фанатеешь от детективов, особенно которые кровавые, а вот фантастику не любишь. О, еще про мороженное, что у тебя шоколадное любимое.
Да уж, ничего особенного она не рассказала! У меня аж глаз задергался.
– А про моего парня он не спрашивал?
– Спрашивал, – Инга весело хихикнула. – Еще как спрашивал!
– Я надеюсь, ты ему ничего не говорила?
Мысль, которая пришла мне в голову, была не новой, уже раз использованной, но от этого не менее, привлекательной. Смешно сказать, но моя замкнутость могла сослужить отличную службу. Я же в группе ни с кем, кроме Инки, близко не общалась. Терпеть не могу пафосных блонди, а у нас там все такие подобрались.
– Неа, пусть мучается!
Мы вышли на лестничную клетку, и я закрыла за нами дверь.
– Ин, у меня тогда просьба будет.
– Да все, что захочешь. Я итак тебе должна за то, что идешь на эту пародию свидания.
Хмыкнула. Ну да, этот фарс мне потом долго еще аукаться будет. Надеюсь, Егора проймет моя история, и он отстанет.
– Тогда подыграй мне сегодня, пожалуйста. И считай, что мы квиты.
– Ты что такое задумала, подруженька?
Закатила глаза. Улыбнулась счастливо. Ну, почти счастливо, представляя, как вытянется морда лица у Егора, когда я озвучу ему свою версию возможного развития наших с ним отношений. Да уж, ради этого можно и потерпеть неудобства и его приставания.
Несколькими часами ранее.
Я сидел напротив матери и делал вид, что та бурда, которую принесли на тарелке, полностью поглотила мое внимание. Уж лучше так, чем разговаривать с ней.
– Мы с отцом все обсудили и согласны принять твои увлечения. Конечно, тебе придется их немного ограничить, но мы не против, если только это не будет переходить все границы. Я надеюсь, ты понимаешь, в какой ситуации мы все оказались из-за твоего решения уехать из дома. Отец в одиночку занимается делами, а он не в состоянии все контролировать.
Это может длиться бесконечно. И как ей не надоедает пилить меня? И как отец смог прожить с ней тридцать лет? Не удержался, представив его, и улыбнулся. Все-таки, он самый лучший.
Но мать заметила и сразу же скривилась.
– Что я такого смешного сказала?
– Ничего.
А ведь мы с ней похожи. Очень. Ну и внешне, конечно, волосы русые, да и глаза, не отцовские – ее, карие. Но характер… Характер у нас просто одинаковый. Упрямые, готовые спорить до последнего, не признающие компромиссов. Госпожа Елизавета Савитова. Леди до кончиков отполированных ногтей. Иногда я думаю, почему она не родила себе второго ребенка – дочь, желательно? Тогда могла бы вырастить свою копию. Потому что я не гожусь быть пешкой в играх, о которых и она имеет весьма смутное представление. Это мы с отцом Незримые, она же – простой человек, который, вопреки всему, оказался посвящен в нашу жизнь.
Кажется, мелочь, что она знает, какие возможности нам открыты. Но сколько дорог открывает такое маленькое знание! Мы с отцом другие, и помимо человеческих законов подчиняемся еще и своим собственным. И ей никогда не понять, что нарушить их – самое страшное. Предать – обречь на смерть себя. Никогда никто из нас на такое не пойдет.
– Дмитрий, я хочу, чтобы ты вернулся домой, – она отложила в сторону вилку и нож с такой небрежной аристократичностью, что мне захотелось сорваться и бежать прочь от этого спектакля к нормальной жизни, к пацанам в масле и бензине, к разговорам на матах и откровенности без фальши! К миру, который не был идеальным, но был моим.
Я не могу вернуться в холодный замок изысканных манер, в который она превратила наш дом.
– Никогда, мам.
Если бы я не знал, что она человек, то в эту минуту поверил бы, что какая-то ее часть принадлежит Незримым. Верна – забирающая надежду. Или, быть может, питающаяся чужими чувствами Азула. Как знать.
Ее мой ответ не устроил. Она ждала другого. Была уверена, что на этот раз я соглашусь.
Мой последний год учебы.
Мне двадцать три.
Я не остепенился.
Я не определился с будущим.
Я – никто.
– Дима, с твоей стороны очень глупо отказываться от моего предложения. Я, правда, не хочу лишать тебя средств к существованию, но у меня не остается выбора. Ты мне его не оставляешь, – подумав, добавила она.
От продолжения этого душераздирающего фарса меня спас телефонный звонок. Просто светящийся экран и вибрация, большего я позволить себе сейчас не мог.
Мама поджала губы. Она терпеть не могла, когда за столом у кого-то в руках была теха, считала это неприличным. Не спорю, но жизнь теперь такая, без него никуда.
Взглянул на экран. Вот же черт! Ну почему же так не везет. Егор мог сдать? Да нет, он же обещал не выдавать меня Мастеру. И мама, как назло, смотрит, не отрываясь.
– Я должен ответить, – скомкано бросил ей, поднимаясь из-за стола.
– Дима! Дмитрий!
Отойти подальше, лавируя среди столиков. И вот зачем она выбрала именно это место?
Выдохнул и принял вызов.
– Да, Мастер.
– Дело есть, Мирт. Свободен?
Он всегда говорил по существу.
– Нет, но могу освободиться.