Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2
Шрифт:
Он помолчал, глядя на меня немигающими черными глазами и добавил:
— Бокс на восемьдесят процентов состоит из ума и духа, и только на двадцать — из техники.
В целом, я был с ним согласен. Но при этом, насчет двадцати процентов я не был согласен. Но сейчас я предпочел благоразумно промолчать, чтобы не раздражать наставника. Неужели он будет грузить мне мозги теориями о ментальном превосходстве, которые я давно уже наслушался еще в двадцать первом веке? Впрочем, их будет полезно повторить, не помешает.
— Вот скажи, кто твой самый главный враг на пути к чемпионству? — продолжал расспрашивать Егор Дмитриевич. — Ты уже определил основных претендентов? Посмотрел их?
Я пожал плечами.
— Откуда же мне знать их? Разве что взять действующего чемпиона СССР и разобрать его бои?
Неистовый старик снова ударил кулаком по столу. Звякнули ложки, кружки подпрыгнули и покатились по столу.
— Какие нахрен чемпионы? Какие претенденты? Я специально спросил про них, чтобы проверить тебя. На самом деле твой главный враг — это страх. Страх поражения, страх осуждения со стороны зрителей, страх выступления на публике, в конце концов, страх победы, черт подери! Страх — вот что отделяет тебя от чемпионства.
Я хотел возразить, а потом вспомнил, как в предпоследнем бою, перед самым его началом, чуть не разрыдался в раздевалке, потому что забыл дома свои красные перчатки, приносящие, как я верил, удачу. Я постарался взять себя в руки и плюнуть на все эти суеверия и вроде бы мне удалось справиться с паникой. Правда, на ринг мне все равно пришлось выйти в других перчатках и неудивительно, что тот бой я проиграл.
— Ага, ты вспомнил случай, когда страх держал тебя за горло, — сказал старик, внимательно наблюдая за мной. — А я скажу тебе, что на самом деле это только один из множества случаев, когда страх мешал тебе победить. И на самом деле ты даже не понимал и не замечал, когда это случалось.
Я никогда не уделял этому аспекту особенного внимания. Да, перед боем всегда чувствуешь мандраж, особенно, когда не спишь накануне ночью перед соревнованиями, когда выходишь из раздевалки и залезаешь на ринг, когда первый раз встречаешься взглядом с противником. Но потом все это забывается в горячке боя и я всегда думал, что в этом нет ничего особенного.
— Ты думаешь, что это на самом деле ничего не значит? — проницательно подметил Егор Дмитриевич. — Просто тебе на самом деле еще не доводилось драться с настоящими убийцами. Когда ты встретишься с таким впервые, ты узнаешь, что такое страх. Вот представь, что тебя поставили на бой с соперником, который провел уже сотню боев и ни разу не проиграл ни в одном из них. Он раз пять защищал свое право на титул. Он звезда бокса, самый лучший, его соперников вынесли с ринга, как перепуганных дамочек. Ты сможешь тогда преодолеть свой страх перед ним?
Я снова пожал плечами, но на этот раз более неуверенно.
— Конечно, смогу. Если уж я добрался до боя с ним, то я чего-нибудь стою, разве не так?
Но Черный ворон покачал головой.
— Нет, не так. Ты не должен так говорить, «может быть, я чего-то стою». Что это за слова такие? На самом деле, это ты должен сделать так, чтобы твой страх зажег твою задницу и заставил бегать по рингу, как бешеного пса. Ты должен использовать его, чтобы у тебя в груди разгорелся пожар и это твой противник испугался тебя, а не ты его! «Наверное, чего-то стою»! Ты не должен так говорить! Ты должен сказать «Я — чемпион!». Ты должен прокричать это! Ну-ка, скажи.
— Чего сказать? — недоумевающе спросил я.
— Скажи «Я — чемпион!» — объяснил дед, с любопытством глядя на меня. — Да погромче!
С одной стороны, этот спектакль начал раздражать, но с другой стороны, мне понравилось, как дед пытается настроить на победу. Я пожал плечами, проглотил картошку, которую жевал и сказал:
— Я — чемпион!
У моему удивлению, Егор Дмитриевич не стал настаивать дальше на повторении фразы. Он отпил чаю и сказал:
— Хочешь, я тебе расскажу одну байку из жизни чемпионов? Была такая история, — и не дожидаясь моего согласия, он продолжил: — Был такой боксер в легком весе, которому пришлось драться с соперником намного крупнее его. Такое бывает, ведь самое главное, чтобы веса соответствовали требованиям. Так вот, этот парень, кажется его звали Родион, сумел отделаться ничьей, хотя бой был чертовски жестким. Они буквально отметили друг друга. И вот после боя организаторы говорят этому Родиону, мол, готовься, через пару недель будет реванш. А он чуть не свалился в обморок от этого известия. Он ведь был уверен, что этот здоровенный парень чуть было не сожрал его и эта ничья просто спасла его от поражения. Ну, а этот реванш окончательно уничтожит его.
Прихлебывая чай, я с удовольствием слушал историю. Ну давай, посмотрим, как ты можешь рассказать это.
— Так вот, делать ему было нечего, надо идти драться. Он был так напуган, что на следующей тренировке едва мог зашнуровать ботинки. Он ходил весь потный и все время думал о том, что случится в предстоящем бою. Родиону нужно было написать завещание и попрощаться с родными, потому что он был уверен, что его размажут по настилу. Он не мог есть, ни мог спать. Вдобавок, тренер этого здоровяка подошел к нему перед боем и пригрозил: «В прошлом бою мы с тобой нянчились, а теперь уже не будем церемониться. Мы тебя прикончим нокаутом в первом раунде». Бедный Родион чуть ли не с ума не сошел от страха. Он уже был готов сдаться и отказаться от боя, но затем пересилил себя и все-таки вышел на ринг. Внешне он старался ничем не показывать своего испуга. И как ты думаешь, что случилось потом?
Чай закончился, картошка и батоны тоже. Особых мыслей у меня тоже не было.
— Хм, наверное он снова устроил ничью? — предположил я. — Или все-таки проиграл?
Черный ворон смотрел на меня немигающим взглядом. Я подумал, что в таком случае старик вряд ли рассказал мне эту историю и торопливо добавил:
— Наверное, он выиграл нокаутом.
Но старик уже покачал головой, насмешливо глядя на меня.
— Нет, с чего ты взял? Его соперник так и не явился на бой. Оказывается, это он испугался боя больше, чем сам Родион. Ну, теперь ты понимаешь, что значит управлять страхом?
Сначала я смотрел на него в ответ, а потом вдруг в моей голове будто бы щелкнул тумблер. Я понял, что он пытался мне сказать.
— Это значит, что я могу понимать чувства противника, в то время как он не знает, что происходит у меня на сердце, — ответил я. — Получается, что любой боксер боится соперника перед боем, но не каждый осознает это. Я должен помнить об этом, и поэтому он всегда будет бояться меня больше, чем я его, — медленно сказал я, соображая на ходу.
Старик кивнул.
— Вот теперь ты говоришь правильно. Всегда учитывай психологию противника в бою. Люди всегда боятся, это вполне естественная реакция организма. Как бы там не призывали нас соответствовать идеалу строители коммунизма, но мы все равно не являемся железнотелыми борцами, смело идущими в бой. У каждого бьется в груди живое сердце и каждый немного боится перед боем. Вот только ты должен сделать так, чтобы твой враг боялся больше, чем ты.
Концепция интересная. С этой стороны я никогда о поединке не задумывался. Я всегда старался вооружиться сам, духовно и физически. Дед ведь толкует мне об основах психологического подавления соперника. Пожалуй, я начал разбираться в его методах ведения тренировок.