Не отвергай босса, опасно!
Шрифт:
— Не дуйся, я давно знаю о твоей шалости.
— Ну прям мистер откровенность! С чего вдруг? — не удержалась от едкого комментария.
— Не вижу смысла лгать, да и не люблю это.
— Наверное, изрядно повеселился, видя, как я из шкуры вон лезла, чтобы тебя отвлечь?
— Вернее будет сказать, получал выгоду.
— Какую? — во мне взыграло любопытство.
— Сама догадайся, — Марат прошёлся по мне игривым взглядом.
— Ну ты и… — начала я, потом, прерывисто вздохнув от бессилья, замолчала: матом ругаться не хочу, а другие слова
— Не пыхти как ёж, согласись, нам было хорошо.
Тут не поспоришь — было. Одарив его недовольным взглядом, решила не развивать эту тему.
— Я про другие видеозаписи спрашивала.
— Посмотрел, — тут же его весёлость как ветром сдуло.
— Ну?
— Я был прав, там есть момент, как твоя «подруга» разговаривает с парнем, который через пять минут тебя столкнул в воду. Забавное совпадение, правда? — Меня пробил озноб. — Кстати, перед пожаром твоя знакомая вылезла из окна, которое находилось на первом этаже. Интересно, это она сделала из-за того, что дверь не смогла открыть, или у неё привычка через окна выходить на улицу?
— Она жила на втором, и в другом корпусе. — Бесцветным голосом ответила я, отчётливо вспомнив, как Катя сетовала на то, что мы живём в разных корпусах. Вот же лицемерная…
— Юль, не переживай, она за всё заплатит, я не прощу её, что хотела убить тебя и мою дочь. Хотя по любому виновна, и заплатит за содеянное.
Приехав на работу, согласно закону подлости, мы наткнулись на несостоявшуюся убийцу. Та, увидев меня с Маратом, который придерживал меня за талию, немного растерялась, а затем её лицо исказила кривая ухмылка.
— Гадство, сейчас начнётся! — чуть слышно пробормотала я.
— Юль, откроет рот — припугну увольнением, а ей этого допускать никак нельзя.
Ох, как же меня сейчас распирало от любопытства!
Виновница, видать, почувствовала опасность и, войдя в здание, решила не подниматься на лифте, а шмыгнула на лестницу. Сотрудники компании с нескрываемым любопытством наблюдали за нами.
— Почему? — спросила я в лифте.
— Потому, — усмехнувшись, он поцеловал кончик моего носа.
— Марат… — с мольбой посмотрела на него.
— Ладно, когда всё закончится, расскажу, — не успокоил.
Чёрт! Придётся самой искать ответы, иначе я свихнусь от неизвестности.
— А может, сейчас? — решила ещё раз попытать удачу, пока он в хорошем расположении духа.
— Нет, — упёрся он.
Хоть плачь, чтобы его разжалобить, но это грозное оружие я решила не применять по пустякам. Ладно, сама как-то докопаюсь до истины. А может, сладкими пытками получится информацию добыть?
Марату кто-то позвонил, и он скрылся в кабинете. Потом у него началось совещание. Его помощник — Антон Викторович, дал мне задание сходить в аналитический отдел и взять отчёт по одному из предприятий по переработкой нефти. Делать нечего, Антошка сказал — Юляшка метнулась исполнять. С горем пополам нашла кабинет, а там моя драгоценная «подруга». Увидев меня,
— О, смотрите, девочки, кто к нам пожаловал, очередная подстилка босса, — начала она. Наверное, надеясь, что я сейчас заплачу и убегу. Ага, мечтай.
— Катя, завидуй молча, — усмехнувшись, обвела других сотрудниц взглядом и продолжила, — и, вообще, я куда зашла, в аналитический отдел или в камеру для заключённых? Извините за сравнение, ну уж больно похоже приветствие.
— Юля, неплохая попытка, — облокотившись на стол задом, продолжила язвить Катя, — но это не отменяет, что ты как была шалавой, так и осталась ей.
— Ты за языком-то следи, а то я как любовница босса, могу ему на ушко шепнуть, что тебе не терпится уволиться. Как думаешь, он порадует свою подстилку, пока она ещё новая и не надоела ему, такой мелочью? — вспомнив слова Марата, что той никак нельзя увольняться, решила припугнуть и остановить её словоблудие: не хочу развлекать народ разборками.
— Он пальцем не пошевелит ради тебя, да и подстилка из тебя никакая, ты же фригидная.
— А вот тут ты неправа, — усмехнулась я, — не бывает фригидных женщин, бывают хреновые любовники.
Она полоснула меня злым взглядом — видать, я в точку попала. Явно Сергунчик её не удовлетворяет в сексуальном плане, ведь у неё было с кем сравнить. Тогда вопрос, зачем она терпит? Может, действительно любовь?
— Как-то некрасиво обливать грязью человека, которого ты предала, смирись, что он предпочёл меня. И ещё, уволить босс меня не сможет, я беременная, так что твои угрозы мне не страшны, — со злорадством поделилась она новостью.
— От кого?
— Что значит от кого? — возмутилась она. — От Сергея, разумеется.
— Однако… — хохотнула я, вспомнив, что он бесплоден, — и он уже знает? Рад?
— Не твоё дело.
— Дело-то, конечно, твоё, но на всякий случай ты его свяжи, а то он уж больно бурно воспринимает такие новости.
— Не суди по своему опыту. Ни ты, ни твоя ублюдочная дочь, которую ты нагуляла с каким-то ничтожеством, нахрен были не нужны Сергею.
— Ты на это «ничтожество», тварь, работаешь, — вздрогнула я от неожиданности, услышав полный ярости голос Марата, — ещё раз рот откроешь на мою жену, и ты уволена, — продолжая испепелять всех сотрудников в кабинете взглядом, он подошёл ко мне, обнял за талию, давая понять этим жестом, что не даст меня в обиду.
— Марат, уволить не получится, она беременна, — поделилась я информацией.
— От кого? — задал он закономерный вопрос.
— Утверждает, что от моего бывшего.
У моего удивлённо приподнялась бровь, но он сумел взять себя в руки.
— О как… Забавно, — усмехнулся он и посмотрел на Катю таким взглядом, что мне стало страшно за неё. — Девочки, покиньте ненадолго кабинет, нам нужно с дамой в положении поговорить. Если узнаю, что кто-то из вас сплетни про мою жену распускает, уволю, не задумываясь.