Не отвергай босса, опасно!
Шрифт:
— Осваиваешь новый вид упражнений «ходьба по офису»? — решила немного разрядить обстановку, его напряжённый взгляд нервировал.
— Как Алиса? Ты ей сказала? — продолжая сверлить меня взглядом, забросал вопросами.
— С Алисой всё хорошо, весь день вчера делилась впечатлениями о поездке. Насчёт второго вопроса — пока не сказала, но сегодня обязательно это сделаю.
— Ты правильно сделала, что вчера не сказала, она устала с дороги, эмоции и так переполняли её, — говоря, он сокращал расстояние между нами, под
Подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза, и, не сдержав улыбки, попросила:
— Продолжай.
— Смотрю, тебя распирает от удовольствия, что я страдаю? — изобразил он возмущение, а у самого в глазах чёртики пляшут.
— Ты не представляешь как…
— Ах ты, зараза! — воскликнул он.
— Но-но, что за плагиат! Это моё слово!
Он хотел что-то ответить, но его отвлёк звонок телефона. Марат взял трубку, и тут же поменялся в лице, от игривого настроения не осталось и следа. Он с тревогой посмотрел на меня.
— Юля, поехали, — хватая меня за руку, потянул на выход.
— Что случилось? — перепугалась я.
— В машине скажу, — ответил он и тут же принялся с кем-то связываться по телефону. Потом ему позвонили, он внимательно слушал.
— Вези к Михалычу, он в этом лучший специалист.
Мы сели в машину, у Марата на скулах ходили желваки, я поняла, случилось что-то страшное. Он посмотрела на меня, и потом огорошил новостью.
— С Алисой проблема, — у меня сердце остановилось после его слов, дышать стала нечем.
— Чт… — хотела спросить, что стряслось, но не могла вымолвить и слова.
— Юля, её везут в больницу, опасность миновала, благо я в садик устроил человека, который знает, что делать при приступе астмы. Единственное, я не пойму, почему у Алисы его не оказалось? И у меня есть вопросы к обслуживающему персоналу садика. Где был воспитатель, нянька, врач?
— Марат, ингалятор у дочери был, я это точно знаю. Приступа у неё давно не было, и спровоцировать его мог сильный стресс.
— Ладно, разберёмся, — завёл он мотор.
Я не помнила, как мы доехали, было все как в тумане. Марат разговаривал с кем-то по телефону, о чём — не понимала. Он взял меня за руку, я шла за ним, не разбирая дороги, машинально, как робот.
— Юля, — остановился он у двери, — там Алиса, иди к ней и постарайся её не расстраивать, возьми себя в руки. А я пока с Михайлычем переговорю.
Я зашла в палату и не узнала своего ребёнка, в ней словно погасла искра жизни, она была похожа на тень. Дочь обняла себя маленькими ручками и, сидя на кровати, качалась из стороны в сторону.
— Дочка… — осторожно окликнула её.
— Мама… — чуть слышно произнесла она, посмотрела взглядом, полным горя, и я чуть не разрыдалась. Её глаза словно потухли,
— Доченька, милая, мне не за что тебя прощать, — схватила её в объятья.
— Мама, я всё знаю — есть, — отстранилась она от меня, — из-за меня тебя папа бросил, потому что я плохая, такие, как я, не должны рождаться. Ты страдаешь из-за меня, я — твоя проблема, болезненная.
Господи, откуда такие мысли?
— Глупости говоришь! Ты — моя радость, моё счастье, — попыталась я её вразумить.
— Мама, это неправда, если бы я была такая, то папа не бросил бы тебя, — всхлипнула она, — я плохая…
— Алиса, это не так, — услышала я тихий голос Марата. Затаила дыхание, перед глазами всё поплыло. — Я тебя не бросал, и маму твою тоже…
— Па… — начала дочка, во все глаза смотря на вошедшего, и в её взгляде зажегся огонёк надежды.
— Да, дочка, я твой папа, — медленно подходя к ней, всё таким же тихим голосом произнёс Марат. — Я вас искал, долго.
— Мама, так он правда потерялся? — всё ещё не веря, спросила дочка.
— Я же тебе говорила, — улыбнулась через силу, а в душе рыдала.
— Па… — начала она, тут же застыла в нерешительности, но увидев, что Марат улыбается ей, уже смелее, — папа, папочка, — протянула всё ещё неуверенно к нему ручки, а по щекам её текли слёзы.
— Сокровище моё, — произнёс он дрогнувшим голосом и тут же заключил доченьку в объятья.
— Папочка, родненький, — целуя лицо Марата, дрожащим от волнения голосом, она продолжала шептать, — я буду хорошей, слышишь, только не бросай меня, маму, прошу…
— Не брошу, никогда, не плачь, милая, — ответил он сдавленным голосом, ещё крепче прижимая к себе.
Я смотрела на них и еле сдерживала рыдания. Дочка робко трогала своими маленькими ручками лицо Марата, смотрела на него, словно пытаясь впитать, запомнить, каждую чёрточку, целовала и опять плакала. Он успокаивал, говорил, как скучал и как сильно её любит. Смотрел на дочь взглядом, полным любви. Да-да, именно любви, от него словно исходил свет — так он никогда не смотрел на меня, таким я его никогда не видела.
.
Глава 24
— Марат, хорошо, что ты сам приехал, — начал с ходу Андрей Михайлович, старинный друг нашей семьи, — тут дело такое… — замялся он, — не могу утверждать на данный момент точно, но есть подозрение, что у девочки неверный диагноз.
— Ты о чём? — замер в ожидание новостей.
— Да расслабься ты! Что за люди, сразу предполагают худшее! — возмутился он.
— Тогда какого… — начал было возмущаться, но он меня перебил.