Не отвергай босса, опасно!
Шрифт:
— Что-то в это с трудом верится, — не сдержала усмешки, и тут до меня дошло, что он сказал про дом. — Домой — это куда?
Он бережно взял меня за плечи, развернул к себе и, словно касаясь взглядом лица, ответил.
— У тебя дом там, где я, другого нет и не будет, смирись.
Вот почему не сказать это по-другому, а? Опять своего тирана врубил!
— Знаешь, меня бесит, когда ты так говоришь!
— Что-то не сильно заметно, или приступ слабенький? — улыбнулся он.
— Да ну тебя, — отстраняясь, махнула рукой, — мне сейчас как-то не до шуток, и твоих замашек тирана «смирись», — передразнила
— Никогда не думал, что ты так это воспринимаешь.
— А зря! Глядишь, и проблем было бы у нас меньше.
— Я подумаю над этим.
Подумает? Я не ослышалась? Прогресс…
Заострять на этом не стала — достаточно на сегодня потрясений. Марат взял на руки дочку, и мы, наконец, покинули больницу. В машине он передал мне Алису, а сам сел за руль. Ехали в полной тишине, наверное, каждый думал о своём. Я, например, увидела нового Марата: нежного, счастливого, любящего. А я-то, глупая, думала, что в бассейне он смотрел на меня с любовью, а вот сейчас поняла — ошиблась. Это на дочь он смотрит с любовью и обожанием, а на меня так, как на женщину, которую просто хочет. Обидно. Неужели я настолько плохая, что ни один мужчина меня так и не полюбил? Не знаю, почему женился Сергей, но точно не из-за любви. Хотя уже и неважно. Противно от осознания того, что он спал с Катей и мной одновременно. Да какой противно — мерзко!
Алиса проснулась за пять минут до того, как мы подъехали к дому.
— Мама, где папа?! — это были её первые слова, как она открыла глаза. Дочка замерла, и её глаза вновь стали наполняться слезами.
— Я здесь, моё сокровище, — ответил Марат, улыбаясь в зеркало заднего вида. Алиса с облегчением вздохнула и потянулась к его плечу.
— Папочка, я так напугалась, что ты мне приснился… — вцепилась она в него.
— Маленькая моя, не нужно пугаться, я никуда не денусь.
— А мы куда едем? К нам домой? Ты теперь с ними жить будешь, да? — задав вопросы, она затаила дыхание в ожидании ответа.
— Мы едем к нам домой, туда, где мы будем жить все вместе.
Стоило нам въехать на территорию дома, у Алисы от удивления приоткрылся рот, она, не скрывая восхищения, произнесла:
— Папа, это дворец? Мы в нём будем жить?
Дом Марата не напоминал дворец в прямом смысле слова, но он был невероятно красив, так что восторг дочери понять можно.
— Нет, солнышко моё, это всего лишь дом, — открыв дверцу машины, он взял её на руки, дочь прильнула к нему и от удовольствия прикрыла глаза.
— Попочка, родненький, я такая счастливая, что плакать опять хочется и смеяться, представляешь? — вновь посмотрев на дома, перевела взгляд на Марата и, с обожанием смотря на него, добавила: — Нет, это дворец, я знаю. Мне тётя Соня говорила, что нужно верить в чудеса, и тогда папа найдётся, и я буду жить во дворце.
— Когда тебе говорила об этом тётя Соня? — поинтересовался Марат.
— Когда я заплакала, смотря на девочку, которую папа обнимал, кружил, и они смеялись, а мне стало так больно. Я же думала, что ты насовсем потерялся. Вот тогда тётя Соня и сказала, что она крёстная фея, и если бросить монетку в море и загадать желание, оно обязательно сбудется. Я кинула и загадала, чтобы ты нашёлся. С того дня я спрашивала её, когда моё желание исполнится, а она улыбалась и говорила, что скоро мой папа найдётся, и жить
— Она крёстная и, как выяснилась, добрая фея, — ответила я и мысленно поблагодарила подругу, что заранее начала готовить мою дочь к встрече с отцом.
Я думала, что дочкой завладеет любопытство, и она помчится тут всё рассматривать, но нет, она как приклеилась к Марату, который тоже не спешил отпускать её из своих объятий. Когда мы поднялись на второй этаж, мужчина открыл комнату напротив нашей. Зашёл туда с дочкой, а я следом, и оторопела от увиденного.
— Когда? — потрясенно спросила, рассматривая детскую, оформленную в нежно бежевых тонах — всё красиво и гармонично.
— Ты про ремонт? — он посмотрел на меня, приподняв бровь, и его лицо озарила озорная улыбка.
— И про него тоже, — ответила, смотря, как он бережно оставит дочь на пол.
— Иди, принцесса, принимай свои владения.
— Ой, папочка, — захлопала она в ладоши от восторга, — как же красиво! Я сейчас умру от счастья!
— Посмотри направо, там есть дверь, она ведёт в игровую комнату. —
В игровую? Дочь, охая от восторга, побежала осматриваться.
— Так когда?
— На следующий день после звонка Аверина.
— То есть ты не сомневался, что я буду жить с тобой. И ты точно не знал, что Алиса твоя дочь?
— Не знал. Да и какая разница, главное, что она твоя. И да, я был уверен, что ты будешь со мной, — он пристально посмотрел мне в глаза, а я смутилась. — Юль, — позвал меня он тихо, и я подняла глаза. Он подошёл ко мне, бережно взял меня за подбородок, приподнял лицо. — Юль, я знаю, что у нас отношения начались довольно скверно. Сожалею ли я об этом? Да. И всё же не теряю надежды, что когда-нибудь ты меня простишь, и в твоём сердце поселится любовь.
— А в твоём? — вырвалось у меня непроизвольно.
— Девочка моя, неужели ты не видишь, что я …
Только я приготовилась услышать слово, которое безумно хочу услышать, к нам подбежала дочка со сверкавшими, как звезды, от счастья глазами.
— Ма, па, там столько игрушек… уии! — запрыгала она возле нас, а затем попыталась обхватить нас ручками. — Я такая счастливая…
До вечера дочка не отпускала от себя Марата, только когда ему звонили, он ненадолго удалялся для разговоров. Я занимала его место, и девочка взахлёб рассказывала о том, что чувствует, а уж сколько раз говорила, что она счастлива, я со счёту сбилась. Наконец, под вечер ребенка сморило, и Марат ушёл укладывать её спать. Приняв душ, я заглянула в детскую и не смогла сдержать улыбку — они оба мирно спали. Только хотела уйти, Марат открыл глаза и жестом подозвал к себе. Подошла.
— Юль, давай сегодня поспим здесь, вдруг Алиса проснётся и расстроится, что одна. Иди ко мне, — похлопал он рядом с собой. — Он прав — дочка может испугаться, поэтому я даже спорить не стала и легла рядом с ним. Он наклонился ко мне, нежно поцеловал. — Всё, больше тебя никуда не отпущу, соскучился очень, — обняв меня, а другой рукой Алису, он тихо произнёс, — вот теперь я счастлив, даже больше скажу — я в раю.
Он сильнее прижал меня к себе и с улыбкой на лице уснул. И самое странное, мне тоже сейчас было хорошо как никогда в жизни.