Не плачь, орчанка!
Шрифт:
Куворк осмотрелся. От сараев замка шла служанка с пустым ведром. Ясное дело – выносила свиньям помои.
– Нилорк! – окликнул ее управляющий. – Подойди.
Служанка подбежала. Усыпанное веснушками лицо выражало внимание. Страха в нем не было. Управляющего слуги не боятся. Он хоть и строг, но не наказывает без нужды.
– Ты родом из Гаци? – спросил Куворк.
– Да, господин, – поклонилась Нилорк.
– Давно видела родителей?
– Давно, господин, – Нилорк вздохнула.
– Ты старательная и послушная, – сказал Куворк. – Даю тебе два дня отдыха – прямо сейчас. Возьми мерина в конюшне и скачи. Конюхам скажешь: я велел. Но молчи, что я отпустил тебя к родным. Не то и другие захотят.
Он улыбнулся.
– Спасибо, господин!
Нилорк поцеловала ему руку.
– Но-но! – Куворк погрозил ей пальцем. – Знаешь ведь, что не люблю. Передай старосте: завтра в Гаць прискачет лоф с воинами. Будет к полудню. Пусть организует достойную встречу.
– Поняла, господин!
Нилорк убежала. Собралась она быстро. Куворк видел, как служанка вывела из конюшни мерина, вскочила тому на спину и выехала за ворота. Стража, заигрывая, сделала вид, что не пустит, но Нилорк погрозила им кулаком. Воины заржали и расступились, что-то прокричав служанке вслед. Наверное, пообещали разобраться потом.
Куворк встал и отправился к себе. Надо отдохнуть. Завтра тяжелый день.
Антон любил и умел стрелять. Неподалеку от КПП находилось стрельбище. Там пограничники совершенствовали навыки и сдавали зачеты. Антон стрелял на «отлично». А вы думали, знаки доблести кому попало дают? Патронов пограничникам выделяли мало – десять штук каждому. На три очереди по три патрона на мишень, плюс один дополнительный, как последний шанс. Но Антон был секретарем комсомольской организации, отличником боевой и политической подготовки. Он защищал честь отряда на окружных соревнованиях. Поэтому ему позволяли стрелять вволю. Из автомата, ручного пулемета, даже из снайперской винтовки. Снайпером он не числился, в соревнованиях для них участия не принимал, но командиры на это внимания не обращали. Штатный снайпер заставы показал Антону, как целиться, научил рассчитывать и вводить поправки. Результат вышел неплохой. Разумеется, штатный снайпер стрелял лучше, но и Антон был хорош. У него получалось лучше, чем у офицеров. Сказывались молодость, отличное зрение и твердая рука. Офицеры физической подготовкой себя не утруждали.
Управляющий дал понять: бой будет, и Антон решил подготовиться. Достал из ящика пулемет и снайперскую винтовку, освободил их от консервирующей смазки. Затем выехал в недалекий овраг, где пристрелял оружие. Мишени, сделанные из ветвей и обтянутые рогожей, ставил на расстоянии прямого выстрела. Слова Куворка о пятидесяти шагах его насмешили. Стандартное упражнение пограничника предполагает поражение грудной мишени из автомата на расстоянии ста метров, ростовой – двухсот. При этом последняя еще и движется. Пристрелка показала, что навыки он не растерял – от мишеней только щепки летели. Антон даже опробовал пистолет, хотя применять его не предполагал. Стрелял с руки и пристегивая АПС к прикладу. В первом случае результат вышел никакой, во втором – лучше. Антон дал зарок потренироваться еще и пристрелку закончил.
За ним наблюдали набежавшие из деревни мальчишки. Прогнать их Антон не смог и, плюнув, велел держаться в отдалении. Те подчинились. После того, как он убрал оружие, мальчишки метнулись в овраг и стали подбирать гильзы. При этом они толкались и пробовали драться. Антон прикрикнул и велел разделить гильзы по-братски. Хватило всем, даже не по одной. Орчата вмиг догадались, на что гильзы годны. Овраг наполнился свистом. Орчата прикладывали гильзу к нижней губе и резко в нее дули. Свист получался глухой, но вполне себе басовитый.
Антон погрузил оружие в повозку и поехал в деревню. Там занялся обустройством огневой точки. После раздумий он устроил ее на вышке. Возвышаясь над частоколом, та первой попадала под удар Кулака, но Антон помнил про пятьдесят шагов. От ворот вышка отстояла шагов на двадцать – Антон не поленился и промерил. Итого семьдесят. Вряд ли лоф подойдет ближе. Если попытается, Антон не позволит. Старшина слабо представлял себе действие Кулака, селяне этого тоже не знали. Антон решил, что Кулак – это вроде взрывной волны. А та, как известно, ослабевает на расстоянии. На всякий случай Антон попросил втащить на вышку несколько мешков с землей. Их выложили у обращенного к воротам ограждения. Его Кулак может снести, а вот мешки – преграда. Заодно бруствер для упора оружия получился. Антон решил использовать пулемет, но автомат с винтовкой взять. Кто знает, как сложится?
Оборудовав позицию, Антон устроил совещание. На нем присутствовали мужчины. Исключением стала Нулорк, выступавшая в роли переводчицы. Несмотря на способности к языкам, орков Антон понимал неважно, говорил и того хуже. Ну, так времени для изучения языка, считай, не было. Он руководил строительством укреплений: рисовал их на картоне, объяснял, что и как нужно сделать, контролировал. На занятия с Нулорк оставались вечерние часы. К тому времени Антон уставал так, что глаза слипались. Но язык учил. Тот был не сложным, но усилий требовал. Особенно произношение. Орки говорили гортанно, с большим числом звуков «р». Непривычно.
Совещание перешло в перепалку. Молодые орки, получившие оружие зургов, рвались в бой. Селяне постарше выражали сомнение в исходе битвы. Устоять перед магом и тридцатью воинами… Осторожные предлагали собрать все ценное, включая скот, и уйти в лес. Спрятаться там и переждать гнев лофа. Тот одумается: ему нужны подать и камни. Ну, прикажет высечь мужчин и сменит старосту. Не в первый раз. Вытерпят.
В ответ молодые орки обозвали осторожных слизняками. Те их – тупыми волами. Спорщики вскочили и схватились за ножи. В этот миг староста грохнул кулаком по столу.
– А, ну, тихо! Что вы себе позволяете в присутствии высокородного? Достопочтенный знает, что делать.
Орки посмотрели на Антона. Тот ответил не сразу. Перепалка его расстроила. В фильмах и книгах угнетенные классы дружно восставали против феодалов. А тут полдеревни не согласны.
– Хотите прятаться – мешать не буду, – сказал Антон в наступившей тишине. – Но тогда я уеду. Сяду в повозку и отправлюсь в Оули. Управляющий сказал: там обрадуются. А вы подставляйте зады под палки. Отдавайте лофу половину урожая, голодайте, отбивайтесь от зургов. И в моем мире так было. Землей владели помещики, селяне работали на них, мерзли и голодали, в то время как хозяева купались в роскоши. Но нашлись люди, которые сказали: «Это неправильно! Почему тот, кто работает, ходит в лохмотьях? Почему ему нечего есть, а другие жрут в три горла?» Эти люди научили селян, что делать. Они восстали и прогнали помещиков. Была война, многие погибли, но народ победил. Он создал свое государство, в котором нет разделения по происхождению. Все равны. Сын селянина может выучиться и стать большим человеком. Это приветствуется. Наши руководители – выходцы из простых семей. Мы не знаем голода, сыты и одеты. Страну охраняет войско. Мы настолько сильны, что враги боятся на нас нападать. Со времени последней войны прошло почти тридцать лет. Все эти годы мы живем мирно. Богатеет страна, богатеют люди.
Антон помолчал.
– Из моего оружия можно убить не тридцать, а сотни воинов. В том числе магов. Если вы не верите мне, то вот… – Антон достал из кармана мешочек с камнями и бросил его на стол. – Отдайте их лофу. Он продаст их наместнику и заберет золото. А я думал купить на него плуги. Чтобы распахать больше земель и получить дополнительный урожай. Еще – племенной скот. Чтобы у вас было мясо и молоко. Чтобы вы были сыты, ходили в доброй одежде и не мерзли зимой. Это дико: жить у леса и не иметь дров.