Не поле перейти
Шрифт:
И Валя ждала сигналов, хотя не условливалась о них, как думал Андрей. Все получилось само собой.
Дня через два после знакомства с Володей, переходя пути возле семафора, она услышала серию гудков...
Отец Вали был машинистом. Она выросла в железнодорожном поселке на станции Матово и хорошо знала паровозный язык. Как и все дети поселка, по звуку определяла, какой паровоз дает сигнал. По гудку могла угадать даже настроение машиниста. Длинный сигнал иногда звучит гордо, победным кличем, а порой похож на жалобу,
В незнакомом сигнале, который она услышала возле семафора, было что-то зовущее, призывное. Валя невольно обернулась. Она увидела в паровозном окне Володю, который радостно махал ей рукой. Спустя несколько часов сигнал повторился. Поняла: он возвращается в свое депо. Это специально для нее дает сигналы.
С тех пор Валя часто слышала эти гудки. Теперь они раздавались далеко от разъезда: он заранее предупреждал о себе. Если в такие минуты она находилась поблизости, обязательно шла к семафору. Валя видела, как радует это Володю. И самой ей было интересно. Их коротенькие и такие оригинальные свидания казались очень романтичными. Постепенно привыкла к ним. Если долго не было сигнала, начинала беспокоиться.
Шли дни. Два человека жили на разъезде в ожидании сигнала, тщательно скрывая это друг от друга.
Встречались теперь редко.
В очередное дежурство Андрея день был пасмурный. Около шести часов диспетчер передал по селектору:
– К вам идет шестьсот первый. Поставьте на запасный путь. Сначала пропустим пассажирский и два порожняка.
– Понято!
– ответил Андрей, и, позвонив стрелочнику, передал распоряжение диспетчера.
А через несколько минут раздался сигнал: короткий, длинный, два коротких.
Андрей пошел встречать поезд. С какой радостью отказался бы он от этой неизбежной служебной обязанности. Он старался не смотреть в сторону входного семафора. Он знал: она там. У него хватило воли на несколько секунд. Бросил взгляд на стрелку: переведена ли на запасный путь - и медленно, с затаенной надеждой повернул голову к семафору... Как ей не стыдно! Будто на посту. Стоит ждет.
Поезд приближался. Андрей развернул красный флажок: никуда теперь не уедет Чеботарев часа полтора, пока не пройдут пассажирский и два порожняка.
Доложив диспетчеру о прибытии шестьсот первого, Андрей посмотрел в окно. Он увидел Чеботарева, бегущего к семафору. Навстречу ему шла Валя...
Андрей встречал и провожал поезда. Механически повертывал рукоятку жезлового аппарата, механически извлекал и передавал машинистам жезлы. Точно автомат, принимал распоряжения диспетчера и докладывал о движении поездов. Он все делал правильно и бездумно.
Неожиданно и очень громко раздались в селекторе слова диспетчера:
–
Казалось, только теперь он начал волноваться. Состояние, как перед катастрофой. Он взглянул на циферблат. Час сорок минут они были вдвоем... Зачем он подсчитывает их время?
Разбудив главного кондуктора, дремавшего на табуретке в соседней комнате, Андрей вручил ему жезл.
Как и положено, вышел проводить поезд. Главный, кутаясь в большой брезентовый плащ, торопился к паровозу.
Вскоре раздался долгий, тревожный сигнал отправления. Андрей знал: Чеботарева на паровозе нет. Это помощник зовет своего машиниста. Прошло еще минут пять, и сигнал повторился. Протяжный, тоскливый.
Эхо долго пробивалось сквозь лес и где-то растаяло.
И снова все тихо.
Андрей сразу увидел Владимира, потому что смотрел на то место, откуда он и должен был появиться.
Перескочив кювет, тот побежал по шпалам к паровозу.
Поезд тронулся резко, с сильным грохотом и быстро набрал скорость. Андрей смотрел вслед, ожидая прощальных гудков Вале. Когда длинная красная змейка вагонов скрылась в лесу, донесся далекий сигнал: короткий, длинный... Сигнал бдительности. Должно быть, по путям шел случайный прохожий.
Тихо и безлюдно на разъезде. Медленно и бесшумно падают желтые листья. Шагает по дощатой платформе Андрей. Он смотрит на тропку, уходящую в лес.
Здесь должна показаться Валя. У края перрона останавливается, стоит минуту и шагает назад. Он не хочет оборачиваться, пока не достигнет конца платформы. Должно быть, забыв об этом, делает несколько шагов и поворачивает голову... Напрасно так долго остается в лесу. Сыро, одета совсем легко...
Он увидел ее на опушке. Она шла, опустив голову.
Наверное, поссорились.
Через час Андрей сменился. Он пришел домой, сел за рабочий стол и начал ждать. Перед ним лежали схемы, чертежи, расчеты. Но у него теперь было неотложное дело: ждать сигнала. Что будет потом, он не знал.
Ему важно было дождаться сигнала, когда Чеботарев поедет обратно.
Он просидел за столом сколько мог и пошел на разъезд.
– Чеботарев не проезжал назад?
– спросил он своего сменщика.
– Проехал, паразит. Несся так, что чуть стрелки не разворотил.
Четыре дня Андрей не видел Валю. Он работал, прислушиваясь к гудкам. Сигнала не было.
Узнав, что у нее грипп, он встревожился и в тот же день навестил ее. Она обрадовалась. Оказывается, грипп прошел, но осложнение на ухо. Оно забинтовано. Под глазами черные круги.
– Ничего не слышу, - улыбнулась она.
– Понимаете, даже паровозных гудков не слышу.
Она слышала гудки. Она замирала при каждом их звуке. Ждала. Боялась пропустить сигнал.
Андрей пришел на следующий день. Повязки на ухе не было.