Не повторяется такое никогда!
Шрифт:
ГЛАВА 32. Новые приобретения
В дальнейшем январь месяц никаких проблем для Андрея и его подчинённых не создавал. Мелкие хлопоты, конечно, случались, но они не шли ни в какое сравнение с проблемами в начале года. Видимо, Всевышний решил, что на первый раз с Морозевича достаточно — один экзамен он сдал, но не следует их проводить очень часто. Погода, вообще-то, для теплотехников была не совсем подходящая. Нет, особых холодов не было, так же, впрочем, как и снега. Но уж очень она была неустойчивой — то подморозит на 3–4 дня, а затем наступит оттепель. Это совсем не способствовало ритмичной работе котельных — то сильнее топи, то слабее. Но всё же к этим капризам погоды приноровились. И всё шло более-менее нормально.
Пока теплохозяйство, да и все широты, на которых находился гарнизон, какой-то природный покровитель решил поберечь от холодов, Андрей решил заняться вопросом получения отдельной комнаты для его дальнейшего проживания уже вместе с женой. Раз вызов отослан в Союз, то никто не
Комнату Андрею могли выделить в 3-х местах: в жилом доме над мастерской теплохозяйства (где жил Лукич с женой), в верхних этажах над общежитием? 1 ("Лондон") или в жилых одноэтажных строениях, прозванными "Бухенвальд". В доме, где проживал Лукич, свободных комнат в настоящий момент не имелось. Сам Лукич освобождал комнату, возвращаясь на Родину, только в конце июня, но жена Морозевича по его расчётам должна была приехать гораздо раньше. В доме, где выше "Лондона" проживали в основном военнослужащие, имелась одна свободная комната, но она Андрею совсем не понравилась — угловая, холодная, да ещё и требует капитального ремонта. Оно было и понятно — как и везде, при отъезде кого-либо, происходило небольшое переселение проживающих, и, если комната уехавших была неплохая, то она незамедлительно занималась. В итоге после нескольких подобных ротаций жильцов оставались самые плохие комнаты. Андрей решил осмотреть жильё в одном из корпусов "Бухенвальда". Когда он был в гостях у Леонида, то там жильё ему понравилось — комнаты были просторные, современные (здание было построено сравнительно недавно). Минусом этого жилья являлось только то, что там не было центрального отопления, комнаты отапливались самыми жильцами. Военнослужащие не очень охотно поселялись там. Но это обстоятельство ещё неизвестно к чему следовало относить — к минусам, или же, наоборот, к плюсам. Если сравнивать с жилым домом лётного состава, то, несомненно, к минусу. А вот, если сравнивать с "Лондоном" или домом? 3, где жил Лукич, то, скорее, к плюсу. В обоих этих домах особого тепла не ощущалось, да и сами дома были ещё довоенными постройками. В остальном условия проживания были примерно одинаковы. Все перечисленные здания были построены по типу общежитий, а потому во всех их были места общественного пользования — кухни, санузлы, душевые.
В "Бухенвальде" отопление осуществлялось специальными печками-каминами на брикетном топливе. Это были небольшие аккуратные небольшие металлические мини-печки — немногим больше тумбочки, покрытые красивой тёмно-коричневой эмалью. Они не были встроены в стены комнат во время постройка зданий, а просто в любое время могли быть установлены у стены и подсоединялись к отверстию дымохода. Выписывались такие печки в КЭЧ, а устанавливала их служба Грицюка. Они легко растапливались и очень хорошо обогревали помещения — когда такие печки-камины уже были хорошо разогреты, то достаточно было подбросить в них 3–4 брикетины, чтобы долго поддерживать горение. Они не чадили, поскольку имели хорошую тягу — здания имели сравнительно высокие дымовые трубы, из-за чего (плюс одноэтажное строение по типу барака) их прозвали "Бухенвальдом". В комнате, конечно, немного ощущался небольшой специфический запах горения брикета. Но к нему очень быстро привыкали и далее уже не ощущали его — как до того тысячелетиями привыкали к запаху горящего костра. Но зато ты был сам себе хозяин и температуру воздуха в комнате мог регулировать самостоятельно, по своему усмотрению. Подбрасывали брикет в топку такой мини-печи практически всего пару раз — уходя утром на работу и возвращаясь с неё, уже ближе к ночи. Брикет регулярно завозили к зданиям, так же, как и к котельным, и поэтому обычно у входной двери у каждой проживающей семьи всегда стояло небольшое ведёрко набранного брикета.
Как выяснилось позже, общими кухнями в Бухенвальде пользовались редко — по праздникам, когда нужно было много готовить, или же в том случае, когда жарили какой-либо продукт, выделяющий в процессе жарки не совсем приятный запах, например, рыбу. Но это было не часто. А так в основном готовили у себя в комнатах, для чего покупали компактные комнатные настольные электроплитки. В зимний период печи-камины имели ещё одну выгоду — на них очень хорошо в нагретом состоянии ожидала хозяев, пришедших с работы, посуда с заранее приготовленной пищей — её уже не приходилось разогревать.
Сами жилые помещения в Бухенвальде были однокомнатные, но, если семья прапорщика или офицера (реже) имела несколько детей, то, с разрешения зам. командира ОБАТО по тылу, можно было совместить две комнаты. Тогда в удобном месте пробивался проём, в котором устанавливались двери. У такой комнаты тогда имелось две входные двери, одна из которых прикрывалась шкафом, занавешивалась ковриком или чем-то подобным. Аналогично поступали и в том случае, когда на место многодетной семьи поселись в каждой комнате по семье. Двери из одной комнаты в другую уже не закладывались, а просто в небольшую нишу вплотную к двери устанавливались шкафы в обеих комнатах, и это было довольно удобно.
Андрей, взвесив все "за" и "против", выбрал комнату для проживания именно в "Бухенвальде". Он осмотрел 3 свободные комнаты в 2-х зданиях и присмотрел неплохую, на его взгляд, комнату. И Морозевич сообщил о своём решении майору Лукшину и Грицюку — с того времени эта комната стала официально числиться за Морозевичем. Но её ещё нужно было привести в надлежащий вид. Времени было достаточно и Андрей, не спеша, занялся ремонтом комнаты. Она и так была в хорошем состоянии, но он всё же решил провести в ней косметический ремонт — обновить водоэмульсионной краской потолок и стены. Краскопульт у него в хозяйстве был свой, а пару солдат на несколько часов ему в один из дней выделил Лукич. Далее он договорился с тем же Лукичом о выписке новой печи-камина — старая в этой комнате уже имела не очень привлекательный вид. Кроме того, он попросил начальника КЭС выписать ему (на хозяйство самого Лукича) одну ДСП-плиту с коричневым ламинированным покрытием — для спинок и боковушек кровати, которую он собирался изготовить, а также, уже на своё хозяйство, несколько метров квадратного пустотелого металлического профиля. Основным предметом мебели в комнате всё же являлась кровать, без стола или шкафа, хоть и с трудом, но можно обойтись. А без кровати не очень то удобно — не будешь же постоянно спать на полу. Андрей решил последовать раннему (ещё летом) совету того же Лукича и изготовить хорошую кровать. Ранее за 6 лет их совместной жизни у Морозевичей кровати не было. Её им заменял раскладной диван, который днём использовался ещё и в качестве сидений. Площадь комнат, которые они снимали, не позволяла иметь много мебели, и такой диван был в этом плане удобным. Кроме дивана у них был шкаф, небольшой кухонный столик с навесным шкафчиком и двумя табуретками и тумбочка с телевизором. Позже появилась ещё и детская кроватка.
Лукич был прав ещё и в том, что на солдатских панцирных кроватях вдвоём не поспишь. Но другого материала для сооружения кровати не было. Не покупать же в самом то деле в Стендале двуспальную кровать. И Андрей решил соорудить кровать из имеющегося материала на свой вкус. Он решил объединить две панцирные сетки в одну, сделав некое подобие двух- или полутора спальной кровати. Чего-чего, а солдатских кроватей в гарнизоне хватало. Спинки от них Морозевичу были не нужны, нужны были только сетки с рамкой. Его сварщики объединили две таких рамки с сетками в одну, выкинув по одной из их боковых сторон — иначе посредине получалась жёсткая перемычка, на которой не очень то поспишь. Посредине две сетки они соединили жёсткой проволокой по типу того, как соединяются плоские пружины диванов. Жёсткость и надёжность соединения была отличная. Но панцирная сетка имела одно не совсем полезное свойство — чем больше была её площадь, тем больше она посредине прогибалась. Спать в такой яме, конечно же, не годилось. Тогда Андрей решил закрепить на том же каркасе кровати второй ряд панцирной сетки, но уже поперёк, соединяя его с первым рядом той же жёсткой проволокой. И вот тогда сетка изготовленной кровати получилась отличной — в меру жёсткая, она и пружинила, но и не очень прогибалась, как раз то, что нужно. Конечно, изготовление этого главного элемента кровати сопровождалось потоком едких шуточек, но дело своё сварщики сделали добросовестно.
Стенки кровати по изготовлению заняли, пожалуй, не меньше времени, но работа не была сложной, а они сами получились довольно симпатичными, ажурными, но прочными — именно они были выполнены их квадратного профиля, на ножках с пластинками-пятками. Эти рамки металлических рамок спинки прочно и надёжно крепились к каркасу сетки с помощью болтов через ужесточающие конструкцию косынки. Собрав спинки с рамкой, ребята в шутку даже испытали кровать, используя её в качестве своеобразного батута, и признали её вполне соответствующей прямому назначению. Из ламинированной ДСП Андрей изготовил две разной высоты спинки и две одинаковые боковины шириной примерно 25 см по всей длине кровати. Торцы спинок и боковушек он обклеил плотной тёмно-коричневой бумагой. Оставался только вопрос, как прикрепить деревянные части к металлическому каркасу кровати, не хотелось крепить их обычными машиностроительными болтами. Однако всё тот же Грицюк подсказал Андрею, что в немецких магазинах продаются специальные мебельные болты с круглыми слегка сферическими головками, причём двух типов: чёрные (воронёные) и блестящие (хромированные). Андрей съездил в Стендаль и купил два десятка таких болтов. Правда, хромированных он не нашёл. Но чёрные воронёные вполне смотрелись на тёмно-коричневой поверхности деревянных частей и не так выделялись. Сам же каркас кровати Андрей покрасил светло-коричневой краской, как бы немного оттеняя более тёмный цвет спинок и боковушек. Когда ребята полностью собрали кровать, то вид у неё был ничем не хуже фабричной.
Вообще, начало нового календарного года ознаменовалось для Андрея рядом приобретений. Кроме такого крупного приобретения, как отдельная комната, а затем печи-камина в неё и кровати, он немного ещё и приоделся. В конце прошлого года Морозевич очень редко ездил в Стендаль. Покупки он совершать не собирался, а в КЭЧ ездить не было особой необходимости. В наступившем же году он поехал в город по истечении двух недель, в третью субботу, 15-го января. Поехал он потому, что ему понадобились мебельные болты к кровати. И оказалось, что Морозевичу не в чем ехать в город, в самом прямом смысле. Он, как и остальные, привык ходить в городке в технической куртке, она была удобная и тёплая. Но ехать в такой куртке в Стендаль было неудобно, хотя некоторые и ездили. У Андрея была привезенная с собой только одна сравнительно тёплая вещь — осенняя, уже не новая куртка. Пришлось надеть пару тёплых рубашек и ехать в ней — благо в их широтах в самый пик зимы по-прежнему не было морозов. Андрей довольно быстро купил мебельные болты и вернулся в городок. Но в этот же день он принял твёрдое решение купить себе подходящую выходную верхнюю зимнюю одежду. Он как-то совсем выпустил из виду, что она ему просто необходима, особенно сейчас — приедет жена, а её не в чем ни встретить, ни затем с ней в городок выйти или в Стендаль съездить. Но он пока не мог определиться, что ему покупать: тёплое пальто, полушубок из искусственного меха или что-то другое. Пальто ему не хотелось покупать, полушубки, в которых ходили в основном только немцы — тем более. И он приглядел, что многие военнослужащие не на службе ходят в тёплых куртках-полупальто, которые называются "анораки".