(не) преследуй меня
Шрифт:
Раньше он этого не понимал и гнался за призраком, превратившись из уверенного в себе человека в тряпку. Мужчине таким быть не подобает. Теперь же Анатолий решает взять себя в руки и больше не позволять себе слабость.
Глава 24. Дорога домой
— Когда я вырасту, обязательно стану самой красивой невестой, — хвастается маленькая Настя отцу, крутясь перед ним в новеньком белом кружевном платье. Вместо фаты она нацепила старые тюлевые шторы на волосы, а в руках держит горшок с крошечным кактусом.
Дмитрий
— Да, малыш, уверен, так и будет, — в его голосе слышится усталость, но Порезов пообещал себе давным-давно, что каждый день будет выделять время, чтобы пообщаться с ребенком, и ни разу еще не нарушил своей клятвы. Вот и сегодня, не смотря на то, что задержался на работе, разбирая бесконечные кипы документов, зашел к Насте, принеся того самого медвежонка. — А что еще ты сегодня делала?
— Мы с няней готовили блинчики, — смешно шепелявя, отвечает девочка.
— Скорее она готовила, а ты их ела, не так ли? — со смешком спрашивает Дмитрий...
... Анастасия с трудом разлепляет глаза. Она чувствует тот самый запах блинчиков, которые когда-то ела. И не знает, почему именно он привел ее в чувство. Ведь последние несколько дней это получалось сделать только Анатолию, который сидел у ее кровати и безостановочно говорил. Девушка до сих пор не помнит этого мужчину, но то, как преданно тот ее сторожит, не может не восхищать.
Сегодняшний день отличается от предыдущих тем, что она может дышать сама. Медсестра экстренно вытаскивает трубку из ее горла, и этот первый глоток воздуха кажется Анастасии самым настоящим счастьем.
— Не пытайся говорить, милая, — медсестра смотрит на нее с заботливой жалостью, — ты еще к этому не готова. Просто расслабься и отдохни, — затем склоняется к самому уху и шепчет, — этот дурачок от тебя не отходит. Ты уж его вспомни, а?
А после она уходит, оставляя наедине девушку с мужчиной. По наблюдениям Насти, тот сейчас выглядит куда лучше, чем на яхте. Она до сих пор помнит, насколько тот был покоцанным, исцарапанным, побитым. Теперь на симпатичном (и это она готова признать) лице Анатолия лишь синяки и медленно заживающие порезы, рукой хирурга приведенные в почти божеский вид.
— Я... — Настя все равно, не смотря на рекомендации, хочет сказать.
— Не надо. Пожалуйста, молчи. Мне не важно, что ты скажешь, лишь бы пришла в порядок, — останавливает ее мужчина, помня о рекомендациях врачей. Он есть кашу, которую ему подсунули в руки, морщится, потому что овсянка не нравится, но все равно продолжает говорить, — пообщаться мы еще успеем, если ты захочешь. Сейчас главная твоя задача — выздоравливать.
И, удивительное дело, девушка так и делает. Никак не возражает, когда ее тело разрабатывает физиотерапевт, послушно сносит процедуры, лишь шипит от боли. Может, дело в том, что организм у нее молодой, может, сила воли и правда играет роль, но на поправку Порезова идет быстро. Правда, так и разговаривает с трудом. Как сказал врач — это последствия черепно-мозговой травмы, и либо она и это преодолеет, либо так и будет мычать до конца жизни.
Когда тянуть с выпиской больше невозможно, Анатолий решает заговорить с Настей по поводу того, что будет дальше.
— Что ты собираешься делать после
— Учеба, — единственное слово, которое Анастасии удается выговорить, получается шипяще-неправильным.
— Ну конечно, я и забыл, насколько для тебя это важно, — с сарказмом отвечает Переверзев. — Все уже организованно, я перевел тебя пока на дистанционную форму: лекции по зуму, домашка без участия твоей речи. И причину в деканате не стал указывать, думаю, ты бы сделала то же самое.
"Кажется, он не солгал, что мы встречались. Иначе как объяснить то, насколько хорошо он меня знает?", — девушка теперь куда серьезнее анализирует все то, что Анатолий ей говорил с тех пор, как она очнулась. Больше ей не кажется, что это сказки, они и впрямь были вместе и, страшно подумать, любили друг друга.
На предложение мужчины кивает, понимая, что он придумал лучший вариант из возможных.
Так, через три дня Анастасия отправляется обратно в Москву в сопровождении Переверзева и некоего Танка — Андрея Алексеевича. "Ого, целый самолет", — восхищенно думает Порезова, когда каталку с ней размещаются и закрепляют в салоне частного джета. Лежать не очень приятно, но другого выхода нет. Когда самолет поднимается в воздух, Настя пугается. Нерационально и очень сильно, наверно, она боится вновь оказаться в каком-нибудь шторме. Ее успокаивает лишь рука Переверзева, которую он кладет ей на грудь, куда-то рядом с сердцем. Удивительным образом это помогает. А уж когда мужчина начинает тихо напевать Насте на ухо, расслабляется окончательно и даже задрёмывает.
А просыпается, когда шасси касается посадочной полосы. Самолет подпрыгивает, как и душа Порезовой от испуга, а после движется мягко.
— Бойся, мы уже на земле, и совсем скоро будем дома, — продолжает бессмысленную болтовню Анатолий, таким образом отвлекая возлюбленную.
Машина скорой помощи уже ожидает их. Каталку крепкие медбратья быстренько грузят внутрь, позволяют Переверзеву сесть рядом с ней, а затем водитель резко трогается с места.
— Домчу с ветерком, — обещает грузноватый мужчина с пышными усами, после же отворачивается, посвящая все свое внимание дороге.
— Хах, — коротко шепчет девушка, закатывая глаза. Она и не надеется, что ее поймут.
Но Анатолию удается это сделать, потому что он говорит то, о чем думает его пассия:
— Согласен, только аварии нам не хватает для полного счастья.
— Не волнуйтесь, наш Петрович уже давно за рулем, и еще ни разу не было такого, чтобы он ошибся на работе, — некстати встревает в разговор один из медбратьев.
Дорога и впрямь выходит легкой и быстрой. И, когда уже дома Переверзев видит, как загораются счастьем глаза девушки от взгляда на ее комнату, он понимает, что все было не зря.