Не присылай цветов
Шрифт:
– Спасибо, – сказал он, когда с уборкой было покончено.
– Вам спасибо. За все.
– Я думаю, все же надо найти вам что-нибудь подходящее. Не знаю, согласитесь ли вы со мной, но, по-моему, нет ничего более мерзкого, чем мокрая одежда. Так и липнет к телу!
Этого он мог бы и не говорить. Мокрая ткань рубашки облепила его руки и грудь, а тугие джинсы так плотно охватывали бедра, что создавалось впечатление, будто это вторая кожа. Босые ноги намекали на интимность, о которой Алисии лучше было бы не думать.
И все же она думала…
Пирс
– А тут, оказывается, еще кое-что есть, – провозгласил он, доставая из комода очередную тряпку и внимательно изучая ее. – Похоже, кто-то жил здесь с комфортом.
У Алисии перехватило дыхание, когда она увидела, что именно попалось под руку Пирсу. Это была изящная ночная сорочка. Огонь камина отбрасывал причудливый свет на черный прозрачный шелк. Небольшие ленточки служили верхней частью изысканного одеяния. Кружевной лиф был тонюсеньким, словно паутина. Надеть на себя подобное изделие было бы все равно, что облачиться в утреннюю дымку.
Медленно выпрямившись, Пирс с сорочкой в руке направился к Алисии, не спуская с нее глаз. Натянув ленточки ей на плечи и расправив кружева, он отступил на шаг. Сорочка заструилась к ногам Алисии каскадом тончайшего шелка.
Удовлетворенно прищурившись, Пирс оглядел результаты своих трудов и произнес слегка охрипшим голосом:
– Отлично!
Алисия была не в силах сдвинуться с места. Она ощущала себя неким лакомством, которое собирается отведать пресыщенный гурман. Проклиная себя за беспомощность, она выкрикнула:
– Я не могу это надеть!
К ее удивлению. Пирс молча отступил. Казалось, он внезапно вспомнил что-то, и эта мысль вырвала его из сладких объятий фантазии и погрузила в постылую реальность. Его лицо словно окаменело. Настроение Пирса изменилось столь резко, что это не ускользнуло даже от Алисии, совершенно незнакомого ему человека.
«Может быть, у него все-таки есть жена…» Он круто повернулся, сердито бросил сорочку обратно в комод и снова начал шарить в ящике. Вскоре он выпрямился и жестом, полным непонятного гнева, бросил Алисии мужскую рубашку.
– Можете надеть это, – сказал он резко. – Спокойной ночи, Алисия.
Глава 2
Проснувшись, Алисия с удовольствием потянулась и посмотрела на потолок. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, где она находится. И тут же события вчерашнего дня всплыли в памяти.
Сев на кровати, она откинула одеяло. Вторая кровать была пуста. Когда вчера вечером Алисия поднялась наверх и легла спать, она и не предполагала, что ее сон будет таким глубоким и долгим. Взглянув в маленькое чердачное оконце, она увидела, что солнце уже встало. Осенний день предстал перед ней во всей красе. Деревья, омытые вчерашней грозой, приветливо раскачивали ветвями.
Снизу донеслось чье-то хихиканье и вслед за ним предостерегающее «ш-ш-ш». Алисия на цыпочках подкралась к лестнице и прислушалась. Она услышала звяканье ложек о тарелки и ощутила восхитительный аромат жареного бекона, кленового сиропа и кофе.
– Говорите потише. Дайте маме поспать. Она очень устала вчера вечером, – донесся голос Пирса.
– А можно мне взять еще блинчиков?
– Конечно, Адам. А сколько ты уже съел? – В голосе Пирса слышался добродушный смех.
– Не знаю, не считал.
– Небось шестьдесят, – заметил Дэвид, и Алисия поняла, что, несмотря на все ее наставления, мальчик разговаривает с набитым ртом. – Я же говорил, что он поросенок.
– Сам такой!
– А ну-ка тише! Остыньте оба. Дэвид, ты тоже возьми добавки.
– А вы печете хорошие блинчики.
– Спасибо, Адам.
– Но конечно, не такие хорошие, как мама, – добавил мальчик, не желая предавать мать.
Алисия, наблюдавшая за этой сценкой из своего укрытия на чердаке, улыбнулась. Пирс рассмеялся, и от этого звука у нее сладко защемило в груди. Ее одежда, аккуратно развешанная в изголовье кровати, все еще не высохла. Даже страшно подумать, что нужно снова надевать эти мокрые тряпки. Натянув рубашку как можно ниже, чтобы по возможности скрыть ноги, Алисия стала спускаться по лестнице.
– Доброе утро! – приветливо поздоровалась она. Все трое, как по команде, обернулись к ней. Пирс ничего не ответил, дети же наперебой затараторили:
– Привет, мам!
– А Пирс поджарил нам блинчики и бекон.
– Ой, осторожно, а то сейчас тесто капнет на пол!
Сконфуженный Пирс поспешно бросил ложку с тестом обратно в миску. Он был настолько поражен тем, как трогательно обтягивает рубашка ее грудь, а спутанные белокурые волосы образуют некий ореол вокруг головы, милым выражением ее заспанного лица и, наконец, ее обнаженными ногами, что буквально потерял дар речи.
«Наверное, я выгляжу ужасно», – промелькнуло в голове у Алисии. Она наложила макияж почти сутки назад. Ей казалось, что лицо стягивает противная корка, а комочки туши того и гляди начнут сыпаться с ресниц. Прическу испортил вчерашний ливень, а у нее даже нет с собой расчески. Понимая, что каждое неверное движение обнажит ее бедра гораздо больше, чем позволяют приличия, Алисия спускалась по лестнице чрезвычайно осторожно.
Сойдя вниз и потрепав сыновей по голове, она спросила:
– Наверное, подняли мистера Рейнольдса еще до рассвета?
– Не-а. Он встал раньше. Он каждый день бегает, представляешь? – поделился новостью Дэвид.
– Хотите кофе? – обратился к ней Пирс. Поборов смущение, она наконец взглянула на хозяина коттеджа. Его щеки раскраснелись – наверное, пока он занимался зарядкой, их крепко целовал прохладный горный ветер. Тронутые сединой волосы, слегка растрепавшиеся, мягко спадали на воротник рубашки. Зеленые глаза сверкали точно так же, как вчера вечером. От него исходил аромат раннего утра и лесной свежести.