Не раз ты слышала признанье…

Федор Иванович Тютчев (1803–1873) вошел в историю русской литературы как высоко одаренный лирический поэт, выразивший в своем творчестве романтическое понимание душевной жизни человека и жизни природы.

Тютчев стоит особняком в русском поэтическом пантеоне. Тютчевское поэтическое слово воплотило в себе поистине неисчерпаемое богатство художественного смысла, хотя основной фонд наследия поэта – это всего лишь около двухсот лаконичных стихотворений. Лирика Тютчева пропитана тревогой. Мир, природа, человек предстают в его стихах в постоянном столкновении противоборствующих сил. Человек обречен на «безнадежный», «неравный» бой, «отчаянную» борьбу с жизнью, роком, самим собой.

Дарование Тютчева, который охотно обращался к стихийным основам бытия, само имело нечто стихийное. Идейное содержание философской лирики Тютчева значительно не столько своим разнообразием, сколько глубиной. Наименьшее место занимает здесь лирика сострадания,

представленная, однако, такими захватывающими произведениями, как «Слезы людские» и «Пошли, Господь, свою отраду». Пределы, поставленные человеческому познанию, ограниченность знания «человеческого Я», слияния человека с жизнью природы, описания природы, нежное и безотрадное признание ограниченности человеческой любви – таковы господствующие мотивы философской поэзии Тютчева.

Есть еще один мотив – это мотив хаотической, мистической первоосновы жизни. В этом мотиве отражается вся поэзия Тютчева. Описания природы и отзвуки любви проникнуты у Тютчева этим сознанием: за всем этим скрывается их роковая сущность, таинственная, отрицательная и страшная. Поэтому его философское раздумье всегда пронизано грустью, тоскливым сознанием своей ограниченности и преклонением пред неустранимым роком.

«О Тютчеве не спорят: кто его не чувствует, тем самым доказывает, что он не чувствует поэзии…» «Тютчев может сказать себе, что он… создал речи, которым не суждено умереть», – писал Иван Тургенев. Лев Толстой называл Тютчева среди своих любимых поэтов, говорил, что «без него нельзя жить»: «Когда-то Тургенев, Некрасов… едва смогли уговорить меня прочесть Тютчева, но зато когда я прочел, то просто обмер от величины его творческого таланта». Федор Достоевский считал, что «Тютчев – первый поэт-философ, которому равного не было, кроме Пушкина». Некрасов «ручался» за то, что небольшую книгу тютчевских стихов «каждый любитель отечественной литературы поставит в своей библиотеке рядом с лучшими произведениями русского поэтического гения». В тяжелые годы пребывания «в людях» Максима Горького – годы нужды и борьбы за жизнь – стихотворения Тютчева «вымыли» ему «душу, очистив ее от шелухи впечатлений нищей и горькой действительности» и научили его понимать, «что такое хорошая книга».

Сам поэт относился к своему литературному успеху в достаточной мере безучастно.

В наш век стихи живут два-три мгновенья.Родились утром, к вечеру умрут.О чем же хлопотать? Рука забвеньяКак раз свершит свой корректурный труд.

А.С. Пушкин поместил в 1836 году в «Современнике» цикл его стихотворений – 16 стихотворений под общим заголовком «Стихотворения, присланные из Германии».

При жизни поэта вышло всего два сборника его стихотворений, в 1854 и 1868 годах.

Любовная лирика занимает особое, отдельное место во всей творческой деятельности Тютчева. Он был счастлив в любви, любил с ранней молодости до самой старости. Пора влюбленности для поэта – это золотое время. Союз двух душ, считает Тютчев, не зависит от самих людей, а предопределен судьбой, но ею же предсказан и трагический конец этого союза.

Любовной лирике Тютчева, как это ни удивительно, свойственна горечь и трагедия. Переживания здесь необыкновенно остры. В действительности разные женщины вдохновляли Тютчева на написание его любовных стихотворений, но эти женщины сливаются в один образ. Во всех его любовных стихах раскрывается образ женщины, которая «одной заветной предалась любви» и осталась верна ей «наперекор людям судьбе». Сам образ этой женщины наделен ярко индивидуальными чертами, но эти черты не детализированы. Поэт не говорит даже, красива она или нет. Даже говоря «изящно-дивные черты» Тютчев показывает не внешность, а внутреннюю красоту женщины. Наверное, поэтому поэта всегда привлекали выражение глаз и улыбка. Тютчев всегда считал, что открытый и честный женский взгляд обезоруживает самое упорное «злоязычие». В глазах он всегда читал всю сложность душевных переживаний женщины.

В своих лирических произведениях поэт полностью открыт и честен с каждой из своих возлюбленных – он не стесняется своих чувств даже несмотря на то, что они далеко не всегда оказываются взаимны. Он воспевает каждую свою любовь и выражает искреннюю благодарность дамам за возможность почувствовать себя влюбленным как мальчишка – наверное, именно это и говорит о тонкой душевной организации поэта, наверное, именно это и открывает глубины его души.

Женщина в стихах Тютчева выше, сильнее и самоотверженнее мужчины. Этим объясняется то, что не «он», а «она» является центром любовной лирики Тютчева. Поэт ярко нарисовал внутреннее превосходство женщины. Женщина в стихах Тютчева – это источник глубокого и постоянного чувства.

В последние годы жизни в лирике Тютчева утверждалась мысль о том, что любовь, даже трагическая, – символ подлинного человеческого существования, без которого жизнь немыслима. В любовной лирике Тютчева прослеживается сложная жизнь сердца. По Тютчеву, только любовью можно спастись и «в старости глубокой», только в любви заключается смысл

человеческого существования.

Любовь, любовь – гласит преданье –Союз души с душой родной –Их соединенье, сочетанье,И роковое их слиянье.И… поединок роковой…И чем одно из них нежнееВ борьбе неравной двух сердец,Тем неизбежней и вернее,Любя, страдая, грустно млея,Оно изноет наконец…Между июлем 1850 и серединой 1851 Твой милый взор, невинной страсти полный,Златой рассвет небесных чувств твоихНе мог – увы! – умилостивить их –Он служит им укорою безмолвной.Сии сердца, в которых правды нет,Они, о друг, бегут, как приговора,Твоей любви младенческого взора,Он страшен им, как память детских лет.Но для меня сей взор благодеянье;Как жизни ключ, в душевной глубинеТвой взор живет и будет жить во мне:Он нужен ей, как небо и дыханье.Таков горе духов блаженных свет,Лишь в небесах сияет он, небесный;В ночи греха, на дне ужасной бездны,Сей чистый огнь, как пламень адский, жжет.23 ноября 1824 Я помню время золотое,Я помню сердцу милый край.День вечерел; мы были двое;Внизу, в тени, шумел Дунай.И на холму, там, где, белея,Руина замка вдаль глядит,Стояла ты, младая фея,На мшистый опершись гранит.Ногой младенческой касаясьОбломков груды вековой;И солнце медлило, прощаясьС холмом, и замком, и тобой.И ветер тихий мимолетомТвоей одеждою игралИ с диких яблонь цвет за цветомНа плечи юные свевал.Ты беззаботно вдаль глядела…Край неба дымно гас в лучах;День догорал; звучнее пелаРека в померкших берегах.И ты с веселостью беспечнойСчастливый провожала день;И сладко жизни быстротечнойНад нами пролетала тень.Апрель 1836 Я встретил вас – и все былоеВ отжившем сердце ожило;Я вспомнил время золотое –И сердцу стало так тепло…Как поздней осени пороюБывают дни, бывает час,Когда повеет вдруг весноюИ что-то встрепенется в нас, –Так, весь обвеян дуновеньемТех лет душевной полноты,С давно забытым упоеньемСмотрю на милые черты…Как после вековой разлуки,Гляжу на вас, как бы во сне, –И вот – слышнее стали звуки,Не умолкавшие во мне…Тут не одно воспоминанье,Тут жизнь заговорила вновь, –И то же в вас очарованье,И та ж в душе моей любовь!..1870