Не рискуй
Шрифт:
Ее сверкающие карие глаза оставили меня и осмотрели бар, затем вернулись ко мне.
— Четверг. Они не особо вымотались, и должны положить мне в кассу лишние пять баксов.
Ее касса. Как обычно, я была права. Она владела этим местом.
— Точно, — сказала я и сделала глоток пива.
Она слегка нахмурилась.
— Ты новая официантка Дженкинса?
Я покачала головой и опустила руку.
— Новая учительница? — продолжила она.
Хотелось бы.
У меня даже не было аттестата об окончании средней школы. Вряд ли я могла стать учителем.
— Не-а, — ответила я.
—
— Итак, вы преуспели в жизни, — отметила я, и она снова улыбнулась.
— Определенно. К тому же, я заполучила мужчину в Мустанге. Он намного лучше.
Я опять улыбнулась в ответ.
— У тебя есть мужчина? — спросила она с любопытством, но все же по-дружески. Я была в ее баре накануне вечером, пришла одна, ушла одна. То же самое сегодня. Я была молода. Она подумала, что я новенькая в городе. Должно быть, она хотела свести меня с кем-нибудь.
Но у меня не было мужчины. У меня ничего не было. Только три пары джинсов, четыре футболки, пять рубашек с длинным рукавом, две из которых с горловиной на пуговицах, в одной из них я была сейчас, теплый свитер, тонкий кардиган, две майки, пол дюжины пар трусиков, три лифчика, две ночные сорочки, семь пар носков, две пары ковбойских сапог, одна пара шлепок, три пары шорт, бикини, три книги, наручные часы, джинсовая куртка, шарф, семь флаконов духов (единственное, на что я раскошелилась, мне понравился аромат), немного косметики, различные дешевые украшения, не так уж и много, и брат.
Это все, что у меня было в этом мире. И больше ничего.
У меня больше ничего не было, кроме моей жизни, моего здоровья и особого таланта, который помогал заработать достаточно денег на пропитание, на крышу над нашими головами в дешевых гостиничных номерах и на топливо для бака Кейси.
Я поднесла бутылку к своим губам, отвела взгляд и пробубнила,
— Нет.
— Такая красавица, как ты? — спросила она, и я снова посмотрела на нее, сделав глоток.
Я не ответила.
Затем поставила пиво.
Затем, как бы сильно мне не хотелось поболтать с симпатичным, дружелюбным, веселым барменом, я знала правила.
Так что, она тоже должна была их знать.
Я повернулась и покопалась в своей сумочке, лежавшей сбоку, вытащила купюру и положила ее на барную стойку. Чаевые были приличными, больше, чем я могла себе позволить, столько, сколько она заслуживала.
— Оставьте себе. Я собираюсь немного поиграть в бильярд, — не встречаясь с ней взглядом, сказала я. — Приятно познакомиться, Дженни.
Затем я схватила свою сумку, куртку и шарф, слезла со стула, забрала бутылку пива и побрела дальше по бару, мимо расставленных то тут, то там столиков, и вверх по двум ступенькам на платформу, на которой стояли два бильярдных стола, обитых красным сукном.
Мне нравился красный. Он создавал теплую атмосферу в помещении.
Мне также нравилось, что столы были бесплатными. Никаких табличек, говорящих,
Я установила шары и выбрала себе кий.
Я разбила пирамиду и загнала в лузы полдюжины шаров к тому времени, как Дженни подошла к платформе с моей красной овальной корзинкой, с белой лощеной бумагой на дне, моим сэндвичем и картошкой фри с соответствующими мягкими пластиковыми бутылками кетчупа и горчицы, красного и желтого цвета, ловко обхваченными пальцами другой руки.
— У тебя хорошо получается, — отметила она, поставив мою корзинку на высокий стол у стены между двумя бильярдными столами и тремя стульями вокруг.
— Спасибо, что принесли еду, — сказала я в стол, прицелилась, отвела руку назад и ударила.
В лузу закатилась шестерка.
Она заколебалась, я почувствовала это, когда она отошла.
Я оглянулась, зная, что она этого не видела. Я могла часами наблюдать за людьми, и они не знали о том, что я за ними наблюдала. Я отработала этот навык до совершенства. Не сделай я этого, и денег бы не было.
Выражение ее лица изменилось. Немного разочарованное, слегка обиженное. Я была не столь дружелюбна, как казалась. Это долгий вечер, а долгое может быть скучным. Но в основном, она предпочитала проявление дружелюбности в ее баре. Она думала, что я ей понравлюсь. Она ошиблась. Поэтому, ей не хотелось моего присутствия в ее баре.
Но она взяла мои деньги.
Я выбросила это из головы. Это больно, всегда так было, но я привыкла. Потом я играла в бильярд и ела.
Нельзя сказать, что в моей жизни было много классных вещей, хоть чего-то. Ни разу. Но я достаточно много времени провела в дороге и побывала в достаточно большом количестве баров и закусочных, чтобы попробовать действительно вкусную еду.
Этот сэндвич с рубленной свининой с первого же укуса попал в пятерку, может даже в тройку лучших блюд.
Он не был превосходным.
Он был бесподобным.
Я доела его, допила свое пиво и спустилась к Дженни купить еще одно. Она больше не пыталась быть дружелюбной. Вот тогда я поняла, что она работала в этом баре какое-то время. Она поняла меня.
Я купила пиво, сразу заплатив за него, и побрела обратно к столу.
Я с легкостью выполняла сложный удар, когда появились они, поднявшись на платформу со своим пивом и направившись к другому столу.
Мой взгляд скользнул по ним, и я сразу же их раскусила.
Они были одного возраста с Греем, может немного старше. Они были хулиганами в школе. Спортсменами, несомненно. Не так давно окончили школу, так как их тела еще не потеряли былую форму, но, по крайней мере, у одного из них это уже началось. Вероятно, он был женат или имел постоянную подружку, которую, он знал, никогда не бросит. Двое других все еще искали ту "единственную" или просто снять кого-то на ночь. Поэтому, считали необходимым держать себя в хорошей форме, желали внимания, хотели трахаться и часто. Прилагали усилия. Одежда, прически, тела. Говорили сами за себя.