Не родись богатой, или Синдром бодливой коровы
Шрифт:
Его вывели в коридор, а Настя под усмехающимися взглядами оставшихся «масок» сделала два шага на цыпочках в ту же сторону.
– Ну, дурил бабе голову, хотел обаять, – журчал, словно родник, Юхани на чистом русском языке. – Бабы, они же все на иностранцев западают. Я уже почти уложил ее в постель, а тут этот придурок с винтовкой!
– Ах ты, змея! – воскликнула Настя, попытавшись прорваться в коридор. Ее не пустили, а мнимый Юхани тут же забился в угол.
Дверь в комнату захлопнули. Настя стала расхаживать туда-сюда и
– Поверить не могу! – Потом подскочила к Купцову и понизила голос: – Вот кого нам надо допрашивать, Игорь! А не каких-то там людей из «КЛС». Но зачем этот гад затесался в нашу компанию? И почему не предупредил своих, что Шинкаря не будет? Ведь он же сам играл его роль! А эти типы явились как ни в чем не бывало…
Купцов, знавший слишком мало для того, чтобы строить версии, только качал головой. Все его мысли были направлены на винтовку, которую омоновцы, естественно, собирались забрать с собой.
– Как мне ее жалко, – бормотал он. – При всех своих связях я вряд ли вытащу мою ласточку из этой переделки.
«Меня никто не называет своей ласточкой, – думала Настя, – и не пытается вытащить из переделки». Ей было обидно, грустно и немного страшно. То ли из мужской солидарности, то ли по каким-то своим соображениям, но омоновцы отпустили так называемого Юхани на все четыре стороны. Купцов был слишком опечален расставанием с любимой винтовкой, чтобы преследовать его. А Настя в своем красном белье меньше всего склонна была нестись на улицу. Доктор и санитар уехали, не попрощавшись.
Представители закона дождались, пока они с Купцовым оденутся, и выдворили их из квартиры, так как они не были в ней прописаны. Когда они наконец остались одни возле подъезда, на «Тойоте» подкатил вдрызг расстроенный Шинкарь.
– Я уж было думал, вас прямо оттуда этапируют в тюрьму, – сказал он. – Страшно переживал.
Ведь это я должен был находиться в той квартире! Что там произошло?
– Появилась масса посторонних личностей, – призналась Настя. – Они все жутко запутали.
– Я видел людей с буквами «КЛС» на комбинезонах. Двое вошли в подъезд, но внутри микроавтобуса их было гораздо, гораздо больше.
– Милиция отпустила голубчиков, потому что у них оказалась отличная отмазка. Если бы не случай, мы бы прижали их к ногтю!
– Значит, ничего не вышло? – Шинкарь, кажется, даже испытал облегчение.
– Ничего, – вздохнула Настя. – А вы, пока сидели в машине, не видели никого из знакомых?
– Нет, – покачал головой тот. – Кстати, почему ваш Юхани улетел, словно истребитель? Я ему посигналил, но он даже не глянул в мою сторону. Поймал машину и был таков.
У Насти сделалось кислое лицо. Посвящать Шинкаря в подробности происходящего ей не хотелось. И смысла в этом тоже не было. Поэтому она отделалась общими фразами:
– Извините, что вам пришлось потерять столько времени. Надеюсь, Юхани, – она произнесла это имя с отвращением, – оставил ключи
– Пришлось не спускать с машины глаз, – признался Шинкарь. – Честно говоря, я за нее боялся: мимо все время бегали то с оружием, то с носилками. Кстати, вы не хотите прийти на съемки моего следующего шоу? Ах да, да! Вы ведь резко против. Но… Если вдруг передумаете – звоните.
Он всучил ей визитку и, пересев в свою «Хонду», немедленно надавил на газ. Настя осталась наедине с Купцовым, которого с головой захлестнула печаль после потери винтовки.
– Куда тебя подвезти? – устало спросила она.
9
Заснуть в эту ночь Насте удалось только с валерьянкой. На следующий день она отправилась к Люсе, которая осаждала ее звонками и требовала немедленно рассказать, что случилось накануне. Рассказ получился длинный.
– Представь себе мое состояние, когда я услышала, как Юхани шпарит по-русски! – в заключение сказала Настя. – Запудрил мне мозги: поселился в гостинице, наврал, что у него пытались украсть мою сумку, даже извалял ее в пыли для правдоподобия. Я тут же уши и развесила.
– Может, я покажусь тебе однообразной, – начала Люся, – но тебе самой не кажется, что надо завязывать? Брось все это, пока не поздно!
– То есть ты считаешь, что я смогу просто выбросить из головы шайку, которая убивает людей? – возмутилась Настя. – Они нашли какой-то оригинальный способ маскировать убийства под самоубийства и несчастные случаи. Милиция запросто проглатывает все эти предсмертные записки, все эти ДТП, а я, зная, где находится паучье гнездо, спокойненько буду коптить воздух?
– Настя, это несерьезно! Ты должна всю свою энергию направить на то, чтобы убедить милицию в причастности фирмы «КЛС» к смерти четы Мерлужиных и этой Инги из пансионата.
– И к смерти Севы Маслова.
– Хорошо, пусть так.
– Кстати, по дороге я заехала в «Металлоремонт», где изготавливают ключи. Показала им тот ключик, который Сева спрятал в кошачьем корме. Они считают, что он от дипломата или в крайнем случае от чемодана. Думаю, все же от дипломата, чемодан для кассеты слишком велик. Вероятно, Сева просмотрел запись сразу после того, как ее принесли. Понял всю ее важность, запер в дипломат и куда-то отнес. Куда? Люся, куда бы ты отнесла дипломат?
– Тебе, – тут же ответила Люся.
– Но все знают, что я твоя лучшая подруга. У меня будут искать в первую очередь.
– Значит, он отнес ее не к хорошему другу. К врагу. Или снял ячейку в банке.
– Вряд ли банки работают по ночам. Я про такое не слышала. А Сева, судя по всему, выходил из дому именно ночью, потому что родные ничего не заметили.
– Я не знаю, что тебе сказать. Ты не входила в окружение Мерлужина и Маслова, поэтому ты вряд ли найдешь то место, где Сева спрятал кассету.