(Не)счастливый вагон 13
Шрифт:
К глазам подкатили слёзы, а к горлу тошнота. Я еле успела добежать до туалета, благо он не занят, где меня вывернуло от алкоголя, усталости и притаившейся чёрной густой боли, пустившей корни по всему организму. Хотя болело вовсе не тело, а душа…Как же я ненавидела эту клишированную фразу. Но сейчас, скорчившись над унитазом, я чувствовала, как внутри меня, Любы Самсоновой, злобный хищник грызёт сердце, раздирает оголённые нервы.
Если любовь дарит такие ощущения, то готова ли я к этому? Пошатываясь, я наконец-то добралась до купе Наты. Сил на разговоры уже не было, но я тихонько приоткрыла дверь, чтобы проверить,
В вагоне-ресторане сонная Айнура убирала последствия настоящей вакханалии.
— Нюра, (наша официантка, администратор и гуру холодного цеха привыкла к этому обращению) тут не пробегала рыженькая девушка в форме проводницы?
— Любаш, у тебя всё в порядке? Вид странноватый, мягко говоря…
— Всё расскажу потом, все твои блинчики божественные попробую, обещаю. Но сейчас ответь на вопрос.
— Конечно, была. Я сначала подумала, что одна из наших, только лицо незнакомое и поведение странное. Видела бы ты, как она тут на столе пьяная отплясывала.
«Чёрт, а ведь прошло от силы минут сорок-пятьдесят. Надеюсь, за это время ничего не успело произойти!»
— А из какого вагона мужики были?
— Из Олеговского, они и его подпоили, теперь безобразничают, людям отдыхать мешают.
А вот это хуже всего. Олежка — наш единственный мужчина, помимо Саныча — был не поддержкой и опорой, а бесполезным балластом. У него всегда была куча отговорок на любой случай жизни, а когда требовалась сильная рука или стальные яйца, действовать приходилось самим, ибо наш самец вдруг резко заболевал или прятался в туалете.
— Сходи в купе к начальнику поезда и скажи, что он мне нужен. Только постарайся не привлекать внимание гостя!
— А ты куда? — но я уже решительно шла к вагону Олега, покрепче запахнув одеяло.
Часть дверей купе была открыта, за остальными царило гробовое молчание. Может, Нюра ошиблась? Но тут я услышала сдавленный стон и тихий мужской смех. Возможно, что это обычные пассажиры, но я застыла, словная охотничья собака, превратившись в слух и нюх. Сквозь привычный запах поезда проскальзывали нотки дорого парфюма и дешёвого алкоголя.
«Я не хочу!» — пьяный бессвязный шёпот явно принадлежал Нате, не могла ошибаться. Со всей дури начала ломиться в купе, в надежде, что выйдут недовольные пассажиры по соседству или сам Олежа почтит нас своим вниманием. Но в коридоре я оставалась одна.
— Гляди, Михалыч, какая цыпа к нам сама явилась. А ты говорил, что в поезде трахать некого! — в приоткрытую дверь мне щербато улыбался неприятный тип с маслеными глазками. — Заходи, красавица! Одежду потеряла, пока к нам спешила?
Только сейчас я поняла, что на мне до сих пор нет ничего, кроме одеяла, накинутого Владом. Да и картина, преставшая моему взору, не радовала: на полке, меж двух мужиков ссутулилась Наташка с абсолютно невменяемым взглядом — вряд ли она понимала, что происходит. Из одежды на ней остались только трусики и кружевной лифчик. Длинные рукава
В довершение ко всему я услышала звук защёлкивающегося замка.
— Ну вот, теперь у нас аж две бабы на троих, даже не знаю, с какой начать! — гнусно ухмыльнулся самый здоровый. Судя по всему, это и есть Михалыч, главный. Значит, с ним и надо вести разговор. Только вряд ли эти пьяные мужики станут слушать голую женщину, замотанную в одеяло.
Ната подняла на меня бессмысленный взгляд и попыталась что-то пробормотать, но худощавый смазливый брюнет, увитый канатами мышц и сухожилий, грубо прильнул к её губам. Вот его следует опасаться в первую очередь: быстр, решителен, инициативен; остальные слишком пьяны и медлительны.
— Что, Вьюн, нравится тебе рыженькая, так пользуй её, а мы новенькую пока пощупаем! — блеснул золотым зубом мужичок возле меня. Его я даже не брала в расчёт, такие принимают волю сильнейшего, хотя и могут ударить из-за угла.
А Вьюн уже перестал терзать Наташин рот и опустился к её небольшой аккуратной груди, увенчанной острыми сосками. Глядя мне прямо в глаза, он прошёлся языком по нежному ореолу, втянув в рот твердый бугорок. Нет, я была не права, Михалыч — лишь внешний атрибут, этакий слон, которого выпускают впереди цирка, чтобы произвести впечатление. А сейчас передо мной был хозяин балагана, этакий Карабас-барабас.
— Ну что застыла, красавица? Скидывай одеяло и ай-да в койку, обслужи мужчин! Ты же за этим и пришла? А мы тебе деньжат отсыплем, чай люди богатые.
— Не торопись Щура, девочки хорошие, уважительные, чего бы с ними приятно не проехаться, а ты сразу в койку. Потерпишь! — Вьюн недобро улыбнулся, а мужичок, стоявший рядом, сник и растерял былой энтузиазм. — А ты проходи, милая. Тебя никто не обидит, если хорошо себя вести будешь. Только орать не надо, всё равно все спят, а проводник по поезду гуляет, пока мы тут отдыхаем. Всем всё уплОчено. На тебе хоть трусики есть? Куда денег пихать?
Мысленно я торопила Айнуру и Саныча… Лишь бы нашли, лишь бы поняли, где я. Можно было позвать на помощь, но не факт, что именно в этот момент они окажутся в этом вагоне. Значит, надо тянуть время.
К облапыванию Наташки подключился и Михалыч, ловко засунувший ручищу между сомкнутых девичьих ног. «Да где же кавалерия и МЧС?! Ещё немного и её разложат у меня на глазах!» Кажется, гулёна начала трезветь, по крайней мере, теперь она пыталась вывернуться из крепкого хвата мужских рук и недовольно повизгивала. Может, хоть кто-то обратит внимание на странные звуки…
Глава 16
Влад
Как-то погано на душе стало. Вроде и хорошо сидели с Санычем, а внутри табун кошек коготки точил. В голове один вопрос, которую надо было задать себе ещё в начале поездки: «А не мудак ли я часом?» По всем раскладам выходило, что мудак. Хорошую девушку соблазнил, в мутную историю втянул, а предложить взамен и нечего. Кроме денег. Только что-то подсказывало мне, что она ни копейки не возьмёт, а ещё и вернёт то, что ей начальник перед поездкой выдал. От этого хотелось напиться ещё сильнее, хотя в голове уже и так гудело.