Не скучайте, ваше величество!
Шрифт:
— Ему бы понравилось плавание, — сказал вдруг Кори, словно услышал мои мысли.
— Да, — кивнул сидевший с другой стороны от меня Наталь и опустил голову, разглядывая веселую пену, скакавшую по гребешкам волн.
Я медленно сглотнула ком, вставший в горле. Прикрыла глаза и стала вспоминать, нарочно восстанавливая в голове все подробности, картинки, звуки, запахи и чувства.
Кори, Бори и Наталь — их имена тогда вообще не звучали по отдельности, а только вот так, тройной скороговоркой. Потому что отлепить друг от друга этих поросят никто уже и не пытался, им даже на кухне давали задания и подзатыльники
А теперь их осталось двое. И это до сих пор ощущается болезненно неправильным.
— Расскажите мне… — я обняла обоих парней за плечи, привлекая к себе, — расскажите про него. Мне тоже его не хватает, я все время ищу глазами и…
Следующий час прошел как одна минута. Я и смеялась, когда мальчишки рассказывали про свои приключения и проказы в северной крепости, и, не скрываясь, плакала вместе с ними, когда слушала про зажженное в небе солнце спасения. А еще не сразу заметила, как к нам сначала подсел Пух, потом пришел Гусь, привел Цанти, а потом и оба солнца подтянулись. И у всех нашлось что рассказать. Не только о Бори, но и о старом замковом поваре, оставшемся в памяти людей самым грозным воином севера.
— Он из нас всех был самый мощный щитовик, — почти шепотом рассказывал Наталь о своем друге, пристроив голову у меня на плече. — С атакующими заклинаниями не клеилось, но щит его даже учитель пробить не мог, даже мы все, когда объединялись и шарашили, он все равно держал. И тогда, с дядькой Жуем… они остались вдвоем, держать тропу. Бори со щитом и дядька с топором. Здоровенный такой топор у него был, он им…
— Когда мы спустились с Солнечного пика, там, на том месте… был обрыв и каменный завал… и очень много крови вокруг. — Кори подтянул колени к груди и уткнулся в них лицом.
Я даже не вытирала слез. Мне правда надо было это все услышать, а им необходимо, больно и остро надо было рассказать. Чтобы отпустить…
Потом мы молчали. Просто сидели рядом, как замерзшие птицы на одной жердочке, и жались друг к другу, как от настоящего холода, хотя на самом деле солнце палило вовсю и влажный ветер был теплым.
А потом на яркое, почти тропическое, светило в зените набежала кружевная туча, и я вытерла слезы.
— Смерти нет. Я точно знаю, я умирала уже дважды. — Легкий поцелуй в висок, одного, второго. Потом и к остальным потянулась, а свое первое солнце так и вовсе в губы поцеловала.
Я не знаю как, почему, когда, но все эти мальчишки и правда стали мне родными, как братья наверное. Даже Лиу не ревновал.
И слова сказались легко, уверенно, как сами собой:
— Мы будем скучать, потому что нам их очень не хватает. А они… пошли дальше. И мы их догоним рано или поздно. Потому что иначе просто не может быть. А пока будем помнить. И ждать.
Кружевная туча выпустила солнце из-под резного подола, и оно снова засияло изумрудными бликами на кончиках волн. Мы сидели всей старой кухонной компанией на корме и смотрели, как пенные барашки убегают за горизонт. И боль убегала вместе с ними, оставляя вместо себя печаль и надежду.
— Вижу землю! — раздался вдруг откуда-то из поднебесья звонкий мальчишеский голос. — Вижу берег!
— Ну вот и приплыли. — Мы вскочили и бросились на нос корабля, куда уже стекался весь свободный народ. Меня на бегу поймали в теплые объятия и украдкой снова поцеловали, я только пискнула по-девчоночьи.
Эпилог
Я вдумчиво почесала переносицу и сделала пометку в тетради. Синеглазки надо попробовать добавить на три грамма больше… а то привкус слишком слабый, теряется на фоне шоколада. И тогда это обещает быть бомбой, как в тот раз, когда я разработала рецепт конфет из горького шоколада с ромом и перцем. Аж пришлось дополнительное производство в порту организовывать, полгода ждали, пока Берта закажет и перешлет оборудование. Так за это время оптовики меня чуть не съели.
Наивная я ромашка, думала, организую трактир и буду стоять целыми днями у плиты в свое удовольствие… Ага. Как же! Нет, таверну в порту я открыла, но стоять у плиты мне там некогда. Надо управляться с остальным хозяйством — дом, поместье, собственные какао-плантации, дела с Бертой. Семья…
Янь только месяц назад уплыл вторым помощником в Тинскую империю, первый такой серьезный рейс, пока провожали — переволновались все. Майю того и гляди заневестится. Правда, у них с Наталем, кажется, все тихо-мирно ладится, без бурных страстей. Но пока девочка учится — никаких замужей.
Сиона — та уперто ждет Силье. А поскольку растет она девицей на диво серьезной, тот даже перестал протестовать вслух. Только старается ей задачек по магической арифметике подсунуть побольше и посложнее, чтобы занята была. Способностей у обеих сестричек — кот наплакал, серебряной крови там крупицы, как у многих северян, но даже их можно в перспективе развить.
А мне приходится тоже задачки решать, потому что между хозяйственными делами мою собственную учебу никто не отменял. Магия — это не шутки. Силой надо уметь владеть.
Так что жаловаться грех. И хотя времени в сутках катастрофически не хватало, жизнь была такая интересная, что тратить ее на сон было попросту жалко.
Я утешала себя тем, что отоспалась во время беременности. Никакого токсикоза у меня не приключилось, слава здоровью и серебряной крови, но вот сонливость одолела просто феноменальная. У меня сложилось полное впечатление, что я как сошла тогда с корабля, так и уснула. Проснулась, когда время рожать наступило. А покупка дома и поместья, исследование близлежащих джунглей на предмет опасностей и съедобностей, обустройство всего и вся, разборки с местными властями, покупки, продажи, радости и горести молодых переселенцев — это мне все приснилось.
Хороший был сон, кто бы спорил. Но все же наяву мне больше нравится. В том числе и потому, что времени на сон не хватает.
— Мам! — Сыночка ракетой влетел в комнату, только двустворчатые двери разлетелись в разные стороны. — Мама!
— И незачем так орать, — голосом белого кролика ответила я, торопливо прижимая локтем листочки с рецептами, чтобы не разлетелись по всей комнате. Ибо дите у меня с ветром в… да во всех местах.
Я до сих пор не знаю, что там с душой королевской прабабушки. Да и знать не хочу, если честно. Потому что дневник рассыпался, а родила я… мальчика. Вот этого вот, с зелеными глазами Лиу, сварливым характером Силье (дядюшка мог бы и чего другого племяннику в наследство передать, но тут уж что родилось, то и выросло. Зато общий язык нашли чуть ли не с пеленок) и серебряной кровью будущего мага-исследователя.