Не скучайте, ваше величество!
Шрифт:
— Мам! — блажило дитятко, продолжая носиться по моему кабинету, словно дикая петарда. — Мам! Мам!
— Саш, тебе уже почти семь лет, — притворно сдвинув брови, заметила я. — А я не глухая. Что случилось?
— Дядя Крон! Там!
— Что дядя Крон? — вот теперь я встревожилась по-настоящему.
— Идет!
— И что?
— Так он не один идет! Он с женой и детьми!
Я к этому моменту привстала уже с кресла, но от таких новостей плюхнулась обратно.
— В смысле? Когда он успел?! Вчера еще холостой был! А теперь уже сразу с детьми?!
— Да, — радостно закивал Сашка. — С двумя!
— Это
Слава шоколадным пряникам, Кори, Наталь и Пух, он же Лоран, пока жениться не спешат. До недавнего времени в их компании пребывал и Крон, радуя меня своим здравомыслием. И на тебе…
— Сестра! — Громкий голос Крона ворвался в кабинет раньше самого брата. Я только-только поймала сыночку за хвост и заткнула ему рот яблоком, но тишина долго не продержалась.
— Да заходите уже все. — Я вздохнула и окончательно смирилась с тем, что мои любимые рецепты придется отложить. Надолго.
— Сестра! — На лице бывшего бородача сейчас было написано такое решительно-упертое выражение, словно он не ко мне поговорить пришел, а на войну с вредителями полей собрался. — Вот. — Он втащил в кабинет за руку сразу цепочку щупленьких и мелких — раз, два, три… о, и щенок на веревочке в довесок.
— Вижу, — покладисто согласилась я, — что вот. А кто это?
— Женюсь, — все так же решительно объявил брат. — Прям с детями и женюсь. Мои будут… а то куда годится, так девчонку обижать?!
Я вздохнула и присмотрелась. Во главе цепочки, даже не пытаясь вырвать руку, стояла… нет, не девочка, женщина. Просто тинка — маленькая, худенькая и такая испуганная, что мне ее сразу жалко стало.
— Дурная это затея, дочерей в бордель продавать, — ругался между тем Крон. — Изверги, а не родня! Такую кроху каким-то матросам, да даже не на берегу, на корабль! Месяц назад в порт пришли, я ее и приметил. Как ни гляну — замученная, глаза в землю, тут синяк, там синяк… а потом увидел, что она еще и с детями, да сама не ест, мелким кусок сует… решил — делать что-то надо. Капитан этот, паршивец, нипочем по-хорошему продавать не хотел. Еще и ножиком своим тинским в меня тыкать начал. Пришлось его немного… сломать. Головой о мачту, значит. А новый который, с тем мы договорились, что честь по чести, не просто так игрушку у них забираю, а по любви большой, сразу замуж. Так вроде можно по ихним законам, когда для любви… не стыдно им мне ее уступить. Извергам.
— Она хоть по-человечески-то разговаривает или только на тинском? — смиренно спросила я, принимая свершившийся факт.
— Она все понимает, — заверил Крон. — А дальше, стало быть, разберемся. Научится. Я ж вона арифметике и грамоте научился? Думал, голову сломаю, ан нет. И она научится.
— Ну ты хоть для порядка спросил бы, хочет ли девушка за тебя выйти, — покачала я головой, приветливо улыбаясь испуганному семейству воробушков. Вот честно, на этих мелких птичек эта троица со щенком была похожа больше всего. Мама-воробьишка и два совсем мелких пацаненка-воробушка. — Вдруг она и не поняла толком, куда ты ее притащил?
— Моя понял, господина, — пискнула вдруг тинка. — Мин Лин понял, Мин Лин будет хорошая жена для господин!
— Да ты не бойся, кроха. — На то, с какой нежностью Крон погладил ее по голове своей большой мозолистой лапой, смотреть было просто умилительно. И на то, как робко, но солнечно улыбнулась Мин Лин в ответ. — Обвыкнешься сначала, отъешься, деток откормим… а там и видно будет.
— Саш, — я ссадила с коленей всю дорогу клеившего уши сына, — отведи тетю Мин Лин и ее детей на кухню, скажи там, чтобы супа налили куриного. Я сейчас приду. Крон, задержись на секунду.
Когда сын увел наших новых членов семьи, я строго посмотрела на брата:
— Ты понимаешь, что она с перепугу на что угодно согласится? Ее там на корабле, небось, и так затра… замучили. — Я вспомнила, что принцессам, даже бывшим, все же следует выражаться вежливо. — И женитьба твоя…
— Да что ж я, колода деревянная, что ли? — укоризненно посмотрел на меня Крон. — Поженимся мы, чтоб я ее на законных основаниях защитить мог и сплетен никаких не пошло. А до остального… пусть кроха обживется. Перестанет плакать. А там уж как сама захочет. Ежели сладится у нас — так и хорошо, по нраву она мне. А ежели опротивели ей все мужики на свете — так и я не помру, стало быть, без этого дела. Детишки уже есть, чего еще надобно?
Я только молча подошла и обняла.
— Вот уж не знаешь, где найдешь, где потеряешь, — уткнулась лбом ему в грудь. — Кто бы мог предсказать, что все начнется с драки и столба, а закончится тем, что у меня самый лучший брат на свете?
— Ну ты это… — Меня обняли крепко-крепко и смущенно засопели в макушку. — Тебе спасибо. Не было бы несчастья… так бы мне никто мозги и не вправил. А теперь вот что… ты это… присмотри за ней по-женски, хорошо?
— Да куда ж я от вас денусь. Пошли посмотрим, как они суп едят. Что-то тяжелое после долгого недоедания им вредно.
И мы пошли.
Короче говоря, к своим рецептам я вернулась уже затемно. И подумала: чего тянуть, надо сразу и опробовать, все равно за день так наволновалась и набегалась, что сразу не усну. Лучше уж в лаборатории-кухне окопаюсь. Тем более что мужа нет, они с Силье вторую неделю как уехали налаживать контакты с жителями Оранжевой реки. И я волнуюсь… хотя таким сильным магам в здешних землях мало что может угрожать. Исследователи-покорители дальних земель, блин. У нас дома такое, а они вернутся… не раньше послезавтра.
Я соскучилась страшно. И все же не зря мы тогда уплыли в новые земли — здесь каждый из парней нашел занятие по душе. Ну, в смысле, они все дружно по уши в магической школе, охране границ, разборках с мелкой местной нежитью, дипломатических переговорах с шаманами… а в перспективе вообще собираются организовать что-то вроде магической службы нового государства.
Собрав со стола листочки с расчетами дозировок и своими записками, я решительно взяла лампу и отправилась в свое царство. Там у меня хорошо, и волноваться некогда — займусь вытяжкой из синеглазок, а еще проверю, созрел ли квас.