Не смотри в глазок
Шрифт:
Я бесшумно перекатился с носка на пятку, принял позу поустойчивее, постарался дышать потише. Но сердце стучало так, что я на полном серьёзе подозревал, что незнакомец слышит. Глупейшая ситуация. Мы молча, оба замерев, таращимся друг на друга в два часа ночи. Я совершенно точно знаю, что человек меня видит. Хотя так же прекрасно знаю, что разглядеть хоть что-то в квартире через глазок с той стороны невозможно.
Так мы играли в гляделки, может, минуту, а может, и все пять, когда я ощутил, наконец, это – нет, не сквозняк, –
Я на ощупь схватил с вешалки мамину кофту, натянул на себя, не отрываясь от глазка. Закутался и обнял себя руками.
Человек вдруг отступил назад и обнял себя руками тоже! Только я готов поклясться, что он сделал так не от холода. Он… издевался надо мной. Это была… пародия, это было ёрничество. «А кто это у нас тут стоит в маминой кофточке и дрожит?» – читалось в его пантомиме.
На нём объёмная куртка. Капюшон почти полностью скрывает лицо, но похоже, что это пацан какой-то! Ему всяко не больше четырнадцати. Как я сразу не понял! Шутник фигов.
На плечо мне вдруг опустилась рука.
– Ты чего? – Мама щурилась на меня припухшими со сна глазами. Она спросила это заботливо-угрожающе, как умеет только моя мама.
– Ничего.
– Как же ничего? Почему не спишь? Полтретьего!
– Да я услышал кого-то за дверью.
– Кто-то стучал? – Она прильнула к глазку, отодвинув меня.
– Нет! Там просто стоит кто-то.
– Кто?
– Я без понятия.
Мама провернула замок.
– Мам, не надо! – Но она уже распахнула дверь.
– Кто тут стоял?
В прекрасно освещённом коридоре никого не было.
– Ма, говорю же – не знаю!
Лифт не приезжал, я бы услышал его. Значит, парень успел за пару секунд добежать до лестницы? Звука удаляющихся шагов тоже не было. Наверняка он стоит сейчас, прижавшись спиной к стене за входом, и угорает.
Расхрабрившись от маминого присутствия, я даже вышел в коридор и выглянул на лестницу. Никого.
– За дверью точно кто-то стоял и пялился в глазок! – Я раздражался, потому что мама смотрела на меня как на придурошного.
– Твоё какое дело? Курьер еду кому-то принёс и смотрел номер квартиры.
– Целых десять минут?
– Или подростки хулиганили.
Я захлопнул дверь. Замок провернул, цепочку ещё накинул.
– А ты чего в мою кофту вырядился? – подозрительно спросила мама.
– Холодно.
– Холодно?! – Она потрогала мой лоб. – У меня завтра первая смена! Ты мне затемпературить не вздумал ли?
– Таких планов не было.
Я вдруг осознал, что в прихожей снова
Мама всё-таки измерила мне температуру.
– Тридцать шесть ровно, – огласила она вердикт. – Если ты сейчас же не пойдёшь спать, я не знаю, что я…
Я догадался наконец снять пододеяльник с одеяла и укрыться только им. Стало легче, приятнее, невесомее. Стены в сумерках будто пульсировали. Словно проступало через эти крапинки нечто нездешнее, тёмное… Я зевнул. Потом ещё раз.
«Хулиган местный. Прознал, наверное, что в квартиру въехал я – трусло безответное в маминой кофте. И решил разыграть», – лениво сказал я про себя. Потом в моей голове прозвучал голос мамы: «Нужно игнорировать глупые нападки всяких!.. Быть выше этого!»
«Спать», – это сказал я.
Потом тихий голос в моей голове, совсем незнакомый, спросил: «Но как он мог пародировать тебя, если он тебя не видел?» Я проигнорировал этот голос, и он почти сразу замолчал. Все голоса замолчали.
Утро лизнуло меня солнечным лучом в лицо, бухнуло в уши незнакомыми звуками. Открыв глаза, я не сразу сообразил, где я нахожусь. Ах, ну да. У меня новая жизнь. Дрянная жизнь, полная неизвестностей и наверняка неприятностей. Лето вдали от дома, которого больше нет.
Я вышел на кухню, сел за стол, сказал маме «доброе». Взял коробку с хлопьями со стола, потряс ею, как бубном.
– Хватит на двоих? – спросила мама. – Неохота включать плиту.
– Хватит.
Мне насыпали в тарелку хлопьев.
– Ну, чего смотришь? – спросила мама. – Иди за молоком.
Я сменил пижамные шорты на цивилизованные и пошёл в магазин, который прямо у ворот.
Подбрасывая литровую упаковку молока в руке, я возвращался домой, стараясь попадать ногами только в стыки тротуарных плиток. Когда плитка в аккурат шириной с твою ступню, просто преступление наступать между стыков. Вдруг я услышал:
– Пливет!
Это меня нагнала малышка, которую мы видели вчера. В некотором отдалении от неё маячила желеобразная женщина.
– Тебе сколько лет? – без перехода спросила малявка.
– Почти тринадцать. А тебе?
– Вот сколько. – Она показала четыре пальца, а потом пять. – Поиглаешь со мной?
– Может, в другой раз? Мне нужно домой. Молоко отнести. – Я показал пакет.
Но она не намерена была отпускать меня без боя.
– А если я тебе секлет ласскажу?
– Э-э-э… Раз это секрет, то, может, не нужно рассказывать?
Девочка оценивающе меня разглядывала.
– Нет, нужно, – решила она всё же.