Не сотворяйте ангелов из женщин
Шрифт:
Раз, раз.…И следом сползают чулки на резинках.
Все, я стою перед ней с закрытыми глазами вся голая на этот раз. На этот раз! Я замерла, не дышу, я боюсь…..
— Я… я… — Шепчу, обращаясь куда–то к ней и за спину. — Я первый раз… Я…я…
Пауза показалась вечностью. Я изнываю, волнуюсь безумно и даже дрожу, но я жду…
Потом…Ощущаю ее легкое прикосновение к ногам сзади, под попкой…Потом… Потом теплая и слегка дрожащая рука начинает легко и нежно поглаживать ладошкой попку…
Затем все настойчивее…Все сильнее и вот уже тянет, растягивает,
— Не надо, потом… Прошу тебя… Мне неудобно… Ну, милая! Ну, не надо, потом, потом…Прошу тебя…
Потом раз и больше уже ничего….! Все!
В раздумьях
Домой пришла и сразу же в ванную.
— Что случилось, Сорока? — Спрашивает бабушка.
— Ничего, бабуля, все хорошо! Просто я хочу вымыться….
— А чего? Ты что, такая уж грязная?
Да, вот вопрос так вопрос, думаю? А может грязная? Или чистая? Так какая же я после этого? А пока отвечаю, отпирая дверь.
— Нет, просто на физкультуре бегали…И я хочу вымыться как следует…Бабуля, принеси мне чистое полотенце, пожалуйста.
— Хорошо. А трусики?
— Нет, я потом в халатике выйду и потом уже сама. Ну, так где же полотенце?
Потом дверь закрыла и пока вода струей бьет в ванную я начинаю потихонечку раздеваться…Раздеваюсь, а сама на себя смотрю, на свое отражение в зеркале. На свое тело и думаю…
— Вот я какая оказываюсь? Могу быть любимой? И не только ведь сама любить, но и волновать кого–то.
Да, и отчего ж так? Чем же я так взволновала кого–то? Может этим? А что, правда? Разве же не взволновало мое тело ее и его? Вот смотри, разве же не красивы мои груди, соски? А вот так? Обернулась и рассматриваю то, чему она так настойчиво отдавала предпочтение. Странно немного, конечно же? А что тут странного?
— Ну, тело, попа, например.
А что в ней она такого нашла, удивляюсь. Попка как попка, может быть чуточку…Да, ничего…Кругленькая и такая, ну, выпирающая.
— Может она из–за этого? И что?
А то, что ты с ней и позволяла себя трогать. Вот что!
— Ну и что?
Как это что? Ведь ты же, как те женщины, которые между собой… Ты что же, не понимаешь?
— Ну, во–первых, я пока не женщина…
А она? Она разве не женщина? По–моему, раз аборт делала,
то самая женщина, из женщин. К тому же уже залетела. И потом, ты же с ней и у тебя удовольствие зашевелилось…
— Ничего не зашевелилось. Просто…
Что, просто? Ну и…? Говори, говори, я слушаю тебя, развратница, внимательно!
— Ну, какая же я развратница? Скажешь тоже. Просто мы с ней сблизились, и нас сблизило все то, что с ним связано у нее, у меня. А что?
У меня,
почему сама стала раздеваться при чужой бабе и еще ее стала просить, чтобы она твои груди, соски….
— Ну, что ты от меня хочешь? Не сдержалась… И потом, она так хорошо все…
Вот видишь? Права я насчет того, что ты развратной стала…
— Почему ты такое говоришь? А раньше что? Раньше я не развратной была по — твоему?
А ты давай зубы мне не заговаривай, а ложись уже в ванную. Тем более, что я уже тебя изучила всю вдоль и попрек.
— Ну и что? Ну, изучила…
А то, что ты сейчас опять будешь…
— И ничего я не буду! Вот! Не дождешься ты от меня слабости. Я не такая…
А потом, уже лежа в постели и засыпая, я сквозь дрему подумала.
— Ну и что? Ну, я такая…Вот такая, какая есть и ничто нам женщинам не чуждо, и мы даже ручки на себя…
Ну, что я говорила? Развратная ты стала…
— Ничего подобного… Просто я такой всегда была…
И уже засыпая, сквозь обволакивающий сон…
— Была, стала? Зато любимая… и сама люблю…
Ага, особенно там ручками своими…
— И не своими, а его…
Что? Как это его? Ты что–то путаешь? Ее! Ее руками.
— А вот и не угадала! Я с ней, а сама о нем только и думала все время. И как раньше себе представляла, что это он меня так нежно за попочку и так ласково…
— Ну что, поняла ты, наконец? Отчего мне так хорошо было? Только уже не уточняй…С ней, с ним… Мне хорошо и с ней, и с ним, потому что я ни с кем другим не буду, только ведь с ним! С моим любимым Пилюлькиным… Ну, а то, что ручки, свои — чужие, так это, знаешь, от переходного возраста все! А иначе не справиться, ведь погибну! Без любви не выживу, умру… Все, сплю…
И заснула счастливо, вспоминая все ручки их и свои, с кем мне так приятно было и будет!
— Будет, будет, непременно, я знаю! И уже скоро!
Прошептала и навстречу его объятьям, рукам поплыла, но пока только в своем сказочно приятном сне…. Сне с любимым…..
Не сон, а явь
— Ну и что ты дальше намерен делать? — Спрашиваю его, пока он свои вещи из чемодана закладывает в шкаф.
— Как что? Работать, жить…
— А с кем? — Ляпнула, не удержалась! Вот же….
— Как это? С тобой, с бабушкой нашей… Ну, что ты такое спрашиваешь? Ты что сама–то думаешь?
— А что я думаю…?
— Ну, хватит! Пошли пить мировую. — Говорит бабушка, выходя из комнаты с бутылкой в руке.
— Так Вам же нельзя! — Говорит он и хочет ее отобрать у нее.
— Знаешь, зятек…
— Знаю!
— Эх, да ничего ты не знаешь?
И посмотрела на меня! На меня, ведь!!!
Так! Только не тремтеть! Так, кажется, бабушка говорит. Уйми дрожь, успокойся… Ну, что ты так? Так же нельзя! Ну же, спокойнее, еще, еще…. И не думай ты пока и не загадывай! И пожалуйста, не смотри ты на эту постель! Не твоя она… Поняла? Не твоя…