Не спрашивай
Шрифт:
Пустой стул был повернут спинкой к двери, именно по этой причине он и не пользовался никогда особой популярностью. Именно на него Дортмундер был вынужден присесть. Слева от него расположился Стэн Марч, который даже без руля в руках выглядел так, как будто управлял машиной. Справа от Дортмундера Энди Келп наливал бурбон в свой стакан, а позади него, лицом к пустому стулу и двери, притаился Тини Балчер. Его массивная лапа сжимала крохотный стакан с чем-то напоминающий шерри-соду, но это был по сути микс водки и Кьянти, которое, как верил Тини, обладает тонизирующим свойством. Позади Тини, между ним и Стэном Марчем сидел незнакомец.
Еще одни стакан не-шерри-соды. Еще одна массивная лапа. Еще один мужчина-монстр. Не такой огромный, как Тини, ведь есть же деревни на западе, где не все такие крупные как Тини. Но этот парень был родом из деревни расположенной рядом. Его поблескивающая лысина наверху и густая черная борода внизу напоминали валун на вершине горы. Поверх черной рубашки с черными пуговицами была надета куртка наподобие тех, что носили военные, фасон Неру оливкового цвета, точь-в-точь цвет пруда, который давно не чистили. Пугающие своим размером узловатые руки с впивающимися в кожу кольцами выглядывали из украшенных вышивкой рукавов черного цвета. Маленькие, темные и задумчивые глаза располагались слишком близко друг к другу, а повыше, на хребтах скалистого лба застыла волосатая черная «гусеница» бровей.
Тини представил незнакомца:
— Дортмундер, это… — и он закашлял.
Дортмундер подался вперед, глядя настороженно:
— Кто?
— Это… — повторил Тини, ткнув массивным пальцем в новенького, и снова закашлял.
— Все, что я смог разобрать, — отозвался Келп. — Его зовут Грийк Крагнк.
— Только с акцентом, — сказал новенький с акцентом и коверкая слова, — на «ий».
— Хорошо, я буду стараться, Грийк, — ответил Келп и обратился уже к Дортмундеру: — Он не местный.
— Значит, ты разговариваешь со мной, — заметил Дортмундер.
Келп усмехнулся и пожал плечами.
— Ну, конечно, почему бы и нет? Разве могут каких-то пару рыбёшек разлучить друзей?
— Вполне могут, ведь ты рассказал о случившемся каждому встречному в этом мире.
— Да ладно тебе, Джон, — дружелюбно сказал Келп. — Ведь лучше рассказать веселую историю, чем хранить горький секрет?
— Ты даже не спросил моего разрешения на это.
— Дортмундер, — вмешался Тини низким и нетерпеливым голосом, — ты с нами или как?
— Я с тобой, Тини.
— И ты познакомился с моим кузеном.
— О, он твой двоюродный брат? Грийк Крагнк?
— Здесь, — торжественно объявил Грийк Крагнк и ткнул пальцем, который был больше похож на белую колбасу, чем на человеческий орган, в Дортмундера, — Он смог произнести!
— Я смог?
— Н-да, мой кузен, — подтвердил Тини. — Из моих родных мест. Мой, казалось бы, навсегда потерянный брат, можно выразиться так.
— Я заметил ярко выраженные семейные черты, Тини, — согласился Дортмундер.
— Как и большинство людей. В любом случае на моей родине возникли неприятности, поэтому Грийк наконец-то разыскал меня.
— И то верно.
— И вот, что я подумал. Если на земле моих прадедов происходят беспорядки, то почему бы не проявить, хоть немного верности, лояльности к ним, я прав?
Все молча согласились с Тини. (Все всегда соглашались с Тини).
Тини кивнул, соглашаясь сам с собой, и повернулся к Грийку:
— А теперь расскажи им всю историю с самого начала.
Кузен тоже молча кивнул, и лысина отразила блики света.
— Мы имуть имули кость, — произнес он.
Дортмундер, Келп и Марч сосредоточили свое внимание только на словах кузена и ждали больше информации. Но Грийк замолчал. Он лишь сделал решительный кивок головой и проглотил половину содержимого своего стакана.
Дортмундер не выдержал первым и спросил у Тини:
— Мне послышалось, что он произнес слово «кость»?
— Да, — подтвердил Тини. — Бедро Санта-Ферганы. (Как ни странно, но он произнес слово «бедро» правильно, с протяжной е, как в слове «женщина»).
— Кость? — переспросил Дортмундер.
— Это реликвия, — объяснил Тини. — Она принадлежала Святой. Это кость от Святой, поэтому она считается реликвией, — и он обратился за поддержкой к своему брату: — Я прав?
— Тик точно!
— А теперь вернемся к моей родине, — продолжил Тини, — они хотят…
— Пардон, Тини, — прервал его Дортмундер, — но что это за страна такая?
— Ну, это выглядит на первый взгляд довольно сложно, — начал Тини. — Это очень древняя страна, но в то же время она является и довольно молодым государством.
— А у этой страны есть, вообще, имя?
— Позже, — заверил Тини.
Дортмундер нахмурился.
— Позже? Это имя такое?
— Нет, нет, — возразил Тини. — Ты все время усложняешь, казалось бы, простые вещи, Дортмундер. Мою родина называется Тсерговия.
На звуки этого священного слова его кузен даже встрепенулся.
— Тсерговия, — размышлял Дортмундер. — Нет, никогда о ней не слышал, — он глянул на Келпа, который отрицательно покачал головой, и на Стена, который произнес:
— Если это не входит в знаменитую пятерку районов Нью-Йорка, то я также ничего не знаю об этой стране.
— Это крошечная бедная страна, которую исторические события привели к разрухе. В средние века на протяжении долгого времени моя родина была независима, позже, к несчастью, вошла в состав Австро-Венгерской империи. Однажды вся ее территория вплоть до горного хребта чуть было не стала частью Албании. Спустя еще какое-то время пришли комуняки и присоединили ее к другой дерьмовой стране, к Вотскоэк…