(Не) судьба

…Ветер, завывающий по-звериному, утих, как только Яхо повелительно махнул рукой. Здесь было много снега, хотя площадку явно периодически чистили. У Беллы застучали зубы от холода и страха. Пути назад не было.

– Не бойся, я рядом, – прошептал Яхо, обнимая ее со спины и скользя ладонями по ее бокам. – Всё будет хорошо.

Откинул волосы с ее плеч, прильнул губами к шее – просто потому, что сам не был ни в чем уверен. Отказывать себе в удовольствии перед возможной смертью представить, каково было бы заняться с ней любовью, Яхо не стал. Он не собирался позволять себе ничего лишнего… но боги, как его тряхнуло от одного только вкуса ее кожи!

Быстро затянув сбрую, раскинул

руки, расправляя крылья, прислушался к ветру и улыбнулся.

– Он говорит, чтобы мы не боялись, – сообщил юноша Белле. – Говорит, что удержит.

– Кто он? – простонала девушка, трясясь от страха и упираясь ногами в снег изо всех сил. – Яхо, не надо!

– Ветер. Ветер мой друг.

– Какой ветер, Яхо! – в отчаянии закричала она, но тут же ахнула от неожиданности – Яхор снова принялся целовать ее шею, отвлекая, будоража и неожиданно согревая.

Белла повернула голову, чуть отклоняясь в бок и ища его губы. Яхор вытянул шею и дотянулся до ее рта, жадно целуя. Будь у него возможность, он бы зацеловал её всю. Но это был не тот момент и не то место, к тому же снизу уже слышался топот и невнятные вопли. Поэтому Яхо с сожалением оторвался от ее губ и прыгнул.

Канцлер Браенг, несмотря на свой почтенный возраст – а ему уже перевалило за восемьдесят – возмутительно бодр, пожалуй, даже слишком. У него уже правнуки имеются, а он всё еще, словно юноша, скачет по горам, спускается в шахты, а теперь вот задумал летать в небе. Браенг-младший каждый раз поражается энергии отца и завидует ему. В нем нет ни такого же ослиного упрямства, ни этой бешеной жажды жизни.

Сухой, длинный как палка, совершенно седой, Кирьян Браенг и в старости не потерял своей хватки

– Я считаю, что полет на аэростате – слишком опасное мероприятие в твои годы, – в очередной раз заявляет Джеральд отцу. – Мы не можем тобой рисковать. Хотя бы подожди, не самоубивайся до тех пор, пока Алистер окончательно не освоит престол Галлии.

– Боги, Алистер уже большой мальчик, – морщится Кирьян. – Ему уж за пятьдесят. Как-нибудь разберется с государством. А я хочу полетать перед смертью!

– Я не позволю тебе сесть в испытательный образец, – спокойно отвечает ему сын. – Даже не думай. Если нужно – свяжу.

– Кишка тонка!

– Погоди хотя бы пару недель, – меняет тактику Джеральд. – Там Аяз приедет.

Невысокий молодой человек с узкими степными глазами и перепачканными тушью пальцами, который старательно выводит на большом листе бумаги какой-то чертеж, поднимает голову и радостно улыбается

– Аяз-дэ приедет? – спрашивает он у своего патрона. – Точно?

– Да, он сейчас во Франкии.

– Это я знаю, – кивает юноша. – К сыну ездил.

– Да. Я позвал Раиля на испытания аэростата, он же один из лучших на континенте целителей, но у него жена недавно родила, он не хочет ее оставлять. Но приедет его отец, это даже круче. Я доволен, как дракон, нашедший пещеру с золотом. Скучаешь по отцу, Яхо?

– Скучаю, – признался юноша. – Но не сильно. Разве с вами соскучишься?

Джеральд невольно улыбается. Яхор ему нравится уже тем, что он также безумно влюблен в техномагию, как и он. Помощник из юноши вышел самый лучший из всех, которые у него были. Он обратил внимание на Яхора по просьбе своего друга Раиля, еще когда тот был на втором курсе института, нашел, что мальчик старательный и смышленый, и пригласил его ассистентом. Не пожалел. А то, что Яхор еще и воспитанник близких Джеральду людей, было приятным бонусом для обоих молодых людей. Им всегда было что обсудить.

Правда, сплетни и досужие домыслы о своей приемной семье Яхор пресекал очень жестко. Он охотно обсуждал с Джерри медицинские достижения Аяза, но как только Браенг-младший заикнулся о всем известном темпераменте целителя в постели, он резко и даже

грубо ответил своему патрону, что считает подобную тему недозволительной. Что происходит между супругами – табу. Джерри не обиделся – просто кивнул.

Вот уже тому пять лет, как ненадежные и маловместительные дилижансы, связывающие между собой Франкию и Галлию, сменили паровозы. Личная заслуга канцлера Браенга, между прочим, который почти всё свое состояние вложил в развитие транспортного сообщения. Международная железная дорога пока была только одна, соединяющая Труанн и Льен, да еще один путь вел через всю Галлию в горы, но его больше использовали в промышленных целях.

Порталы теперь совершенно ушли в прошлое, вытесненные техническим прогрессом. Они и раньше были безумно дороги, ибо магов, в совершенстве владеющих этим даром было еще меньше, чем некромантов. А некроманты в последнее время все поставлены на учет и ценятся в ловчей службе на вес золота. На вес чего ценятся портальщики, коих на всю страну только три, Яхор даже затруднялся оценить.

Он вместе с Джеральдом встречал своего приемного отца на вокзале, с удовольствием наблюдая за столбом пара, видным издалека. Ему было приятно осознавать, что данный паровоз содержит и частичку его труда. Еще на третьем курсе института он помогал Джеральду выбирать наиболее удачную конструкцию рессор и даже осмелился предложить некоторое усовершенствование. Губы юноши тронула легкая улыбка. Тогда он совсем еще не знал своего патрона и даже боялся его. Всё-таки – сын канцлера, наследник древней крови, да еще и оборотень. И только когда Джерри запустил миниатюрную модель паровоза на миниатюрной же железной дороге, построенной в подвале мастерских, он вдруг увидел, что Браенг-младший – такой же мальчишка, как и он сам. Пусть старше, опытнее и намного увереннее в себе, но мальчишка, который с упоением играл бы и в солдатики, если бы его страстью было военное дело.

Шел снег крупными хлопьями, выбеливая черную мостовую, отсекая все пустые звуки. Он падал на волосы и лицо ожидающих прибытия паровоза людей, норовил залезть в глаза и в нос, осесть на ресницах. Яхо смахивал его с лица и улыбался. Он вообще любил и Галлию с ее музыкальными ветрами, и снег, и вокзал – но еще больше чувство томительного ожидания и предчувствия встречи с самым дорогим человеком в его жизни.

Красивый большой паровоз, громко гудя и стуча колесами, прибыл к перрону. Яхор впился глазами в открывающиеся двери вагона и откидывающуюся лесенку. Как он и ожидал, первым на перрон выскочил мужчина в узких брюках и коротком пальто, а вот вслед за ним – та, кого он никак не ждал. Девушка в шляпке, легкой шубке и длинном зеленом платье была Яхору не знакома. То есть головой он понимал, что это Изабелла – а кто ж еще? – но глазам поверить не мог.

Джеральд толкнул своего ассистента в бок, не понимая, отчего тот медлит, а сам помчался навстречу гостям: восхищаться красотой Изабеллы и рассыпаться в благодарностях перед Аязом.

– Братец Яхо, ты совсем не изменился! – радостно вскрикнула девушка, бросаясь на шею остолбеневшему Яхору.

«Зато ты изменилась до неузнаваемости», – в отчаянии думал юноша, машинально обнимая Беллу за талию. Он отчего-то ждал маленькую девочку с вечно растрепанными волосами, а увидел невероятную красавицу с тонким лицом и большими черными глазами Красивые женщины Яхора никогда не интересовали. Красивые женщины его откровенно пугали. И уж тем более, он никогда не прикасался к ним так интимно. И пахло от нее чем-то неуловимо свежим, словно ветром в горах, и от этого запаха сердце у него заколотилось, а дыхание сперло. На миг его охватило острое желание прижать к себе эту девушку и уткнуться носом ей в шею, но, конечно, ничего подобного он себе сделать не позволил. Наоборот, осторожно отстранился и отступил на шаг, поправляя воротник пальто. Он надеялся, что ощущение, как будто его стукнули пыльным мешком по голове, пройдет.