Не судите, и… Не судимы будете?
Шрифт:
– Здравствуйте, молодые люди, – скромно поприветствовала она друзей подзащитного. – Мне надо с вами побеседовать.
Вика и Денис переглянулись. Молодой человек, школьный друг Игоря, переминаясь с ноги на ногу, кивнул, а Вика внушительно глянула на отца своего одноклассника.
– Рената Андреевна предложила обжаловать приговор, – пояснил Виктор Валентинович.
Виктору было сорок три года. Физически стройный. Приятной наружности. Одет и пострижен по последней моде, как и положено человеку, имеющему свое доходное дело.
– А смысл? – вдруг
– Вот как раз о смысле я и хочу с вами поговорить.
– Ну, хорошо, давайте. Только не в конторе, – сказала Вика и посмотрела на Виктора Валентиновича странно недовольным взглядом.
– Можно у меня в офисе. Напарник отпросился на завтра, мы будем одни, никто нам не помешает, – предложил Денис, поглядывая на Вику и продолжая нервничать.
Парень был высокого роста, худощавый, с копной кучерявых рыжих волос и глазами желтого цвета. Смешными оттопыренными ушами он невольно привлекал взгляды прохожих. Часто люди говорят про таких: «Ему бы в цирк, рыжий клоун».
Определились со временем, и Виктор предложил подвезти Ренату до конторы.
– Виктор Валентинович, а как бы мне с родителями Маргариты пообщаться? Вы не можете им меня отрекомендовать?
– Могу. Вот они примут вас с удовольствием.
– С удовольствием?
– Они просили Вадима Николаевича о встрече, но он отказал. Сказал, нет смысла заявлять их свидетелями. Суд их показания не примет, они лица заинтересованные.
– Понятно. Адвоката вводит в заблуждение признание подзащитного, впрочем, как и суд. Возьмите визитку, когда они будут готовы, пусть позвонят.
Светочка суетилась над бумагами. Увидав Ренату, воссияла.
– Как прошло? Кофейку?
– Ожидаемо. Что там наш пострадавший?
– Наложили гипс. Перелом стопы. Намучили костоправы, спит, как проснется, позвонит.
– Как его угораздило?
– Шел на парковку, соскользнул со ступеньки, дальше поскакал на одной ноге.
Рената взяла чашку и пошла в свой кабинет.
– Если что, я на месте. Дежурство никто не отменял.
– Была одна клиентка. Я предложила ей после двух подойти. Обещала.
Рената открыла окно и замерла. Снова осень, ее пышное цветение. Прошло четыре месяца со дня, как она познакомилась с Ильей, и два, как вышла за него замуж. Странное знакомство и поспешное замужество резко поменяли ее жизнь, и, как ей казалось, не в худшую сторону.
Оставив из прошлой жизни девичью фамилию, с котом и псом она переехала в дом к мужу, который он купил для них накануне свадьбы.
Все произошло стремительно и против ее правил, но сказать ему «нет» она не смогла. Теперь их отношения становились осознанными, крепли и близились, а любовь раскрывалась медленно, порождая новые и интересные для нее чувства. Узнавая его ежечасно и ежедневно, она все больше убеждалась, что их встреча была не случайной, а, как любила говорить Клара Сергеевна, он и был ее второй половинкой.
Клара объяснила всем причину ее выбора так: «Она окончательно решила забыть свою прошлую жизнь и начать новую. Выбрала Илью. Почему? Да потому что он из другой среды. Характером и внешне не напоминает ей погибшего мужа. Даже разница в возрасте – это ее расчет на полную смену чувств. Да, вышла без любви, но придет время и она убедится, что он для нее в этой жизни все, и они будут счастливы. Давайте подождем».
Муж относился к ней с нежностью и терпением. Как и обещал, не обращал внимания на ее несносный характер. Она пыталась стать хорошей хозяйкой, училась вкусно готовить, но уже через пару дней ей все это наскучивало, и Илья вызывал Петю.
Петя остался жить в родительском доме, со средним братом Ильи, Борисом, но всегда с удовольствием приезжал в новый дом, помочь молодым по хозяйству. Готовил он вкусно, как заправский повар, потому как и был им и любил это дело.
Илья распрощался с «кладом» и открыл автосалон совместно с младшим братом Владимиром, который с женой и сыном после перенесенной операции остался жить в Германии. Вот они и наладили продажу немецких авто в России.
Сегодня вечером Илья улетал в Берлин, для подписания договора. Он сам установил для себя срок командировки – на два-три дня.
В дверь постучали, прервав ее воспоминания.
– Войдите, – крикнула Рената и пошла на свое рабочее место.
Девушке было лет двадцать пять или чуть больше. Простое, но ухоженное лицо. С идеальной укладкой и макияжем. Фигура не модели, но стройная для ее низкого роста. Украшения и наряд говорили как о ее неплохом вкусе, так и о высоком материальном обеспечении.
Девушка никак не могла собраться с мыслями из-за растерянных чувств.
– Вообще, я хотела на консультацию к заведующему, но раз его нет, давайте к вам.
Она замолчала, а Рената ее не торопила.
– У меня очень конфиденциальное дело. Я хочу знать, что лично я могу сделать, узнав, что моей сестре угрожают?
Звучало и странно, и устрашающе.
– Давайте по порядку. В чем выражаются угрозы и как вы о них узнали?
– Звонят, письма в ящик бросают. Я одно такое прочла и узнала.
– А вы не взяли с собой письмо?
– Нет. Я показала его сестре, а она порвала. Мне сказала: ерунда, забудь, кто-то хулиганит, но я вижу, как она меняется в лице, а мне говорит, чтобы я не волновалась.
– А не хочет ваша сестра в полицию обратиться, чтобы вычислили хулигана?
– В том-то и дело, что не хочет. А сама перестала вечерами на улицу выходить. Звонила кому-то, просила разобраться, спрашивала: «Что за дела?».
– Получается, сестра верит угрозам и пытается сама решить этот вопрос?
Девушка необычным образом застыла, как будто вспомнила что-то еще.
– И чем же я могу вам помочь, если ваша сестра не хочет идти в полицию?
– Она говорит, полиция этим заниматься не станет и никого не найдет. Мне страшно уже не только за сестру, кажется, и за мной следят.