Не свое дело

Штейман Борис Евгеньевич

— Ты допустил две грубейшие ошибки! — зло объяснял ему потом шеф. — Полез не в свое дело! Раз! И это главное! Ты понял?! И второе! Наследил и не сумел уйти! В нашем ремесле это не годится! Сам виноват! Если бы на тебя напали — другое дело! А в благородство играть будешь в другом месте!

У генерала было хорошее настроение. Операция развивалась успешно. Сейчас шел один из фрагментов… В целом по стране ситуация была очень сложной, но, в отличие от других, он не лил крокодиловых слез по прошлому. Работать стало интересней. И главное, появились реальные деньги. А не за следующую звездочку.

Хотя не будет второго, не будет и первого. Причем в силу того, что круг посвященных был сильно ограничен, многое приходилось делать самому и главное — на свой страх и риск! И это ему тоже нравилось. Многие мужики из центрального аппарата его поддерживали… морально. Он усмехнулся, это тоже было немаловажно. В случае чего прикроют, обязаны прикрыть! Сейчас было необходимо оживить действия в зоне конфликта. Впрыснуть, как говорят, адреналинчика! Поэтому готовился транспорт с грузом.

В это же время ниже этажом полковник Кузин инструктировал Степанова.

— Я с тобой откровенно! — с нажимом говорил он. — Ты должен понять, там не чурки с чурками отношения выясняют, а там наши, ты понял? Наши сражаются с врагами… ну, с врагами, вообще всего, ну, что нам с тобой дорого! Ты понимаешь, о чём я?

Степанов согласно кивал головой, стараясь не переигрывать. «Он, видимо, всех, кроме себя, держит за дураков, — думал он про Кузина. — Наши, не наши… Заладил, блин! Ну и хрен с ними! Пусть хоть совсем перебьют друг друга!» Степанову было тридцать два. И он все еще был капитаном. «Случись что, они не при чем… Мы его не знаем… Тони в одиночку!.. Может, стоило уйти от этого дела, просимулировать что-нибудь. Да хоть аппендицит! Все лучше, чем каштаны из огня таскать, а здесь, похоже, они шибко горячие будут…» — раздумывал он над предстоящем заданием.

— … они ни во что не верят! Любые святыни для них ничто! Даже государственный флаг! Ты понимаешь?! Наш родной флаг и то! — распалился не на шутку Кузин.

«Ну, мудак, завелся!» — ухмыльнулся про себя Степанов и поддакнул сочувственно:

— Все понятно! Чего уж там, товарищ полковник! Этих сук давить надо! А мы… — думая, что если бы у него был приличный собственный дом, то он хоть бы турецкий флаг поднимал по утрам каждый день или, скажем, государства Зимбабве. Устроил политучебу, баран чертов! Ведь не он будет рисковать, отчего же не побазарить!

«Побольше бы нам таких ребят! — полковник с симпатией посмотрел на Степанова. — Засиделся парень в капитанах…»

— Мы тебя подали на майора! Не думай, мы ценим настоящих ребят, на которых можно положиться!

Степанов хотел, уже было, вскочить и начал:

— Служу Ро…

Но полковник жестом удержал его на месте:

— Если что, действуй строго по легенде! Мы тебя в случае чего вытащим, не сомневайся!

Ирина уже собрала сумку с продуктами и хотела выходить из дома, чтобы ехать к Андрею, как раздался телефонный звонок.

— Але! Ирина? — прозвучал в трубке мужской приятный баритон.

У нее почему-то все внутри сжалось в предчувствии беды.

— Да… я… — тихо ответила она.

— Хорошо, что я вас застал. Вам надо срочно позвонить Акимову. Он сейчас как раз у себя. И сказать, что никакой ошибки нет. Что Александр именно тот человек! Вы поняли? А Алёшку мы пока из сада забрали, пусть лучше свежим воздухом подышит. Совсем бледный стал пацан. Вечером привезем.

Так что не волнуйтесь! Вы все поняли? — еще раз поинтересовался мужчина.

У Ирины пересохло в горле, и она с трудом произнесла:

— Да… — и быстро, угодливо повторила: — Да, да, я сейчас позвоню! Сейчас позвоню!

— Ну, вот и хорошо! И главное не волнуйтесь! А Акимову скажите, что Александр должен сегодня уехать! Только что узнали!

Раздались короткие гудки. Но Ирина еще некоторое время никак не могла положить трубку на место. У нее непроизвольно стали мелко стучать зубы.

Генерал положил трубку и подумал, что надо будет как-нибудь непременно помочь этой женщине. Так сказать, оплатить испуг. Усмехнулся, отметив, что не чужд сентиментальности. Наверно, годы… Еще подумал, что подсунуть Акимову Андрея было неплохой идеей. А то ретивый не в меру Акимов мог бы сорвать все дело. Молодец Кузин, хоть и болван, каких мало, и где только раскопал этого Андрея… В нашей епархии, правда, бывших не бывает… А на баб полагаться до конца никогда нельзя. Это закон! Использовать их, конечно, можно, даже нужно, но… с умом!

Наконец электричка остановилась. Ирина выскочила и быстро побежала, оглядываясь, мимо заколоченных на зиму дачных домиков. Открыла калитку и увидела подъезжающие с двух сторон черные джипы. Ворвалась в дом.

— Что случилось? — настороженно встретил ее Андрей.

— Они сейчас будут здесь, — проговорила она, опускаясь на корточки и закрывая лицо руками. — Я… Ты бы все равно меня бросил…

Он вытащил пистолет и привычным движением передернул затвор. Увидел ее расширенные страхом зрачки.

— Не бойся… Я — не убийца, — помедлив, чуть слышно добавил: — Хотя, кто знает…

Им овладело оцепенение. С трудом стряхнул его с себя.

— Бросил… — повторил тихо. — Вот ведь дура! — резко спросил: — Заставили?

— Да, — выдохнула Ирина.

— Алешка?

— Да…

Андрей бросился к окну. Дом уже был окружен.

— Поздно! Привела?

— Нет, они сами… Они знали, где ты.

Андрей на мгновение задумался. Неприятно усмехнулся, процедил:

— Тебе придется поучаствовать. Другого выхода нет! Уж извини, любимая! Выйдем вместе!

Он приставил к ее виску пистолет и, прячась за ней, стал подталкивать Ирину к выходу.

— Я боюсь, — она стала оседать.

— А выдавать не страшно было? — поинтересовался он сухо, подумав: «Красиво получается, ничего не скажешь…» — Не бойся, — добавил брезгливо. — В тебя не станут.

— Станут… Ты их не знаешь!

— Не знаешь! — передразнил зло. — Еще как знаю! Не посмеют! Трудно будет замять. Свидетелей полно! Служебное расследование и прочее. Не рискнут!

Петров, уперев скорострельную винтовку с оптическим прицелом в машину, наблюдал за входом.

— При попытке к бегству, — ни к кому не обращаясь, негромко проговорил Акимов.

— В ноги? — уточнил Петров.

— Дурак? — поинтересовался Акимов.

Он как чувствовал, что дело с этим парнем, притаившимся в доме, нечисто. А чутье его редко подводило. Поэтому он решил не брать его живым. Да и шеф как-то непонятно ведет себя последнее время. Темнит.

Петров смолчал, обругав про себя начальника матом. Подумал: «Буду в ноги… Пусть сам, коли такой умный! А я себе не враг… Нашел мальчика! Потом скажет, что приказа не было!»