Не та профессия. Тетрология
Шрифт:
— Да не трогай его, Фрам, — говорит второкурсница с нашивками хирурга. — Пусть пьёт. Если хочет. У них теперь есть отчего пить, хи-хи…
— А тебя это можно подумать не касается? — удивляется худощавый брюнет.
— Не так, как ваш Дом, — сдержанно отвечает девушка.
— А ты чего не пьёшь, Фрам? Вас-то эти нововведения не касаются? — спрашивает худощавый брюнет чуть заплетающимся языком после второго пива.
— А я предпочитаю доверять
Глава 19
Дальнейшее время проводим в хозяйственных заботах. Пун лично с уоррентом осматривает казарму, где предполагается размещение первого курса. Потом мы проверяем наличие постельного белья, готовность кухни с утра принять всех на завтрак, наличие и комплектность всех видов формы включая робу на складе у уоррента, и многое-многое другое.
Я таскаюсь за Пуном, как хвостик, поскольку он знает не всё и не везде влёт ориентируется. А успеть за сегодня надо много.
Через какое-то время делаем паузу и садимся пить чай у уоррента. Который к чаю подаёт мёд и орехи, к которым мы с Пуном тактично не прикасаемся.
— Что, решил-таки первый курс на казарму с утра? — спрашивает Пуна уоррент, отхлёбывая чай из пиалы и подцепляя кончиком ореха капельку мёда.
— Ну а как иначе, — даже не думает отрицать Пун. — Иначе эта вольница все четыре курса будет стоять на голове и жить, как ей вздумается. В горах после выпуска им это и аукнется. Да и черт бы с ними, но…
— Да оно так, только ведь гладко не пройдёт. Сам понимаешь, кого-то и ломать придётся, — уоррент пристально смотрит в глаза Пуну.
— На всё Воля Великой, — складывает руки в ритуальном жесте Пун. — Вот уж их-то точно никого в армию на аркане не волочили. Слышали уши, что дальше камни — не жалуйтесь, что пяткам больно.
— Да они не первые у него, батя, — включаюсь в разговор я. — Когда-то и я у него учился. Ничего, жив пока.
— Так ты, паря, не дворянин!
— Так и Пун тогда дворянином не был! — логично, как мне кажется, возражаю в ответ. — Ну и я подсоблю, чем смогу. Не доходит через голову, дойдёт через жопу.
После чая с уоррентом, идём в спортгородок, где намечаем схемы завтрашних занятий.
— Пун, а ты со мной хоть поделись, как ты завтра это стадо будешь к порядку приводить? Ты же понимаешь, что неподчинение будет однозначно? — задаю давно волнующий меня вопрос, провожая Пуна по изобилию местной полосы препятствий.
Пун молча кивает в ответ.
— Ну и что делать будем? Ты хоть намекни мне, чтоб я знал, к чему готовиться.
— Что-что, всё как обычно… Определим неформальных лидеров. И будем гасить по одному. — безэмоционально пожимает плечами Пун. — Перед строем. Посмотрим, у кого нервы крепче.
— Не скажу, чтоб я прямо был против, — осторожно пытаюсь как можно точнее сформулировать свою мысль. — Но как-то в своей армии с такого начинать…
— Худой, начинать будем с разъяснения, не с мордобоя. И с постановки задачи. Предложим помощь, если кто в ней нуждается. Гасить будем только в самом крайнем варианте. — спокойно объясняет Пун. — Ты же видишь, я спокоен. Это ты почему-то нервничаешь.
Зная его близко, я понимаю, что с точно таким выражением лица он и тех четырнадцать человек в рукопашной зарезал. За которых
Что ему тут же и озвучиваю вслух. Вообще, в наших отношениях давно работают два правила: мы всегда говорим друг другу только то, что думаем. И никогда не думаем, что друг другу сказать.
Пун усмехается в ответ:
— Да то вообще история смешная была. Я тогда перепугался не на шутку. На блоке стояли вот с такими, как твои завтрашние «сокурсники», только из тамошнего ополчения. От наших — я один был, до утра. Наши все на прорывах. Эти из ополчения такие все из себя члены дворянского собрания, что жуть какие военные. А на ночь свалили по домам. Ну не стрелять же их было? Свои вроде, я тогда, как ты думал. А ночью по тропе попёрли эти. Как раз пятнадцать человек. Я тогда мысленно уже для себя всё решил, думаю, ну хоть их с собой побольше наберу. Ну вначале отстрелял всё, что с собой было. А было не много. Потом одну мину вручную бросил, за отсутствием вариантов. А потом думаю, чего сидеть? Ну и попёр вперёд… Они то здоровые, ещё больше тебя, но какие-то медленные, что ли. Вначале одного «переиграл». Минус один. Потом второго. А там на блоке, между стенками, втроём и развернуться-то негде. Они по одному пёрли, знали, что я один на всю ночь.
— А чем ты с ними воевал? — мне это давно любопытно, но не было оказии лично спросить.
— Тесаком, — пожимает плечами Пун. — Который в сапёрном планшете для рубки лиан. Потом, когда тесак сломался, лопатой.
— О как, — широко открываю глаза от удивления. — А зачем вы планшет для влажного климата с собой пёрли?
— А это ты у местного ополчения спроси, это они его с собой приволокли, — снова пожимает плечами Пун. — Ну и как-то вышло, что вначале минус один. Потом минус два. Они-то здоровые, но ни в фехтовании не сильны, ни по скорости за мной не успевают. В общем, вышло так, что по одному всех и выпилил. Выхожу после последнего из каменного пристенка, следующего ищу, а следующего нет. Четырнадцать окончились, а пятнадцатого найти не могу.
— Даже не знаю что сказать, поёжиться охота. — честно признаюсь Пуну.
— Да мне и самому тоже. — поднимает и опускает брови Пун. — А наутро и эти ополченцы воевать возвернулись, и наши с отряда подтянулись. А я ещё не отошёл, сижу в прострации, четырнадцать трупов.
— А пятнадцатый-то куда делся?
— А он самым умным оказался, и в пристенок, видимо, даже входить не стал. Я видел, как по тропе пятнадцать человек прут. В пристенке их встретил. А когда всё окончилось, трупов было только четырнадцать. Пятнадцатый куда-то сбежал.
— Да и хрен с ним, — машу рукой.
— Точно. Так, Худой, ну мне тут всё ясно, пошли обратно к Декану, потом в кубрик. Сегодня бы выспаться, дальше такой возможности может и не быть.
Тут я с Пуном полностью согласен.
У Декана Пун буквально за пять минут излагает свой уточнённый концепт, учебные планы на ближайшую неделю и мы идём к себе.
Чтоб в коридоре второго этажа встретиться с Лю. Они с Пуном, завидев друг друга, что-то говорят друг другу на языке, которого я не знаю. Потом Пун церемонно кланяется, сложив руки ладонями перед собой и задаёт какой-то вопрос. Лю отвечает ему, сложив руки ладонями аналогичным образом. Потом они подходят друг к другу и начинают что-то щебетать и даже местами улыбаться. Пун незаметно рукой делает знак его не ждать, что и выполняю.