Не тихий Тихий океан
Шрифт:
Зато получилось выбить одного из них. Когда головной получил новое попадание, теперь в мостик, и, видимо, потерял управление, его повело вправо. Решив, что с ним уже все и он скоро вылетит на скалы, с еще большим усердием взялись за второго, с первых же залпов добившись попаданий. В то время как ответная стрельба, наоборот, стала неточной.
Казалось, наша берет. Но оставшийся японец, буквально засыпаемый снарядами, упрямо тянул вперед и отвечал. Похоже, вид нашего крейсера, волочившего за собой густой клубящийся темно-бурый шлейф, вселял в него уверенность. К тому же он снова начал попадать. А вскоре вернулся в бой и выбитый недавно противник, хоть и потерявший былую проворность, но отнюдь не желание продолжать.
Вскоре стало ясно, что «Днепр» явно оттягивают от выхода из бухты. И причины этому имелись. Из-за мыса Ямада показались еще два судна, довольно проворно продвигавшихся на восток-юго-восток. Для немедленного перехвата аэростатоносец находился сейчас уже слишком далеко от этой парочки, оказавшейся в четырех милях за его кормой. Артиллерией уже не дотягивались, так что пришлось срочно разворачиваться, невольно оставляя еще недобитого врага снова за кормой в мертвой зоне.
Но японцы активно возражали против нашего маневра. Даже возможность безнаказанно бить с кормовых углов их не прельщала. Едва положили лево руля, чтобы, развернувшись почти на двенадцать румбов, встать на северо-восточный курс, ближайший противник двинул наперерез, оставаясь в секторах стрельбы, и сразу же выпустил торпеду. Причем, несмотря на дистанцию более чем в восемь кабельтовых, достаточно точно. Попадания удалось избежать, только резко перекинув руль вправо.
Длинный и высокий корпус неохотно менял направление своего движения, так что, прежде чем легли на параллельный курс с быстро нагонявшей пенной дорожки, уставившись носом на юго-восток, пережили несколько весьма неприятных минут, усугублявшихся точной и частой стрельбой неприятеля. В то время как нашу стрельбу эти метания совершенно расстроили.
Так хорошо сложившаяся картина боя резко изменилась. Теперь уже шимозные гранаты чаще достигали цели. Японцы поджимали с обоих бортов. А внушительные размеры делали горящий рейдер хорошей мишенью не только для снарядов, но и для торпед. Если дальность и дальше будет сокращаться, увернуться будет явно сложнее. Тем не менее разворачиваться было нужно, причем как можно быстрее, чтобы не позволить ускользнуть в океан тем, кого так рьяно спасают.
Едва разминувшись со смертью, снова положили лево руля, введя в дело против второго, догонявшего японца и артиллерию левого борта. Стреляя и направо и налево, русские получили превосходство над своими оппонентами хотя бы по числу задействованных стволов, что давало шанс отбиться.
Пушки частили, как могли, вздыбливая воду недолетами и перелетами, а порою и выбивая из враждебных бортов и надстроек снопы дыма, огня и искореженных обломков. Горели уже все три судна, но все так же усердно гвоздили друг друга без устали. Но наши пятидюймовки бухали чаще. Да и попадать стали, как всем казалось, больше. Казалось, еще чуть-чуть, и все решится.
Поддавшись азарту дуэли на пистолетных дистанциях, все на мостике «Днепра» забыли, что минный аппарат у японцев, возможно, не один, следовательно, эта угроза еще не миновала. А они сумели этим воспользоваться.
Второй наш противник, также правивший на пересечку курса, к которому «Днепр» теперь стремительно приближался, только и ждал удобного момента. Чуть потянув, для уверенности выждав, пока русский не ляжет окончательно на новый курс, он выстрелил свою самоходную мину.
На этот раз дистанция в момент залпа оказалась менее шести кабельтовых, и ракурс для стрельбы был гораздо благоприятнее. Так что избежать попадания не удалось. Хоть команду: «руль лево на борт» отдали сразу же, пока, задействовав все переключатели, золотники и редукторы, румпель перевели в нужное положение, прошли десятки драгоценных секунд. Но даже и после этого своими тысячами тонн инерции еще продолжая переть вперед, «Днепр» какое-то время упорно катился прямо, часто стреляя из всех пушек.
Одновременно с перекладкой руля, машины пустили враздрай, желая ускорить разворот длинного и тяжелого корпуса носом к опасности. Хоть и не сразу, но это помогло. Форштевень нехотя покатился влево, постепенно ускоряясь, но откинуть корму с пути быстро разматывавшейся белой дорожки из всплывающих пузырьков все равно явно не успевали!
Спустя меньше минуты после торпедного выстрела испускавшая их стальная сигара ударила в левый борт позади надстройки. Но, благодаря всем принятым мерам к ускорению разворота, она достигла цели, придя с острых носовых углов. К тому же попадание пришлось в заднюю скулу, имевшую также довольно острые обводы. Взрыватель ударного действия не сработал. Торпеда скользнула вдоль обшивки, мелькнув длинной тенью, закувыркалась в водоворотах обтекавшего корпус океана и скоро пропала из вида в пене.
Когда всем уже казалось, что угроза миновала, где-то под ютом прогремел взрыв, сильно встряхнувший весь корабль. Видимо, стальную сигару затянуло под винт, вращавшийся на заднем ходу, и боевая часть все же детонировала от удара одной из его лопастей.
Весь корпус затрясло. Левую машину пришлось сразу остановить из-за опасных вибраций. Вдобавок заклинило руль. В корме открылись сильные течи. Трюмные бросились в поврежденные отсеки, задраив люки за собой, но быстро выяснить место повреждения не смогли. Вода стремительно прибывала, а крейсер продолжал беспомощно катиться влево, постепенно замедляясь.
При этом он уходил под корму ближайшего из японцев, попытавшись «причесать» его продольным огнем. Но на циркуляции из этого ничего не вышло, а вот под его выстрелы подставились по полной. Тот остервенело лупил из кормовой пушки, добавляя мелочовкой с надстройки. Если бы не удачное попадание нашей трехдюймовки, заткнувшей ему главный калибр, пришлось бы совсем туго.
А на мостике прикидывали, как теперь из всего этого вывернуться, и принимали один неприятный доклад за другим. Больше, чем повреждения от снарядов, беспокоила торпедная дыра в корме. Только спустя семь минут старший механик отчитался, что распространение воды удалось остановить на кормовой переборке заднего трюма. Но заливает все позади нее. Людей оттуда уже вывели, люки и горловины закрыли. Крепят. Так что тонуть теперь уже бывший аэростатоносец пока не собирался.
К этому времени совершенно не управляемый, все еще горящий и ходящий по кругу пароход-крейсер не имел возможности не только перехватить убегавшие пароходы, но и отбиться сам. Попадания становились все чаще. Фор-стенга рухнула, сбитая очередным снарядом, смяв правое крыло мостика.
Тут из блиндированной рубки горящего, яростно, но уже почти безрезультатно отстреливавшегося «Днепра» совершенно неожиданно увидели, как недалеко от удалявшихся на восток транспортов, которых так и не удалось достать, встали нехилые всплески разрывов. Сначала решили, что это собственные шальные перелеты, но для них слишком далеко. К тому же они повторились. А вскоре разглядели на горизонте и далекий, размытый дымкой силуэт их автора.
Беглецы, оказавшись под огнем, сразу развернулись на обратный курс, ломанувшись назад в бухту. А оба охранявших их вспомогательных крейсера, уже пристраивавшихся было поудобнее, чтобы добить русского, которого так удачно подловили, полным ходом бросились к ним. Уже на отходе дали напоследок три залпа, и все. Похоже, для «Днепра» бой закончился. Даже не верилось!
Спустя полчаса с пожаром наконец справились, К этому времени с крейсера, застопорившего и правую машину, уже уверенно опознали в показавшемся с северо-востока корабле наш «Адмирал Нахимов». Это его очень своевременное появление вынудило противника вернуться в бухту. К полудню подтянулся и «Николай I».