(Не)твой Сладкий Папочка
Шрифт:
Руки Олега обнимают мои плечи, сжимают сильно, затем проходятся вдоль позвоночника, поцелуи становятся еще более глубокими и страстными. Он стаскивает мой дурацкий свитшот, сдирает бюстгальтер, ловко расстегивая буквально за секунду. Я в ответ начинаю расстегивать его рубашку. Мои груди с мучительно ноющими сосками, расплющиваются о твердую мужскую грудь, но я лишь подаюсь еще ближе, обхватываю талию Архипова ногами. Олег в ответ сжимает своими большими ладонями мою голову, его пальцы зарываются в мои волосы…
Какое же блаженство быть в объятиях этого мужчины! Ни с чем не сравнимое, запредельное. Кажется, я сейчас растаю окончательно в его руках. Мне плевать на разговоры, вопросы и ответы…
Рука Олега скользит мне на грудь, гладит соски, чуть сжимая их, дразня, возбуждая до предела…
— Я люблю… люблю тебя, — вырывается у меня всхлип.
— Моя сладкая девочка. Я истосковался по тебе, — рычит Олег хрипло. — Схожу с ума. Не могу больше ждать!
Я и сама не могу, мне необходимо чувствовать его еще полнее, ближе, обнаженного полностью. Руки тянутся к пряжке ремня, но так дрожат, что ничего не получается. Резко отстраняюсь, чтобы встать, так раздеваться удобнее, и чуть не падаю. Олег подхватывает меня в последний момент. Боже, вот только не хватало что-нибудь сломать себе во время любовной прелюдии!
— Прости… всхлипываю как ребенок. Я ужасно неуклюжая…
— Ты прекрасна, малыш, — возражает Олег хриплым голосом, и моя кровь кажется сейчас закипит от желания. — Все в порядке. Не спеши…
Смотрю в потемневшие от страсти глаза.
— Я так… тосковала по тебе. Не могу не спешить… Ты мне так нужен…
Олег помогает мне снять штаны, затем сбрасывает свои, оставаясь лишь в расстегнутой рубашке и трусах. Провожу руками по его груди, чувствуя под ладонями шелковистые волоски, покрывающие его кожу. И неровное биение его сердца. Трепетно поглаживаю пальцами обнаженную кожу, чувствуя таящуюся под ней мощь, пока Олег не останавливает меня сдавленным стоном. Встречаемся взглядами. Мой — вопросительный. Его — полон безграничного желания.
— Я схожу по тебе с ума, — вырывается у меня признание. — Ты…ты такой красивый.
— Это ты красивая, — Архипов сбрасывает рубашку.
— Правда?
Смотрит пристально, сведя брови.
— Конечно правда, — целует меня в ключицу. — Безумно красивая, желанная, моя девочка.
Его слова звучат искренне, почти исступленно. Рука Архипова снова касается моей груди, длинные смуглые пальцы потрясающе сексуально контрастируют с белизной моей кожи. Выгибаюсь от изысканного наслаждения. Точно разрядом бьет, когда Олег сжимает сосок между пальцами, перекатывает, а затем наклоняется и втягивает в рот. Вскрикиваю, выгибаюсь, прижимаюсь ближе. Схожу с ума от одного вида его темноволосой головы, склоненной к моей груди. Дрожу, словно в лихорадке. У меня вырывается хриплая мольба, зарываюсь пальцами в его волосы, потому что нет сил терпеть наслаждение, что доставляют его посасывания, укусы, которыми покрывает мои груди. Наконец он останавливается, оторвавшись от покрасневшей груди, снова тянется к моим губам, одновременно подхватывая меня под ягодицы. Грубовато-собственнически разводит мне ноги, широко, аж больно. Снова целует меня, его губы горячие и жадные, словно никак не может насытиться. Спустя несколько минут, полностью обнаженная, лежу перед ним. Олег сбрасывает трусы и опускается рядом на кровать. Встретив его полный всепоглощающей страсти взгляд, касаюсь указательным пальцем бьющейся жилки на шее, медленно провожу ниже, по груди Олега, все ниже и ниже, пока не сжимаю в руке тяжелый, готовый полностью, для меня, восхитительно твердый символ его желания.
Но Олег отводит мою руку.
— Погоди, маленькая. Не хочу кончить как подросток, — его короткий смешок выдает напряжение.
Всхлипываю, когда его рука оказывается у меня между ног, пальцы начинают гладить ноющий от напряжения клитор, скользят по влаге. Каждое касание заставляет трепетать изголодавшуюся плоть. Внутри разливается непреодолимое сладостное и мучительное томление. Веки тяжелеют, меня поглощает огненный омут страсти. Снова и снова выдыхаю имя любимого, выгибаюсь ему навстречу, притягиваю его к себе. Теряюсь в нахлынувшем бурном потоке наслаждения, зная одно — рядом единственный и самый дорогой человек.
— Малышка… Я с ума по тебе схожу… Такая тугая, — обдает мою щеку жаром дыхания, проникает в меня, растягивая двумя пальцами. Я уже дрожу от нетерпения. Подаюсь вперед, обнимая, обвивая ногами. Архипов входит в меня коротким сильным толчком и тут же все тело затапливает блаженство. Содрогаюсь, горячая волна прошивает тело насквозь, когда начинает двигаться плавными, широкими движениями… Обхватываю ногами бедра Олега, сжав их, двигаюсь в такт музыке, которая звучит сейчас только для них двоих.
— Моя сладкая малышка, — Архипов прижимается мокрым лбом к моему лбу, снова толкается тяжелым ударом, растягивая, наполняя, отдавая себя, даря ни с чем не сравнимое удовольствие.
Хочу ему ответить, хочу выкрикнуть как сильно люблю, но слова тонут в стонах, всхлипах. Удар за ударом, Олег подводит нас к краю пропасти, и мы срываемся вниз одновременно, захлебываясь, стискивая друг друга в объятиях.
Влажные, потные, с трудом восстанавливаем дыхание. Утыкаюсь лицом в грудь Олега, с наслаждением вдыхая его запах. Лежим долго, сомкнув объятья, словно боясь выпустить друг друга. Жар постепенно уступает место приятной расслабленности.
Приподнимаюсь на локте, улыбнувшись и мягко касаюсь губ Олега своими.
— Теперь нам надо поговорить….
— Серьезно? А я думал повторить то, что сейчас было, — произносит Архипов насмешливо.
— Слушай, я прежде всего хочу объяснить по поводу Леонида, — начинаю торопливо, пока есть смелость. Пока Олег вынужден слушать, пока он расслаблен, спокоен. Но его глаза опасно суживаются. Смотрит пристально, сканирует меня. Нервно стиснув край простыни, чуть прикрываюсь, потому что по позвоночнику пробегает озноб. Теряю мысль, не знаю как начать, никак не приходят те самые слова.
— Чем ты озабочена, детка? — мягко спрашивает Архипов, проводя рукой по моим волосам.
— Тем как все выглядит… хотя все совершенно не так…
— Главное, как есть на самом деле.
— Я очень ждала тебя. Тосковала. Встретилась с подругой, а она…
— Что она?
— Сделала мне гадость. И я не придумала ничего лучше, как поехать на вечеринку.
Меня душат слезы, потому что понимаю — все это звучит ужасно, а я выгляжу полной идиоткой.
— Продолжай.
— На вечеринке был Леонид, мы какое-то время встречались… до тебя. Весной.
— Я знаю.
— Откуда?
— Наводил справки, — пожимает плечами Олег.
— Ясно… Ну вот, случайная встреча, Леня предложил отвезти меня домой, по дороге мне стало плохо. Понимаю, звучит странно. Но он меня отвез в больницу, маме сообщил. Помог очень. А сегодня… меня выписали, и он привез нас домой.
— В больницу? — в глазах Архипова мелькает тревога. — Почему? Что значит стало плохо, Яна? С этого и надо было начинать. Леонид меня не волнует, разве что раздражает немного, надеюсь он правильно поймет наше исчезновение и не будет больше раздражать настойчивостью. А вот то что ты больна, меня очень даже беспокоит. Что произошло?