Не убоюсь я зла
Шрифт:
– О, мистер Саломон никогда о вас так не подумает!
– Он мужчина. Он такой же мужчина, как наш дорогой доктор. Мне нужна компаньонка, поскольку я всего лишь хочу ему помочь, чтобы он заснул без снотворного. У бедняжки сегодня был тяжелый день. Вини, он замечательно вел себя в суде; я расскажу вам об этом попозже. Давайте разденемся и накинем эти скромные халаты. – Вдруг она остановилась. – Может быть, я нарушаю ваши планы? У вас не назначено свидания?
Мисс Герстен снова покраснела.
– Назначено, но позже.
–
Маленькая сестричка стала совсем пунцовой, но ответила спокойно:
– Мои дела – ваши дела, мисс Джоанна. Я должна ухаживать за вами – и я буду это делать! Но вы кажетесь мне старшей сестрой.
– Спасибо, Вини, дорогая. Но старшие сестры не должны чересчур любопытствовать.
– Я собиралась сказать вам, что мы с Паулем расстались.
– О, как жалко!
– Вовсе нет. Я не думаю, что он захотел бы из-за меня развестись со своей женой. И он обманывал меня. Но… Боб неженат. Пока.
– Пока? Вы планируете выйти замуж, дорогая?
– Я не думаю, что замужество можно запланировать. Оно происходит случайно. И неожиданно, как удар грома.
– Возможно, вы правы. Дорогая, всегда приходится делать выбор: либо выходить замуж, либо наслаждаться жизнью. К тому же «Боб» такое заурядное имя, что у меня даже нет желания угадать, кто он. По крайней мере, если я его не увижу.
– Скорее всего, не увидите. Он поднимается на служебном лифте и входит в мои комнаты через задний коридор – никто, кроме дежурного караульного, не видит его. А караульные не сплетничают,
– Если какой-нибудь караульный станет в этом доме о чем-нибудь сплетничать и я об этом узнаю, он окажется без работы так быстро, что у него голова закружится. Вини, я могу простить сплетни остальному персоналу, но у караульного особое положение, он облечен большим доверием и должен держать язык за зубами. Вини, если вы когда-либо захотите встретиться с Бобом – или еще с кем-нибудь – в каком-либо другом месте, то мои охранники доставят вас туда и заберут оттуда, а я даже не буду знать, где вы были.
– Спасибо. Но это самое безопасное место для нас… сейчас так мало безопасных мест. Правда, здесь он может почувствовать себя стесненно. Но что касается меня, то я горжусь им!
– Так и надо, дорогая. Как экс-мужчина, я знаю, что такое отношение мужчина ценит больше всего. «Горжусь им…» Но нам надо поспешить: мы заставляем Джейка ждать. Если вы собираетесь надеть трусики, то подыщите какие-нибудь обтягивающие. И спасибо, что одолжили мне этот наряд – без фартука и кепки он оказался очень эффектным. Я снимала на некоторое время накидку. Потом расскажу.
Через полминуты девушки уже спешили по коридору в зеленую комнату, каждая в халате и босиком. В последний момент Вини решила, что раз ее хозяйка будет заниматься медитацией голышом, то и она последует ее примеру.
Они застали советника в купальном халате. Он робко глянул на них.
– Надеюсь мы не заставили вас ждать? – спросила Джоанна. – Ваша ванна готова? Если нет, я наполню ее, прежде чем мы начнем. Затем вы окунетесь и сразу в постель, спать. Затем…
– Я схитрил. Я уже принял ванну – едва теплую, как вы и говорили, и немного поел.
– Хорошо. Тогда после этого – сразу в постель, мы поцелуем вас на ночь, и вы уснете прежде, чем мы успеем выйти. Джейк, это самое простое, что есть в йоге. Это не упражнение. Вдыхаете во время первого повторения молитвы, задерживаете дыхание еще на одно повторение, выдыхаете во время третьего повторения, повторяете молитву еще раз, а затем снова вдыхаете, и так далее. Все вместе, в треугольнике. Вы можете сесть в позу лотоса? Пожалуй, без тренировки вам это не удастся.
– Юнис…
– Да, Джейк?
– Мой отец был портным. До восьми лет я сидел в позе портного. Она подойдет?
– Конечно, если вам будет удобно. Если нет, то сядьте в любую позу, позволяющую вам расслабиться. Вам придется забыть о своем теле.
– Сидя в позе портного, я могу даже уснуть. Но что у вас за молитва?
Джоанна Юнис сбросила свой халат и словно стекла на ковер в позу для медитации: ступни направлены вверх и касаются бедер; ладони лежат на коленях.
– Слова такие: «Ом мани падме хум».
(Ом мани падме хум. Мне следовало бы давно научить Джейка.)
– Я знаю эту фразу. «Сокровище в лотосе». Но что это означает для вас, Джоанна Юнис?
Винифред последовала примеру Джоанны, – быстро разделась и села в «лотос». На этот раз она не покраснела.
– Это означает все и ничего, мистер Саломон. Это все хорошее: храбрость, красота, мягкость, отказ от того, что вы могли бы иметь, и удовлетворенность тем, что вы имеете, и деревья, качающиеся на ветру, и маленькие карапузы, которые смеются, когда их щекочут… это все, что делает жизнь радостной. Это любовь. Это означает Любовь. Но вы не думаете об этом. Вообще ни о чем не думаете. Вы даже не пытаетесь думать. Вы произносите формулу и просто существуете, пока не почувствуете тепло, расслабление и призрачность всего окружающего.
– О'кей, я попробую. – Он снял халат. Под ним оказались боксерские шорты. – Джоанна Юнис, когда вы начали заниматься йогой? Вас учит Вини?
– О нет! – ответила Винифред. – Мисс Джоанна учит меня… она умеет гораздо больше, чем я.
(– Осторожнее, босс!
– Не беспокойтесь.)
– Человек за свою жизнь учится многому, Джейк, но многое забывает из-за нехватки времени. Раньше я умела играть в шахматы, но вот уже лет пятьдесят ими не занималась. И еще дольше я не сидела в «лотосе» и не могла даже попробовать сделать это – пока Юнис не дала мне это замечательное молодое тело. Оно может делать что угодно.