(Не) в кадре
Шрифт:
– Извини, но я того же не скажу, – проглотив горький комок, смотрю в льдистые глаза, запечатлевая в памяти любимый образ. – Почему ты прилетел раньше? – не удержавшись, спрашиваю я.
Сердце надрывно бьётся в клетке из ребер, в глазах собираются слезы. Прежде чем уйти, я должна знать, что заставило его забыть обо мне.
– Мой отец умер. Я перенес рейс, чтобы успеть на похороны, – глядя в сторону, севшим голосом произносит Макс.
Внутри все обрывается, я каменею, перестаю дышать и чувствовать. Тупая боль атакует затылок, за грудиной печет и царапает. Меня с головой
Господи, я недавно размышляла, что хуже ситуации не бывает. Оказывается, бывает. В миллиард раз хуже. У меня нет слов, я словно рыба, выброшенная волной на каменистый берег.
– Это ужасно, Макс, – выдавливаю едва слышно, дрожащими пальцами накрывая его сжимающую руль ладонь. – Соболезную вашей утрате… Если бы я знала…
– Ты не знала, Варь, – опустив голову, он смотрит на мою руку поверх своей. – Все нормально. Я справлюсь. Маме сейчас тяжелее всех… Отец всегда казался несокрушимым и сильным. Та самая надёжная стена, о которой мечтают многие женщины. Они по-настоящему были счастливы.
– Что случилось? – дребезжащим голосом спрашиваю я.
– Обширный инфаркт, – глухо отзывается Макс. – А еще Маша сегодня… нет уже вчера родила дочь.
– Твой отец станет ее ангелом хранителем. Как назвали девочку?
– Ева.
– Красивое имя. Маша в порядке? – намеренно отвлекаю Макса от тягостных мыслей.
Я была совсем маленькой, когда умер отец, мало что тогда осознавала, но моя жизнь сделала крутой поворот «не туда» именно после его смерти. Мама… она не справилась и нашла утешение в алкоголе. Боль потери – самое страшное чувство и несмотря на то, что я его не испытывала в полной мере, видела, как оно разрушало многих, даже самых сильнейших. Агния Данилова – печальный тому пример.
– Маша в больнице. Роды начались раньше срока, но врачи заверяют, что всё под контролем.
– Забота о внучке поможет твоей маме переключиться, – крепче сжимаю мужские пальцы. – Надеюсь, Машин муж будет не против.
– Солнцев не будет против. Мама сегодня выедет в Москву. Побудет с ними до девятого дня.
– Это правильно, – киваю я. – Вам сейчас нужно максимально сплотиться и держаться вместе. Когда ты возвращаешься в Париж?
– Через неделю. Дольше задержаться не могу, – сдвинув брови, отвечает Макс.
– Я могу тебе чем-то помочь? – задержав дыхание, тихо спрашиваю я.
– Можешь, Варь, – вскинув голову, он смотрит на меня сумрачным взглядом, от которого моя нервная система выдает очередной сбой. – Проведи эту неделю со мной.
Глава 5
Жизнь ощущается острее, когда мы близко соприкасаемся со смертью, когда она затрагивает лично нас. Потребность перекрыть разрушительные эмоции выходит на новый, запредельный уровень, вынуждая действовать импульсивно, необдуманно и порой жестоко, не чураясь использования других людей, чтобы заглушить свою боль.
Когда погибла Агния, я на собственной шкуре испытал все эти чувства. Как бы я тогда ни отрицал, Вика оказалась права. Варя была для меня
Между нами снова смерть. Я опустошен, убит потерей отца и предлагаю ей почти то же самое, что и тогда. Наверное, это жестоко и сверх эгоистично – просить о подобном девушку, заявившую о наличии серьезных отношений.
Смерть отца была неожиданной и ударила по нам в равной степени, а мама приняла самый массивный удар. Папа был невероятным человеком. С огромным сердцем и широкой душой, которых хватало на всех. Он был примером для подражания, мудрым отцом и идеальным мужем для нашей матери. А сколько бесценных жизненных уроков он преподал каждому из своих детей?
Наш дом всегда был надежной и уютной крепостью, где тебя любят и ждут, где в любой момент можно получить поддержку, попросить совета или помощи.
Отец не был любителем толкать пафосные речи, но всегда находил нужные слова, чтобы емко и наглядно донести свою мысль. Я могу вспомнить сотни примеров из своего детства, когда ненавязчивые советы отца помогали разрулить непростые ситуации в школе, и спустя много лет, во взрослой жизни, они тоже безотказно работали.
Мы все его любили и чувствовали себя неотъемлемой частью Семьи. Именно с большой буквы. Поэтому внезапный уход отца выбил почву из-под ног каждого члена семьи.
Даже Марк, единственный кровный сын наших родителей, после шестилетнего отсутствия, приехал домой. Это больно и страшно не успеть сказать «прости» самому близкому человеку. Марк не успел и жутко представить, что творилось в его душе, когда на другом конце света он получил чудовищную новость. Я тоже находился далеко, но у нас с отцом были годы общения и взаимопонимания, которых Марк добровольно себя лишил. Но это был его выбор, пусть ошибочный, но на тот момент, он не нашел для себя другого варианта.
Я искренне и всем сердцем сочувствую Марку, а еще благодарен за то, что он нашел в себе силы приехать. Его появление немного утешило мать. Потеряв мужа, она обрела сына и внучку. Видит бог, мама отчаянно нуждается сейчас в проблеске света.
Так странно, что именно Маша и Марк стали источником. Шесть лет назад их подростковый роман послужил причиной внутрисемейного скандала. Причины знали далеко не все, но я был в курсе.
Машка была так откровенно и до одури влюблена, а Марк до чертиков бесшабашен и самонадеян, что удивительно, как родители не застукали их раньше.
Коротко поясню суть проблемы. У родителей имелся небольшой свод правил для всех без исключения детей. Главным пунктом был запрет на отношения между некровными братьями и сестрами, который Марк и Машка нарушили. Когда правда всплыла, отец очень бурно и категорично отреагировал. Марк вспылил, ушел из дома, уехал учиться в Москву, откуда через год укатил в Голливуд. Ни писем, ни звонков. Он оборвал связи с семьей, и как нам казалось, вполне себе счастливо жил, воплощая все свои мечты и амбиции в далекой Америке.