Не в списке

Алла Полански

– А кто же тогда? – прищурившись, Максим нагло смотрел в её глаза.

– Это Лена сказала, – опустив глаза, сдавшись под его напором, тяжело вздохнула Кира. – Она знакома с той девчонкой, которая ездила вместе с вами на сборы.

– Да у нас девчонок нет! – попытался соврать Максим.

– Есть. Одна есть, – твёрдо ответила Кира, зная, что не может ошибаться.

***

Лена встречалась с Колей, товарищем Максима по сборной. Увидев, как друг с интересом рассматривает новую знакомую в их компании, она решила избавиться от соперницы – рассказать ей правду. О Максиме.

Она не соврала – у него действительно были отношения в поездке с Викой – той самой единственной девушкой в сборной по дзюдо. Длинноволосая

блондинка крепкого телосложения с пронзительными карими глазами и белыми, как снег, зубами. Своей улыбкой и томным взглядом она заинтересовала Максима, который, скучая по женской ласке, так быстро отдался в её объятия, что сам того не заметил, как стал предателем для Киры, для себя и, впрочем, для их любви.

Он не был парнем, который мог бы довольствоваться одной девушкой. Ему хотелось больше: разнообразия, огня, фантастики, бесконечности удовольствия. Не задумывался о том, что может причинить любимой боль. Не думал головой – думал тем, что упиралось в ширинку брюк: цинично, бесстыдно, откровенно и непристойно. Он застал Вику в женской раздевалке, которая располагалась по соседству с мужской, дождавшись момента, когда остальные девушки-спортсменки примут душ и уйдут в свои номера жилого корпуса. Наконец, она одна. Рука потянулась к двери душевой кабины. Он с жадностью набросился на неё, зверски лаская под струями воды её упругое, выносливое тело. Привлекая её к себе, сходя с ума от страсти, чувствовал, как она молча стянула с него сначала мокрые шорты, а затем и майку, бросив её через перегородку. Теперь вода казалась им не только тёплой, но и тяжёлой, почти маслянистой. Его руки опустились, охватив её ягодицы, и он приподнял девчонку одним лёгким движением. Максим пылал от желания, и проникновение в скользкий дурман оказалось для него просто потрясающим.

Их тела были горячими и вязкими, они скользили друг над другом, почти не ощущая прикосновения или давления. Девушка негромко вскрикнула, когда вместе с ним в неё проникли струйки горячей воды, но, спустя мгновение тихо и томно вздохнула от наслаждения.

– Мне это нравится, – прошептал Максим.

– Нравится – что? – уточнила Вика.

– Этот звук. Как ты взвизгнула.

– Прости. Я не хотела шуметь, – простонала она.

Он засмеялся, и его смех тихим эхом отозвался в пустом помещении, затем притянул её ещё ближе, так, что их тела обволокло клубами пара от потока шумной воды. Слегка шевельнул бёдрами, и девчонка полузадушено ахнула.

– Ага, вот так, – нежно сказал он. – Или… вот так?

– А-ах, – снова вырвалось у неё.

– Вот о чём я думал больше всего, – протянул Максим, медленно скользя руками вверх и вниз то по её спине, то крепко охватывая и поглаживая бёдра, увлекая за собой. Она энергично ударялась об него, как волна ударяется об утёс, он ласкал свою новую любовницу с ожесточённой силой гранита, бросая якорь среди ревущего хаоса..

***

– Отвези меня домой, – на глазах Киры заблестели слёзы.

– Хорошо, – процедил Максим.

Они молча ехали в такси, а Кира думала о том, как будет жить дальше, без него, без любимого, без Максима. Она любила его, но не могла простить его предательства.

«Да у меня таких, как он… будет… много! – сама себя убеждала она, стоя в ванной перед зеркалом и смывая потёкшую тушь с ресниц. – Много! И все они будут хотеть меня! А я буду брать от них всё, что только пожелаю!»

В этот день дверь в сердце Киры скрипя, захлопнулась, отбросив ключ от замочной скважины в неизвестном направлении.

ГЛАВА 6

Что творилось в её душе – было известно только ей самой. Боль раздирала сердце Киры, впиваясь в него острыми когтями. Кровь сочилась, вызывая слёзы градом об одной только мысли о Максиме. Она плакала, кричала, била кулаками в подушку, когда чувства начинали переполнять её душу.

Но, выплеснув свою негативную энергию, вновь приходила в себя, становясь как никогда холодной и циничной. Этот парень изменил её, возможно, навсегда. Он сделал Киру ещё более целеустремлённой и сильной, но при этом сухой и бесчувственной. Она с презрением смотрела на какую-нибудь воркующую молодую пару, которая нежилась в объятиях друг друга, целуясь под кронами деревьев, в кафе или в кинотеатре. Их маленький городок стал для неё невыносимым, всё здесь напоминало о нём, о Максиме: узкие улочки, парк, через который они шли домой, взявшись за руки, и особенно школа, в которой училась Кира. Каждый день она, садясь за парту, делала над собой огромные усилия, чтобы удержаться и не подойти к любимому и не поцеловать его в тёплые губы. Она, отвернувшись в окно, смотрела вдаль, наблюдая, как на деревьях щебечут воробьи, устраивая борьбу за засушенное зёрнышко.

Учителя не могли растормошить страдающую от любви девчонку. Кира стала получать сплошные неудовлетворительные отметки, одну за другой, пока её мама, Екатерина Александровна, однажды не зашла за Кирой в школу:

– Так, пойдём домой вместе! – настойчиво сказала она, взяв Киру под руку.

– У меня ещё консультация… – попыталась увильнуть Кира.

– Нет у тебя консультации, она завтра. Хватит меня обманывать. Пойдём, я тебе кое-что покажу, – и Екатерина Александровна повела дочь в ювелирный магазин. – Вот, смотри, они будут твои, если ты, наконец, возьмёшься за ум! – она показала Кире дорогой комплект c серьгами и кольцом, украшенный чёрными сапфирами.

– Но тебе это не по карману! – округлила глаза Кира.

– Ты мечтала о нём, я знаю. У меня есть сбережения, поэтому если ты окончишь школу и поступишь в университет, комплект будет твоим, – пообещала Екатерина Александровна, хотя понимала, что выбрала не лучший способ для мотивации дочери к учёбе, однако, других способов больше не знала.

Она уже пробовала стыдить Киру, ругаясь с ней, что ещё более негативно сказывалось на их отношениях, пробовала пугать отсутствием достойной работы и приличного заработка в будущем, но и это не помогало. Оставался только один выход – поступить так, как поступали в детстве Киры, когда малышка топала ножкой, и родители, стараясь изо всех сил, угождали дочери в её капризах и всевозможных прихотях.

Глаза Киры загорелись! Екатерина Александровна не ошиблась, сделав ставку на ювелирные украшения, ведь дочь всегда была обделена дорогими вещами и ограничена в желаниях купить то, чего ей действительно хотелось.

– Мама, какой он красивый! – восхитилась Кира. – Ты правда его купишь мне?

– Правда.

– Ух, ты! Круто! Мне все обзавидуются! – закатила глаза Кира, представив, как подруги будут восхищаться её комплектом.

– Ну, вот и договорились, дочь! Старайся, – подвела итог Екатерина Александровна, представляя, насколько туго ей придётся, если она купит на свои последние сбережения подарок для дочери. Но, быстро отбросив эти мысли, она с надеждой подумала о том, что Кира, может, будет всецело отдаваться учёбе и выбросит, наконец, всю дурь из головы.

Отныне Кира усердно изучала материал учебников, досконально выполняла все домашние задания, поднимала руку на уроке, чтобы дать правильный ответ и даже поднялась вверх в рейтинге успеваемости класса.

Максим делал вид, что не замечает девушку, ведь он теперь встречался с Викой, казавшейся ему невероятно привлекательной. Проходил мимо Киры с гордо поднятой головой и с завистью смотрел на неё, когда та парировала у доски, решая сложную задачу.

Одноклассники, которым Максим рассказывал все откровения встреч с Кирой, посмеивались над ней, бросая косые злые взгляды. Как же это всё неприятно и отвратительно. «Ненавижу! – рычала сквозь зубы Кира, лишь издалека заметив изменщика. – Ты ещё пожалеешь, что бросил меня… козёл!».