Не верь глазам своим
Шрифт:
– Ну ты сам сказал, - окинув серьезным взглядом собрата по детским играм и не только детским, граф са Харпервуд попытался его образумить, - тогда она была еще совсем ребенком лет пяти-шести. С тех пор прошло более десяти лет и теперь Милли уже взрослая девушка. Уж поверь мне, за такой период люди очень меняются. Тем более, что даже в своем юном возрасте она была довольно мила.
– А еще, если память мне не изменяет, она блондинка, а тебе всегда нравились именно они. И что-то я никогда ранее не замечал, чтобы ты возмущался при виде здорового румянца на дамах обладающих завидными округлостями. Кстати, пышные формы тебя то же никогда не смущали.
Последнюю реплику вставил Милтон.
– Больше не нравятся, - недовольно скривившись, Себриан поднялся и принялся измерять шагами внутреннее пространство беседки.
– Да у меня от одного воспоминания об этой прилипале, уже зубы сводит. Вы же знаете, я терпеть не могу ничего приторно-сладкого.
А именно такие ассоциации она у меня вызывала. При этом помню, как мама вечно ею восхищалась щипая за пухленькие щечки и приговаривала, какая она сладкая девочка, как повезет ее будущему мужу с женой красавицей и что только за один благосклонный взгляд этих небесно-голубых глаз мужчины должны будут к ее ногам весь мир положить. А помните, какие нам зачитывали нравоучения о правилах хорошего тона и этикета только за то, что эта ябеда постоянно на нас жаловалась, что мы не оказываем
ей должного внимания. Я, после тех каникул, перед тем как вернуться домой, всегда стал уточнять, кто у нас гостит. А то мало ли.
– Это в тебе говорит ревность и мальчишеская обида. Еще раз повторяю, успокойся и встреться с девушкой. Тогда уже и составишь о ней свое мнение. Ведь за прошедшие годы она могла сильно измениться.
– Измениться?
– резко повернувшись к Элгрею, маркиз с усмешкой поинтересовался.
– А ты вспомни на последних баллах кого мне матушка все время подсовывала для более близкого знакомства? Малолетних глупых пустышек только покинувших стены пансионов, где их, кроме как танцевать и вышивать, учили разве что принимать гостей и устраивать баллы. А нет, еще заказывать у именитых белошвеек самые дорогие наряды и подбирать под них у ювелиров гарнитуры из самых редких камней.
– Да успокойся ты, - это уже вступил в разговор Милтон, - женишься, заделаешь ребенка по-быстрому и отправишь ее в загородное имение, а сам продолжишь выполнять свои обязанности во дворце и заведешь любовницу. Так почти все живут.
Бросив обиженный взгляд на друга, Себриан обреченно опустился назад на скамью.
– Я еще слишком молод, чтобы обременять себя семейными обязанностями.
– Ты последний мужчина рода са Вельен и единственный носитель сильного магического дара . У тебя просто нет выбора, как настругать маленьких Себрианов, чтобы сохранить свою ветвь.
Как более рассудительный и спокойный в их компании граф попытался урезонить своего друга.
– Ты тоже единственный в своем роде, плюс еще и старше нас на два года. И ничего, что -то я не заметил, чтобы ты спешил связывать себя узами брака.
Даже понимание того факта, что не отвертеться от брака и если не на этой девушке, так на другой, ему все равно придется, рано или поздно, жениться, не позволяло молодому человеку смириться с выбором герцогини. Поэтому маркиз предпочитал оттянуть время этого печального события в своей жизни. Он видел как живут его мать и отец. Последний все время пропадал то в столице, то отправлялся с дипломатической миссией в другое государство, а мать, то отдыхала на водах, то жила в одном из загородных имений, приглашая к себе в гости, таких же как и она, замужних нилин, которые не знают чем бы его себя занять, поэтому и лезут устраивать чужие судьбы. А ведь наследника герцогского титула, на данный отрезок времени, все в его жизни устраивало. Во всяком случае, до недавнего времени. Поэтому его мысли сейчас и метались, как дикий зверь в клетке, в поисках выхода из ситуации.
– Я не единственный в своем роде, я первый. Не забывай, что титул мне был дарован Его Величеством за заслуги перед короной. Но все, и мой магический потенциал, и наличие денег, а также земель, меркнем перед тем, что я выходец из народа и во мне нет ни капли древней аристократической крови. Да, меня боятся, возможно, уважают, принимают в своих домах и зовут на балы, но только потому, что я являюсь одним из советников Его Величества и доверенным лицом короны. Со мной, с удовольствием заигрывают как вдовы, так и замужние дамы. И те и другие готовы провести не одну ночь в моей кровати, но при этом своих племянниц, дочерей и внучек они от меня прячут, считая ниже своего достоинства породнится с таким отребьем, как я.
Сообщая всем известную истину, граф оставался спокоен. Он давно уже понял, что их Богиня еще та шутница. Притом, что она была к нему благосклонна, все же поставила его в такую ситуацию, при которой жениться на простой девушке он не может, так как это мезальянс и король на это не даст разрешения, а аристократические семьи ему откажут. Он даже один раз уже попробовал попросить руки у дочери провинциального баронета. И вроде бы это один из самых простых титулов в иерархии их королевства, но даже тогда его подняли на смех и отказали, выставив из дома. Он, конечно же, мог обратиться к Его Величеству с прошением и, вероятнее всего, Вардиган его бы удовлетворил, но жить с той, которая его будет стесняться и презирать за происхождение, было выше сил. Уж лучше остаться одному. В любовницах, которые скрашивают ему жизнь, он недостатка никогда не испытывал. Ну а все остальное время он отдавал работе и друзьям. Не так уж его жизнь и плоха, в отличие от детства, которое он провел в приюте до того, как у него обнаружился магический дар.
Подойдя к своему другу, маркиз положил ему в знак поддержки руку на плечо.
– Они просто глупцы и застрявшие в прошлом снобы. Я клянусь тебе. Что если у меня родится дочь, а ты все еще будешь не женат, я отдам ее за тебя. Ну а если мы оба станем отцами семейств, то я сочту за честь, с тобой породниться и заранее даю благословение на брак наших детей.
Несмотря на то, что день был летним, теплым и ясным, а небо чистым и без единого облачка, после произнесенных слов, моментально поднялся непонятно откуда взявшийся ветер и где-то вдали загремел гром. Отзываясь на стихию и родовую магию, глаза са Вельена из насыщенно-серых, резко стали стального цвета, а пепельно-белые волосы взметнулись. Все присутствующие сразу же поняли, что Богиня непросто услышала клятву, но и приняла ее.
Несколько мгновений и вокруг опять обычный летний день, вроде как только что ничего особенного и не происходило.
– Ну вы даете. Еще сами не женились, а уже выдаете замуж своих детей.
А это, встав и стряхнув со своего камзола несуществующую пыль, к друзьям подошел Милтон.
– Я, вообще, не понимаю, чего ты, Себриан, завелся. Если тебе так не нравится эта девушка, так и скажи ей об этом. Ты восьмой в очереди на престол, а виконтесса Миллинела са Бредрон, ниже тебя по статусу. У вас еще не было официальной помолвки. Разве что договоренность, да и то, не между главами семей. Ведь, насколько я понял, -задавая вопрос, виконт повернулся к другу и поинтересовался у него, - твой отец не настаивает на этой свадьбе?
– получив подтверждающий кивок, са Фершубел спокойным голосом продолжил.
– Ну вот видишь.