Не верь лучшей подруге!
Шрифт:
– Когда мы разбирались с майором Потаповым, я видел, как ты изо всех сил старалась не смотреть на этого… кажется… Пылаев его фамилия?
– Не смотреть?
– Да… Ты все время отводила от него глаза, будто боялась встретиться с ним взглядом… И, между прочим, зря…
– То есть?
– Он тоже любит тебя. Я это сразу понял.
– И ты об этом так говоришь…
– Как «так»? Думаешь, спокойно? Нет, Оксана. Какое уж тут спокойствие! Я столько всего передумал на этот счет. Когда я только заметил эти ваши взгляды-недогляды, хотел размазать товароведа по стене
– И что же ты увидел?
– Увидел, что меня ты разлюбила. Тогда мне, поверишь ли, захотелось извести твоего Пылаева каким-нибудь иезуитским способом, похожим на Нюшенькин…
– Не смей! – подскочила к нему Оксана и, испугавшись собственной горячности, опустилась в стоящее рядом кресло.
– Не бойся! – скривился Корнеев. – Я же сказал, что долго думал обо всем этом. Я сам во всем виноват. Предал тебя, на пошлую Нюшеньку променял. Я, знаешь, решил, что буду рядом с тобой, пока не прогонишь… И, честно говоря, никак не пойму, почему же ты меня не гонишь, Оксана?
– Не знаю, Ваня…
– Слушай, а чем он тебя взял, а? Что в нем есть такого, чего нет во мне?
Оксана подняла на Корнеева глаза и ответила:
– Ты, Иван, уверен, что весь мир принадлежит тебе и что стоит только пошевелить пальцем… как…
– А он, стало быть, не уверен?
– В той же степени, что и все обычные люди. Он такой же, как я. Он из моего мира…
– И всего-то?
– А это немало, Ваня. Нам есть с ним о чем поговорить, а с тобой… Что у нас с тобой было, кроме постели?
– Но ты же любила меня…
– Любила. Теперь полюбила его и… словом, я не знаю, чем объяснить, что чувство к одному человеку проходит, а к другому… Я и сама не пойму, как все это со мной случилось.
– А он-то знает?
– О чем? – испугалась Оксана.
– Да о ней… о любви твоей…
Она отрицательно покачала головой.
– А что так?
– Слушай, Корнеев!
– Все. Понял. Молчу.
Иван отошел к окну и спросил в стекло:
– Мне уйти?
Оксана посмотрела в спину еще совсем недавно горячо любимого человека. Будет ли она рада, если он уйдет? Нет… Но, пожалуй, и не огорчится. Их роман изжил себя. Она могла бы остаться с Корнеевым в теплых дружеских отношениях, но он вряд ли нуждается в них. Оксана вздохнула, собралась с силами и четко сказала:
– Уходи, Ваня.
Корнеев, не оборачиваясь, быстро вышел из комнаты. Когда за ним захлопнулась входная дверь, Оксана ничком рухнула на диван. Правильно ли она сделала? Не останется ли она теперь совсем одна? Алексей держится подчеркнуто сухо. Наверно, он не сможет простить ей собственного унижения. Слишком уж демонстративно она тогда пренебрегла им, боялась, что их мимолетная связь выйдет наружу и ей от этого станет невыразимо стыдно. Какая глупость! Сейчас она готова была объявить о своей любви к нему всем сотрудникам магазина. Да, она любит его и счастлива этим!
А что касается Нели Никодимовой, то вся многолетняя дружба с ней закончилась совершенно бесславно для Оксаны. На следующий день после истории с драгоценностями Нюшеньки
– И нечего на меня таращиться! – заявила ей Неля, плюхнувшись на стул напротив нее и сдув с лица цепляющуюся за нос развившуюся прядку. – Я же вижу, что ты с ума сходишь по моему Пылаеву!
– По твоему?
– Вот именно, по моему! Я чуть ли не полгода рыхлила почву, удобряла ее и поливала, а ты собралась собрать урожай, да?
– Нелька! Что ты несешь?! – довольно фальшиво возмутилась Оксана.
– Нет, вы посмотрите на них! Они все время твердят мне, что я несу чушь, когда на самом деле я говорю чистую правду! Вот ответь мне, моя любимая подруга, как на духу: ты влюбилась в Алексея? Да?
Оксана смутилась. Она совершенно не хотела говорить об этом с Нелькой, которая была в близких отношениях с Пылаевым. Если бы Оксана могла, то с удовольствием каким-нибудь образом стерла бы из памяти Алексея его ночи с Никодимовой, но приходилось мириться с тем, что они у него были.
– Что же ты молчишь? Отвечай! – пыталась подстегнуть ее Неля.
Оксана упорно молчала, тогда Никодимова сквозь зубы процедила:
– Ну тогда знай, что это именно я подсунула тебе драгоценности Ванькиной жены!
– Как ты?!
– А вот так! Договорилась с Нюшенькой, которая уже с ума сходила от того, что Корнеев к тебе каждую ночь шляется! Тебе же мало чужого мужа, тебе еще и чужого любимого человека подавай! Как же я ненавижу тебя, Оксанка! Я даже не знала, что смогу так ненавидеть собственную подругу! И особенно противно, что ты отказываешься признаться в своей подлости! – Неля снова сдула мешающую прядь волос и выкрикнула: – А ну слезь с кресла!
– Это еще зачем? – до холода в животе испугалась вдруг Оксана.
– Затем, что я тебе сейчас на твоем же компьютере нашлепаю заявление об уходе из этого поганого магазина, где со мной так подло обошлись!
– Зачем заявление? Тут нет отдела кадров. Можно и без заявления…
– Я знаю, что можно и без заявления! Но я хочу, чтобы оно вечно мозолило тебе глаза! Я его сейчас сделаю заставкой на рабочем столе твоего компьютера, а ты ни за что не сумеешь его убрать! Меня Алексей научил некоторым компьютерным примочкам! Ты долго будешь меня помнить, а обратиться к Пылаеву, чтобы он убрал с монитора мое заявление, тебе гордость не позволит!
Оксана медленно поднялась с кресла, освободив его для Нели, и уже совершенно спокойно сказала:
– Делай что хочешь, Нелька.
Под стрекотание печатающего принтера Никодимова еще раз, сузив презрительно глазки, оглядела Оксану и сказала:
– Ведь ясно, что ты втрескалась в него. Неужели слабо признаться!
Оксана посмотрела в глаза своей бывшей подруге и ответила:
– Ты права, Неля. Я люблю его. Прости… Я не хотела… Так получилось…
Нелька, громко шмыгнув носом, сунула ей распечатанные бумажки и потребовала: