(Не) верный муж
Шрифт:
Впечатывает в меня разъяренный взгляд.
— Ты зачем приехал?
— Не очевидно разве? — начинаю возмущаться. — Мне звонит моя дочь, рыдает, просит куклу. Я что, каменный?
— И что? Если я что-то ей не купила, значит посчитала, что так нужно.
— Я, по-твоему, должен игнорировать собственную дочь?
— С чего такое внимание именно сейчас? Чтобы ткнуть меня носом? Ты ведь никогда раньше не покупал ей игрушек сам.
— Это неправда, — стучу ладонью по столу.
— Серьезно? — Мария приподнимает левую
Чешу лоб, пытаясь вспомнить, когда одаривал дочку самостоятельно. И почему-то не могу, ведь было попросту незачем. На каждый праздник жена приобретала подарки сама, делала это заранее, сообщала мне, что купила. Даже для моих родителей она выбирала презенты сугубо самостоятельно. И что, она будет выставлять меня невнимательным отцом, потому что сама выбирала кукол для Лианы?
— Зато я оплачивал все ее игрушки, — нахожу убийственный аргумент. — Или это не считается? Вообще, сейчас речь не обо мне. Объясни, почему Лиана позвонила мне в слезах. Что у вас происходит?
Мария меняется в лице, вижу, что ей неловко.
Она садится напротив меня, кусает губу. Видно, хочет в чем-то признаться, но не делает этого.
Начинаю сам:
— Почему ущемляются желания моего ребенка? Какого лешего ты не купила ей то, что она хочет? К чему этот цирк? Я подобного не потерплю.
Мария резко вскидывает на меня взгляд и отвечает:
— А на что ты рассчитывал, когда сказал, что не будешь платить алименты? Что я буду ежедневно их всячески одаривать, что ли? На какие деньги?
О как. Оказывается, я еще и в этом виноват.
— У тебя есть деньги на твоей карте, сама говорила в прошлом месяце, что накопила сумму. Но ты пожалела их для дочки. Как мне это воспринимать?
Она снова меняется в лице, кривит губы и наконец признается:
— Денег нет.
Это качественно новая для меня информация.
Я все-таки вовремя приехал, надо же.
Одариваю ее победным взглядом, интересуюсь с усмешкой:
— Что, милая, волшебник Айк понадобился раньше, чем ты думала? Ты живешь без меня всего три дня, а уже все потратила. Шустро справилась. Впрочем, я ожидал, что ты без меня и недели не протянешь…
Мария резко краснеет, прячет взгляд.
А меня несет на поворотах, продолжаю тем же тоном:
— Сколько у тебя было бравады, сколько пафоса. Засунь, Айк, карту в жопу, чемоданы в зубы и усвистала… Теперь что ты от меня ждешь? Что я растаю, переведу тебе денег, а ты дальше будешь жить здесь и изображать обиженную? Этого не будет! Ты получишь карту обратно, когда вернешься домой. Так и никак иначе.
— Иди ты со своими картами… — цедит она зло.
— Куда? В жопу? — спрашиваю все с той же ухмылкой. — Уже ходил, да вот пришлось вернуться, понадобился.
— Не понадобился! — шипит она. — Я у тебя ничего сейчас не просила, просто сказала про деньги.
— Ответь мне, милая, как ты собираешься при таком раскладе сама растить детей? —
— Как-то, — говорит она решительным тоном.
Нормальный ответ. Женский, очень информативный.
— Ты даже дочке куклу не купила, не в состоянии обеспечить детям необходимое!
— Необходимое? — хмыкает она. — Ты правда считаешь, что сто пятисотая игрушка — это необходимая вещь?
— Прям уж сто пятисотая, — отмахиваюсь от ее слов. — Лиана должна получить максимум…
— Пойдем, — перебивает меня жена. — Сам увидишь.
С этими словами она встает, манит меня в гостиную.
Иду за ней, наблюдаю за тем, как она обводит комнату рукой.
— Ничего не замечаешь?
Оглядываюсь.
Комната и вправду видоизменилась. На диване мягкие игрушки в количестве семи штук, на журнальном столике выставка пупсов разных размеров, возле телевизора восседают рядком куклы с волосами всех цветов, какие только можно представить. Блондинки, рыжие, брюнетки, с розовыми волосами и даже синими — одни с коронами, другие с диадемами, в бальных платьях.
— И это еще мы не все забрали, — вещает Мария. — У нее достаточно игрушек. Без той принцессы, что ей не досталась, она прекрасно проживет.
Оно-то, может, и так, но меня такой ответ в корне не устраивает.
— А давай спросим у детей, к кому они хотят? — цежу с издевкой. — К маме, которая ничего не может им обеспечить, или к отцу, в их родной дом, где всего с избытком.
— Ты о чем сейчас? — Мария испуганно на меня смотрит.
— Что тебе не нравится? — хмыкаю зло. — Посидишь тут одна и подумаешь, стоит ли оно того. Дети побудут со мной, я о них позабочусь. А потом, когда тебе надоест дуться, когда соскучишься по семье, позвонишь, и я тебя заберу.
— Айк, не надо так! — просит Мария.
Но мне настолько надоело ее ослиное упрямство, что иду до конца.
Громко зову их:
— Дети, собирайтесь. Хотите домой с папой? Я заберу вас!
— Айк! — Мария предостерегающе шипит.
Но поздно, Лиана с Давидом уже в комнате.
— Лианочка, доченька, — обращаюсь к ней ласково. — Хочешь, пойдем в магазин и выберем тебе ту самую куклу, которую ты хотела? Потом поедем домой, Давид тоже поедет.
— Ура! — дочь начинает прыгать чуть ли не до потолка. — Домой хочу!
Лиана тут же хватает с пола розовый рюкзачок и принимается с азартом пихать туда пупсов с кофейного столика.
Я приосаниваюсь, смотрю на Марию победным взглядом. Что и требовалось доказать — дети выбрали поехать со мной.
Однако вскоре замечаю, как Лиана замирает, оглядывается на Марию и Давида, спрашивает с детской непосредственностью:
— Че не собираетесь? Папа сказал, берет нас домой.
В этот момент вижу, как мой единственный обожаемый сын как-то совершенно по-взрослому приосанивается, складывает руки на груди и говорит: