(Не) верный муж

Рымарь Диана

Я киваю, уж сегодня мне есть что ей сказать. В кои-то веки информации куча, и вся хорошая.

— Мария, присядь, — прошу ее с важным видом.

Жена усаживается за стол, смотрит на меня внимательно.

Не тяну кота за хвост, сразу показываю ей анализы Веры. Как раз недавно получил результаты из второй клиники.

— Айк, — охает Мария. — Так она не беременна даже! Обалдеть.

— Полностью с тобой согласен. — Сажусь рядом. — Больше того, я только что с ней говорил. Так вот… Не было у меня с ней

секса! Призналась, тварь! А я думаю: ну как так умудрился с ней переспать и даже ничего не запомнил? Оказывается, не спал! Маша, авторитетно тебе заявляю, не изменял!

Жена сидит, как обухом по голове прибитая. Смотрит на меня широко распахнутыми глазищами, не перебивает.

А я продолжаю выдавать информацию:

— Эта выдра подкупила горничную в Анапе, забралась в мой номер, пока я спал, попыталась соблазнить. А я дрых, и ничего у нее не вышло. Больше никаких контактов у меня с ней, само собой, не было. Я чист перед тобой, ни с кем, кроме тебя, не был.

— Айк, — Мария робко мне улыбается. — Я так рада, что она не беременна твоим ребенком! Это просто чудесно! Но сколько же она врала, кого из себя строила, а сама…

— Прости меня, Машенька, — говорю с чувством.

Жена тут же настораживается, смотрит на меня строго.

— Ты же только что сказал, что чист передо мной, за что извиняешься? Или…

— Без всяких «или»! — качаю указательным пальцем. — Чист как есть… И все же прости меня, милая, за то, что позволил этой выдре перед тобой выступать. Прости, что не уберег от Туманяна. И еще за одну вещь прости…

— За какую? — спрашивает она и снова начинает беспокоиться.

Тут я замолкаю, хмурю лоб, думаю, как лучше сказать. И стоит ли говорить, ворошить прошлое…

А все же эта заноза уже изрядно загнила, пока мы ее не вытащим, будет отравлять наш брак, портить отношения. Надо вытащить.

— За намерение меня прости, — прошу хриплым голосом.

— Намерение? — она явно меня не понимает.

— В тот день на дне рождения Лианы, когда ты зашла в кабинет… Маша, я тогда на секунду допустил мысль, что смогу с Верой, за ремень схватился, ты сама все видела. Не знаю, довел бы дело до конца или нет, но секунда намерения была. И за эту самую секунду я прошу у тебя прощения. Искренне, как есть… С Верой не спал, нет, но в этом перед тобой виноват.

Мария явно не ожидала от меня этого услышать. Она вскидывает обиженный взгляд, кусает губу и заговаривает:

— Айк, только одно у тебя спрошу. Твоя реакция в момент, когда я застала тебя с Верой. Ты был очень груб! Ты повел себя так, будто это я виновата, что не вовремя зашла…

— Маш, да я охренел, когда ты зашла!

Развожу руками, внимательно на нее смотрю. Пытаюсь сообразить, неужели она вправду не понимает моей реакции в тот момент? Похоже, что нет.

Пытаюсь ей объяснить:

— Я растерялся,

понятия не имел, как реагировать, что тебе говорить. У меня в жизни не было ситуаций, чтобы меня кто-то с кем-то застукал. И тут ты, мать моих детей… В момент, когда ты выскочила из кабинета, я думал, у меня сердце остановится. Вот за тобой и побежал, нес какую-то хрень. Я просто не знал, что делать, Маш. Сильно испугался, что ты уйдешь, вот и натворил ерунды. Ты ведь знаешь, какие у меня первые реакции на стресс, особенно когда дело касается тебя…

— Знаю, — кивает она и продолжает сверлить меня взглядом.

Снова мысленно будто погружаюсь в тот день. Прокручиваю в голове все, что случилось.

Поднимаю взгляд на жену, говорю от сердца:

— Мария, я не знаю, какое помутнение на меня нашло тогда в кабинете. Но все, что случилось после… Твой уход, все, что мы пережили, пока искали пути друг к другу, третья беременность, опасности, Туманян. Маш, это такая мощная прививка от глупых мыслей!

— Еще скажи, прививка от измен, — хмыкает она.

— Именно так, — киваю. — Считай, привит от этого дела до конца дней.

Она издает нервный смешок.

А вот мне не до смеха.

— Маш, — беру ее за руку. — Я тогда наивным идиотом был. Эгоистично думал, что мне чего-то в этой жизни не додали… А на самом деле в тот момент я уже был благословлен свыше. Ведь ты носила под сердцем нашего третьего. Я теперь осознаю, насколько мне в жизни повезло. Я встретил тебя, мы родили двух замечательных детей и ждем третьего. Мне больше ничего не надо. С вами хочу жизнь прожить, только тебя хочу любить, с тобой состариться. Прости мне то намерение, Маша, если сможешь…

В этот момент замечаю, как у Марии влажнеют глаза.

Она чуть сжимает мою ладонь, отвечает:

— Я очень люблю тебя, Айк. И поэтому я прощаю тебе то, что в тот момент ты схватился за ремень. Но если сделаешь так еще хоть раз, я тебя этим ремнем придушу, ты хорошо меня понял?

О как высказалась.

Вроде гадость сказала. Больше того, женам подобные разговоры не по чину.

Но прия-я-ятно… Аж до дрожи. Меня ревнуют. Меня любят!

Мои губы сами собой растягиваются в улыбке от уха до уха.

— Машенька, — тянусь к ней. — Драгоценная моя, самая любимая…

Тянусь к ней, ловлю губами губы и млею от концентрированного удовольствия.

Она не пытается прекратить поцелуй, нежно на него отвечает.

А больше мне ничего не нужно.

Маша, которая меня простила, дети, которые мне рады, брак, который я буду беречь до конца своих дней.

Эпилог. Отпускники

Мария

Я просыпаюсь от того, что чувствую спиной тепло мужа.