(Не) верный муж
Шрифт:
В первую секунду даже не понимаю, что происходит.
Мы же в ссоре! Мы же почти в разводе…
Однако очень скоро в голове всплывают воспоминания о тех чудесных вещах, что Айк рассказал мне вчера.
Нет у Веры никакого ребенка, эта сучка все наврала!
Но главное-то главное — Айк не совал в нее самое сокровенное, не было у них никакого секса. Услышать это для меня было сродни оргазму.
Я ведь сотни раз представляла, как он с ней… И подсознательно не могла этого понять, принять, простить. Ведь для меня пустить в тело другого человека попросту
Я поворачиваюсь к Айку. Он лежит на боку, повернутый ко мне, крепко спит, обняв подушку одной рукой.
Пару секунд любуюсь спящим мужем, а потом не выдерживаю, нежно прислоняюсь к нему всем телом. По коже ползут мурашки от удовольствия, таю.
«Мы только друг для друга, — шептал мне Айк этой ночью. — Ты для меня, а я для тебя…»
Эти слова имеют для меня сакральный смысл.
Айк мой. Весь мой и только мой! Как был в восемнадцать, так и остался в двадцать девять.
Да, я жуткая собственница, мне невыносима мысль, что муж может целовать кого-то еще, ласкать, заниматься любовью. Хочу, чтобы он делал это только со мной.
Конец ужасам, больше никого третьего в наших отношениях.
Я снова могу любить Айка без оглядки, все будет как раньше. Он — мой прежний Айк…
Хотя нет, все же он изменился во многом.
Случившееся значительно поубавило у него гонору, а еще он стал со мной откровеннее, честнее. Я четко почувствовала это вчера, когда он просил прощения за намерение. Ведь мог не просить. Я простила бы его без этого, для меня самым важным был факт, что он не изменял.
Однако Айк попросил, и все мне объяснил. Почему? Потому что заботится о моих чувствах, они для него важны. Я важна… Я любима! Это фееричное чувство, я даже сравнить его ни с чем не могу.
В порыве чувств я прикасаюсь губами к его щеке. Но Айк не просыпается даже после этого.
Хочу разбудить его, но вспоминаю, что он вообще-то не спал предыдущую ночь. Бдел возле перинатального центра в машине, беспокоился обо мне. И сегодняшней ночью мы почти не спали. Уложили детей в маминой комнате, а сами устроились в зале и много часов подряд занимались любовью.
Снова нежно прикасаюсь губами к щеке Айка.
Сми, мой любимый.
Сама же чувствую прямо-таки кипучую энергию внутри.
Осторожно выскальзываю из кровати, накидываю черный халат, пробираюсь к чемодану, который Айк привез с собой. Становится любопытно, что же он туда напихал? Неужели вправду собирался жить тут с нами?
Открываю чемодан и нахожу там скомканные рубашки, брюки, клубок из носков.
Обалденно собрался, чего уж там. Сколько он на это потратил времени? Пару минут? Кстати, рубашек он с собой взял всего две.
Осторожно достаю вещи, начинаю сортировать, аккуратно складываю.
Пока это делаю, чувствую, что затылок будто начинаешь жечь.
Оборачиваюсь и наталкиваюсь на взгляд черных глаз.
— Ты проснулся? — удивляюсь, ведь я старалась действовать очень тихо.
Айк садится в кровати, продолжает пристально меня разглядывать, спрашивает:
— Зачем ты складываешь вещи, а потом кладешь их обратно в чемодан? Я был серьезен, когда сказал, что без вас не уеду.
Я смотрю на него с усмешкой.
Он слегка помятый, с взъерошенным чубом, милый до невозможности.
— Айк, я согласна вернуться домой, — мой голос немного дрожит. — Поэтому раскладывать по полкам твои вещи нет никакого смысла.
Муж мгновенно расплывается в улыбке, такой широкой, что кажется, я вижу все его зубы.
— Домой хочешь? — тянет он с довольным видом. — Отлично… Но есть предложение получше.
— Это какое? — изгибаю бровь.
— Поехали в отпуск? — предлагает он. — Ты давно хотела, и я буду счастлив отвезти вас к морю.
— Отпуск? — восхищенно смотрю на мужа. — Мы так давно никуда не ездили… А как же твоя работа?
— За это не переживай, — заявляет он авторитетно. — Мы все определенно заслужили отпуск.
Я радостно трясу руками и от моих резких движений пояс халата почти развязывается. Секунда и верхняя часть груди оголена.
Запахиваю черную ткань, но поздно…
Подмечаю, как взгляд мужа тяжелеет. Он манит меня к себе, готовый сделать со мной такое, что приличным девочкам вслух говорить нельзя.
Чувствую, как мое тело трепещет в предвкушении.
— Иди же сюда, — хрипит Айк.
И я иду. Навстречу удовольствию, страсти, счастью.
Айк
— Айк, иди к нам! — кричит Мария.
Они с Давидом и Лианой уже вовсю плавают во внутреннем бассейне съемной морской виллы.
Утро, ясная погода, отчего бы не поплавать?
А я…
А я спать хочу.
Немного сдулся.
Я никогда не думал, что моя жена — такой живчик. Беременность будто зарядила ее дополнительным запасом энергии, причем огромным. Марии надо все — поплавать с маской, прокатиться на яхте, сходить на пляжную вечеринку, устроить танцы с детьми в спальне. У нас были даже ужины на пляже при луне и ночное купание!
Обычно я с ней наравне, но сегодня совсем не выспался. Оно и не мудрено. Проснулся в три утра попить воды, лег обратно в постель и торкнуло…
А ну как случится такое в жизни, что мою Марию присмотрит для себя еще какой-нибудь маньяк? Каковы вообще были шансы, что такое произойдет? О таком уж точно не думаешь, живя с женщиной.
Оно понятно, что Туманян за решеткой, и там его прессуют так, что никто не позавидует. Подтянули за все, что можно — всплыли и махинации в бизнесе, и незаконные делишки, которые он проворачивал в клинике, которую считал чуть ли не своей игровой комнатой. За нападение на Марию ему также предъявлены обвинения.