Не вилка. Сборник рассказов
Шрифт:
Тигр почти настиг меня, разинув пасть, когда я, подобно аллигатору, сомкнул челюсти, обрушил на голову огромной кошки всю мою ярость, всю обиду, всю силу и веру, все, что у меня было, я вложил в этот удар.
Безжизненная туша влетела в меня, сбив с ног, и все затихло. Я вышел победителем из этой битвы, я одержал победу над строем этого мира, я вмешался в его правила и внес в них свои изменения, и это был огромный
Содрав с тигра шкуру, я вернулся в пещеру. Мой друг был удивлен, насколько он мог быть удивлен, пожевывая какую-то траву.
Победа оставалась за мной недолго. Мир прознал о ней и перешел к решительным мерам. Ночи становились холоднее, шкуры уже не грели так, как раньше, нужно было искать им замену.
С помощью палки я добыл древесины и обустроил свою темную пещеру, и на какое-то время это помогло, но ненадолго. И тогда я вспомнил о камне. Я попытался разжечь искры вновь, но не мог найти нужный. Из пещеры моей целыми днями доносились лишь стук и крики, моя рука ныла от боли, но сдаваться я не мог, не должен был. Я все бил и бил камнями о скалу, которая уже давно стала прямой и гладкой.
И, наконец, добился своего. Подняв с земли очередной камень, я с силой стукнул им по скале, и на миг мою темную пещеру осветили сотни мелких искорок.
Я стукнул сильнее, и все вновь повторилось. Тогда я размахнулся еще сильнее и влепил по скале так, что искры разлетелись во все стороны, заполнили все пространство светом.
Вдруг случилось то, чего я не ожидал: искры поползли вверх по деревянным основам, разгорелись, разрослись и поглотили все выстроенное мной, обдавая меня пылающим дыханием. Я выбежал из пещеры, наблюдая, как горит мой дом, и внутри у меня грелась тихая радость. Это была победа, несмотря на затраченные на нее средства.
Так я добыл огонь. Так я обуздал природу. Так я установил свои правила. Теперь мне подчинялась даже ночь со всей ее таинственностью, теперь тигры боялись меня, а волки уважали, теперь и холод мне был не страшен.
Но меня огорчал мой друг, ведь он по-прежнему ящерица, еще хуже, чем прежде: его ноги снова стали короткими, а брюхо волочится по земле, он часами двигает глаз языком и мычит, когда как я обуздываю природу. Все же я заботился о нем, он был мне как брат, и я должен был помогать ему, я был за него в ответе. Он помогал мне понять одну вещь: нельзя стоять на одном месте. Ты либо лезешь
И я лез, я полз к лучшей жизни, к счастью и довольству. С помощью палки я смог создать еще много интересных вещей и приспособлений. Я выстроил себе дом, не желая прятаться в пещере, я оседлал лошадь, приручил волков, коров и куриц, я подчинил себе травы, выращивал себе пищу, и с каждым новым днем мне казалось, что вот он – достаток, вот оно – счастье.
Но смотря на моего друга – жалкую ящерицу, я понимал, что нужно идти еще дальше. И я шел. Я начал мыслить шире собственного огорода, я вдруг неосознанно задумался о смысле моей жизни, о ее цели, ее конце, который, в сущности, не так далек. Я начал думать о природе, что я победил, о тех нелепых случайностях, что помогли мне достичь того, кем я являюсь.
Мне вдруг показалось, что все это не просто так, что это слишком глупо, чтобы быть случайностью и что мир вокруг слишком сложен, слишком многообразен, слишком много тайн хранит он от меня, его повелителя и завоевателя. И тут мне открылась истина: ведь вовсе не моими заслугами я сумел выбиться от животного к тому, кем я являюсь сейчас. Нет, было нечто большее, нечто, дарующее силу, жизнь, цель. Нечто настолько великое и могущественное, способное управлять жизнями, судьбами, способное творить истории.
Я смотрел в ночное небо, не видя ничего, кроме миллиарда звезд, крошечных дырочек в темном пространстве. Я ощущал немыслимую, бесконечную пустоту вокруг меня, она окружала меня со всех сторон, она пугала меня, страшила своей безжизненностью и силой, сумевшей создать все сущее, все живущее и процветающее.
Я видел пустоту во всем, и пустота стала всем для меня, и в пустоте я увидел все. Ничто стало всем, стало живым, стало тем, кто управляет миром. Так я нашел Бога.
Получается, что моя собственная жизнь подчиняется законам, установленным вовсе не мной, как я считал раньше, а неким божественным существом, пронизывающим все пространство, обитающем во мне, в других людях, с кем свела меня моя вера, и во всем остальном, в каждой вещи, в каждом явлении природы, в каждом новом дне. Я чувствовал, я видел Бога во всем, и я боялся его, я подчинился его воле, я стал послушным зверьком, запуганным, затравленным, каким меня хотели видеть государи.
Конец ознакомительного фрагмента.