Не вижу, не слышу, не чувствую боли
Шрифт:
Он не хотел быть нервной истеричкой, это было бы разочарованием человеку, который вернул его к жизни, и блондин, закусив удила, погрузился во внутренние психозы, перебирая их по малейшим деталям, отметая лишнее. Он поэтому, в том числе, жадно вчитывался в предложенные Мастером книги по психологии, даже вошел во вкус, особенно когда увлекся поведенческими реакциями, отрабатывая практику на окружающих.
Леорио только выдохнул тихо, и сочувственно-неуверенно положил ладонь на сжатую в кулак кисть Курапики, лежащую на столе. Курута поднял на него взгляд, улыбнулся мягко, благодаря за участие. Осторожно высвободил руку, чтобы налить себе воды и жадно отпил пару глотков, промачивая
– Буквально на днях, он вернул мне оставшиеся целыми личные вещи, - продолжил рассказывать.
– В том числе и мобильный телефон, где я обнаружил фотографии, сообщения, пропущенные вызовы. Воспоминаний не вернуть, я точно это знаю, но иногда мне удается вспомнить ощущения, связанные с тем или иным фактом из прошлого. Даже не зная, кто вы - я уже помнил, что мы друзья, и ближе вас никого нет, - произнес последнее едва слышно. Частично Курапика понимал, что манипулирует уже даже не осознанно их мнением, но пусть лучше думают о его душевных переживаниях, нежели начнут копаться в том, что произошло более подробно.
– Мы друзья, Курапика, - уморительно-серьезно произнес Гон, и Киллуа тоже кивнул решительно. Леорио улыбнулся ободряюще. Для Золдика же стали понятными все нестыковки. Их друг оставался таковым, пусть и вел себя по-другому теперь. Все тот же Курапика, с его редкой солнечной улыбкой. Просто теперь он чувствовался спокойнее, более уравновешенным и удивительно... счастливым?
– Мне кажется, так даже лучше, - произнес Киллуа и получил внимательно-вопросительный взгляд от Курута и недоуменные от двух других.
– Ты был зациклена своей мести. Не мог держать себя в руках совершенно при любом упоминании Пауков. Почти не улыбался и грыз себя изнутри, - беловолосый мальчишка посмотрел на друга в упор, решительно и твердо, вызывая у Курапики мурашки, бегущие по коже. Взрослый, твердый взгляд, от которого внутри все приятно согревало - ведь он волновался за Курута.
– Теперь ты спокойнее. И можешь отпустить свое прошлое.
– Понял твою мысль, - согласился парень.
– Бежать сломя голову и мстить уж точно не собираюсь. Надеюсь, мое прошлое тоже меня отпустит, - вздохнул.
– Я крайне рад, что вы у меня есть, - улыбнулся снова, и парни заулыбались в ответ.
– Кстати, а откуда, ты тогда вспомнил Хисоку?
– вдруг дошло до Киллуа, и Гон согласно закивал.
– О, он забит в моей записной книжке, - этот факт, озвученный безмятежным голосом, заставил мальчишек ловить свои отпавшие челюсти по столу. Леорио, так вовсе выпучил глаза, и уставился на Курута как на какое-то чудо света.
– После экзамена, кажется, он хотел предложить мне какое-то совместное дело, но тоже не смог дозвониться. А дальше было просто - я от нечего делать в свободное время заходил на сайт Небесной Арены и сразу вспомнил бойца с таким именем, и с характерными рисунками на лице.
– Курута кончиками указательных пальцев прикоснулся к своим щекам, как бы изображая капельку и звездочку.
– У него очень характерная подпись в текстовых сообщениях, - пояснил.
– Ты осторожнее с ним, Курапика. Хисока - очень опасный тип, - предупредил Киллуа.
– Я заметил, по стилистике его боя и количеству трупов противников, - согласился Курута, предпочитая не озвучивать, настоль забавным и интересным кажется ему этот фокусник, и то, что у них скоро будет встреча тет-а-тет.
Парни же выдохнули, успокоенные чужими интонациями. Курапика рассмеялся только, на такое неприкрытое беспокойство. И в том числе он понимал - подсознательно они сейчас соотносят его с женским образом - сказывалась тщательная работа над внешностью, что не могло не тешить гордость. Известие о потере воспоминаний невольно делало образ даже более уязвимым и требующим заботы, внимания. Курута практически купался в этом теплом и обволакивающем, неприкрытом волнении. Оказывается, ему не хватало подобного.
В это время принесли первую перемену блюд - салаты и закуски. Леорио задумчиво потыкал вилкой в свою тарелку, пытаясь понять, что его тревожит. И лишь увидев, как аккуратно взял свою вилку Курапика сообразил.
– У тебя татуировки?
– он зачарованно уставился на тонкие завитки и усики золотого цвета с металлическим отливом, обвивающие чужие пальцы до самых ногтей. Разве что подушечки пальцев остались не тронутыми. Затем уже заметил такие же на лице блондина. Завораживающее зрелище, для непривыкшего наблюдать подобную красоту вблизи человека, такого как Паладинайт. Переливы металла гипнотизировали, и чужое мастерство исполнения поражало даже не подкованных в данном вопросе людей.
– Можно и так сказать, - согласился Курапика.
– Специфика обучения у моего учителя, - аккуратно свернул тему.
– А больно было?
– с интересом произнес Киллуа. Он даже немного завидовал, но понимал, что ему не имело смысла делать каких-либо тату в этом возрасте - он вырастет и любой рисунок деформируется. А если еще и вспомнить зудение Иллуми о том, что наемный убийца не должен иметь отличительных меток на теле и даже шрамов - как показатель его профессионализма, то и вовсе становилось сомнительно, что он когда-нибудь что-то себе сделает. Разве, наверное, в пику старшему братцу - но тут, если честно становилось немного неуютно. Старший из детей семейства Золдик мог придумать какой-либо крайне мучительный способ свести раздражающий его рисунок. Киллуа конечно бунтовал против родичей, но он прекрасно знал, где лежит граница, и в чем старшего брата лучше, ни за что не стоит злить.
– Что-то вроде того, - согласился Курапика.
– Но вполне терпимо, - дальнейший вечер прошел в позвякивании приборов, восторженных рассказах мальчишек об их обучении и завистливых вздохах Леорио, который разрывался между желанием путешествовать снова вместе и необходимостью ударно учиться - ведь профессия врача являлась совсем не легкой. Они обсудили грядущие аукционы и планы Гона с Киллуа как попасть туда, мальчики ненавязчиво предлагали присоединиться к ним, но Курапика сказал, что пока у него есть тут свои дела. Может немного попозже.
Ночь в Йоркшине, ожидаемо оказалась еще холоднее дня. Она забралась под одежду мгновенно, стоило лишь выйти из ресторанчика. Можно было лишь порадоваться, что Курапика прихватил с собой кашемировое пальто. Обновка приятно грела, но все еще пахла магазином, и заставила Леорио снова заикаться, судорожно предлагая свои услуги в надевании сего предмета гардероба. Блондин не мог пройти мимо такого потрясающе-милого знака внимания, позволил другу поухаживать за собой, чем окончательно вогнал парня в краску, а "поросята", как их точно назвал Леорио, только хихикали позабавлено.
Несмотря на позднее время, город все так же бурлил жизнью, не прерывая бешеного бега ни на секунду. Только после ухода солнца, эта жизнь была более... специфичной. Активизировались жулики всех мастей, на улицах появились весьма странно выглядящие личности. Да даже Гон с Киллуа и Леорио влились в этот поток - они решили проводить соревнования по армрестлингу для того, чтобы накопить денег. Курута только головой покачал. Если за билет просят двенадцать миллионов дженни, то дальше цены будут просто астрономическими. Однако останавливать этих безумцев просто бесполезно - в своем азарте они горы свернут и его самого уломают на какую-нибудь авантюру. Курапика задумался, наблюдая чуть издали за друзьями. Внезапно на его лице расползлась почти бандитская усмешка.