(не)военная тайна, или Выжить в тайге и не забеременеть
Шрифт:
Роман что-то уверенно заговорил, а затем прижал голову девушки к своей груди и начал целовать её в макушку, при этом гладя по спине. Внутри у меня все натянулось — обжигающе больно и остро. А Калинин между тем опять взял в ладони лицо рыжей и, улыбнувшись, что-то ей произнес. Куркова закивала и, чуть отстранившись, взяла Романа за руку, а затем они пошли в сторону подъезда. Я словно сама не своя зашла в соседний, лишь бы они меня не увидели, лишь бы не поняли, что я знаю.
Знаю что? Господи, что я знаю? Почему так больно? Я прижала руки к груди, пытаясь понять:
Роман мне ничего не обещал. Да, целовал, да, позвал к себе… Но он же… но Куркова… господи, неужели они? Нет… нет…
Слезы потекли градом, я заткнула ладонью рот и повернулась к обшарпанной стене. Лишь бы никто меня не услышал. Лишь бы никто не узнал, как мне больно.
Почему? Почему? Ведь Калинин мне совсем никто. Что было-то? Господи, что было-то? Всего пара поцелуев и его удушающее обаяние, харизма, которая покорила меня в один момент, красивая улыбка и лукавые глаза. А сейчас они там с Викой вдвоем. Интересно, в чью квартиру они пошли, в её или его? Наверное, в его… ведь в Викиной квартире жил муж.
Черт! Черт! Черт!
Не мог же Калинин быть такой скотиной?
Или мог?
Я прикусила ладонь до боли, чтобы собраться, чтобы перестать реветь. Лучше уж физическая боль, чем та, что грозила разорвать мою душу на ошметки. Только вот боль все не приходила, я крепче сжимала челюсть и чувствовала лишь адский огонь, сжигающий меня изнутри. Почему мне так не везет, ну по-о-о-очему? Я стукнулась лбом о стену, еще раз, еще раз… И почувствовала, как кто-то взял меня за плечо. Резко повернулась. Это был Макар, он как-то растерянно на меня смотрел. Неужели с сочувствием?
А вот фиг тебе. Нечего меня жалеть. Совсем ни о чем не думая, я набросилась на парня, притянула его голову к себе и впилась поцелуем. Лишь бы выбить из головы Калинина. Лишь бы не думать о мужчине, за которого я действительно хотела замуж. Ливанов приобнял меня и начал целовать в ответ, а я не чувствовала ничего, лишь отвратительные мокрые губы Макара. Нет-нет, так не пойдет. Я обняла парня за поясницу, притягивая его ближе. Нужно отвлечься от Романа, от Вики, от того, что меня оставили в дураках. Нужно. Нужно, Настя, нужно. Провела рукой по кителю мужчины и чуть не упала. Чуть не провалилась на этом самом месте. Я вмиг забыла и о гребаном Калинине, и о слюнявых губах Макара, потому что нащупала очень странную выпуклость у него за пазухой, под ремнем. Это же… это было так похоже на…
Кошмар какой. Кристальность мышления вернулась в один момент. Не было больше Калинина, Курковой и мокрых скользких губ. Была лишь я, потерянный магазин и помеха к нему в виде Ливанова. Я прижала мужчину к стене, закинула на него левую ногу, отвлекая этим самым его внимание от моих рук. Лейтенант начал гладить мою попу, тогда как я, не разрывая поцелуя, пыталась приподнять его китель. Укусила его за губу, Макар рыкнул и сделал то, чего я от него ожидала: взял меня одной рукой за затылок, освобождая тем самым мою правую конечность для маневра. Прекрасно. Я резко вытащила одной рукой магазин, а второй ударила Ливанова в
Ливанов тут же подавился воздухом и выпустил меня из своих объятий. Я, не думая ни секунды, рванула на улицу.
Посмотрела вниз и поняла, что не ошиблась: в руках у меня был магазин от автомата, и, вероятнее всего, именно тот самый. Утерянный в лесу Курковым магазин.
Не думая, я побежала к Роману. Только вот не успела я открыть капитанскую дверь, как из нее вышла Куркова, зареванная, с растрепанными рыжими волосами, но горящим румянцем на бледном лице и каким-то ненормальным огоньком в глазах.
Меня такая злость взяла, что я в одно мгновение спрятала руку с магазином за своим же телом и плавно, но быстро, так, чтобы не было видно моей руки, развернулась к своей двери.
Глава 12.3
Не разуваясь, пихнула магазин в кошачий корм, стоящий как раз в шкафу в коридоре, и тут же услышала, как открылась дверь. Это был Роман. Человек, которого видеть мне совсем не хотелось. Не только сейчас, но и вообще никогда.
— Настя, ты так быстро проскочила мимо, — начал с порога Роман, — прости, мне сегодня совсем не до тебя. — Мужчина запустил пальцы в свои взъерошенные волосы, и мне опять стало не по себе. Неужели между ними что-то было? Хотелось убивать.
— Конечно же, ты же все время поисками занимаешься.
— Да, сейчас перекусил и опять пойдем искать, хотя толку мало, но пока есть возможность потянуть время, не докладывая.
— Скажи мне, — я сложила руки на груди и просверлила капитана взглядом, — почему ты так печешься из-за Курковых?
На лице Романа отразилось удивление. Да что ты? Неожиданно?
— Они мои друзья, Настя. Антон и так на не очень хорошем счету, один строгач у него есть.
— Да ты что, — закивала я болванчиком.
— Да. И вообще, ты что, сама не знаешь, какие могут быть последствия? От строгача и вплоть до тюрьмы, особисты что угодно напридумывать могут.
— Так, может, оно и к лучшему?
Как же меня бесил его правильный вид и честные глаза. Выцарапала бы их, не задумываясь, да ногти жалко, они и так на последнем издыхании, гель-лак откалываться начал.
— Что к лучшему? — нахмурившись, спросил Роман, видимо, только сейчас заметил, что я не в адеквате.
— Ну, — я мотнула головой в сторону стены, соединяющей мою квартиру с соседями, — Антона в тюрьму — и путь открыт.
— Ты дура? — вмиг похолодевшим стальным голосом спросил Калинин.
— Ах, это я дура? Я дура! — взвизгнула и, задрав голову к потолку, усмехнулась. — Знаешь, — я опять посмотрела на Романа, — я и правда дура! Непроходимая, несусветная дура! Тебе нужно было лишь прикрытие перед Курковым.
Мужчина выпучил глаза и задрал брови так высоко, что, кажется, еще чуть-чуть — и они поднимутся до линии роста волос. Ар-р-р-р! Ненавижу!
— Нет-нет. — Капитан выставил вперед ладонь, смеясь, зло смеясь. — Ты не дура. Ты больная на всю голову, Ворон.