Не время для одиночек
Шрифт:
— Чего тебе бояться-то? — лениво спросил Колька.
— За то, что на "Госэнерго", — заправщик кивнул на новую эмблему над колонкой, — работаю — и покалечить могут… Вон, вчера закусочную сожгли…
— Так звони в полицию или в филиал компании, — Колька внимательно следил за цепочкой огней.
— Да пока они приедут… и не найдут же ничего! У нас тут тряска — хуже землетрясения… говорю ж — Бахуреву союз с Империей простить не могут… ах, ты ж… что делать-то… да уезжай ты-то отсюда, говорю ж!
— Так, — Колька спрыгнул с гидранта и потянулся. — Я вижу, тут у вас плохи дела совсем. Видно, и президенту
— Коль, не надо, — быстро сказал заправщик. — Не надо. Мне ж потом всё одно тут всё раскурочат… не расплачусь!
— Звони давай, — юноша хлопнул ладонью по сиденью своего мотоцикла. — Только звони-ка ты… звони-ка ты не в полицию. Звони-ка ты Славке Муромцеву. Он уже тут, или ещё учится?
— Тут уже… говорю же, про тебя спрашивали…
— Вот и звони. Быстро. И ничего ты про него не говорил, кстати…
И небрежно оперся плечом на колонку. Заправщик заторопился к конторе, на ходу умоляюще крикнув:
— Не стреляй только!
Как раз тут "уралы" один за другим начали въезжать на территорию заправки и с треском закружили между колонок, вспарывая ночь светом мощных фар. Они были выкрашены в алый цвет (даже шины из алой резины!), бензобаки — украшены золотыми рисунками перевёрнутой пятиконечной звезды в пентагоне. На каждом сидели двое, похожие на каких-то монстров — в алых комбинезонах и чёрных зеркальных шлемах. Передний пригибался к рулю, задний сидел, откинувшись и картинно опустив правую руку с велоцепью.
"Харлей" и его хозяина они увидели почти сразу, но ещё какое-то время кружили, нагоняя страху. Колька широко зевнул и громко ляскнул зубами.
Странно, но этот звук словно бы отрубил треск. Остановив "уралы", мотоциклисты попрыгали с них и окружили юношу. Четверо покручивали зловеще посвистывающие цепи. Все восемь были пониже и похлипче Кольки, но…
— Кто такой? — спросил грубоватым, недавно сломавшимся баском один — тот, что стоял ближе остальных.
Колька оттолкнулся плечом от колонки и обвёл всех взглядом — по кругу, лениво и внимательно. Объяснил:
— Меня зовут Колька. Можно по имени, а можно — по прозвищу: Ветерок. И я приехал домой.
В ответ тут же раздались издевательские выкрики:
— Крыса! Крысяк!
— Домой приехал, погань, слышали?!
— Тут наш дом, мудло!
— Кладбище твой дом!
В руке спрашивавшего серебристо сверкнул нож.
— Осторожней, у него пушка сбоку! — крикнул кто-то.
— Зачем мне пушка? — вкрадчиво спросил Колька. — Я повторю: я приехал домой. И если меня прямо у порога облаивает стая шавок — я разгоняю их пинками.
Лицо Кольки было очень спокойным, а глаза — весёлыми. Потом он улыбнулся:
— Итак? Мне туда, — он показал в сторону города. — Вам — куда подальше отсюда. Драться у меня желания нет. Вечер очень приятный. Не хочу осквернять…
— Трус! — крикнул кто-то, и крик подхватили:
— Да трусло!
— Мочи его!
— Все пиянеры трусло!
— Почти оскорбительная ошибка, — поправил хладнокровно Колька. — Я не пионер. Я выше всего этого. Ну так
Вооружённый ножом всё никак не мог решиться. Он стоял ближе всех к Кольке и один видел его глаза.
Нехорошие глаза. Ох и нехорошие…
…но сзади орали свои, и нож в руке метнулся вперёд — под рёбра Кольке.
Колька не сдвинулся с места. Вообще. Но нападающий вдруг оказался спиной к нему с вывернутыми руками и, получив страшнейший пинок, побежал вперёд, а потом треснулся головой в бензобак своего мотоцикла.
— Почти пустой, кстати, — заметил Колька. — По звуку. Вы бы заправлялись, что ли… или… ой, не терзайте мою душу таким подозрением, вы что, сюда за халявой ехали?!
Остальные промедлили всего секунду. Но Колька не медлил и той малости. Он действовал, ещё не договорив. И не тратил времени на обезоруживание. Рёбра ладоней, взлетев, как топоры, обрушились на плечи одного, одновременно — нога ударила другого в печень, и тот, молча открыв рот, упал на бок, выплёвывая густую кровь, зеркально-разноцветно поблёскивающую в свете фонарей и рекламы. Блокировав удар цепью сбоку, Колька правым кулаком "под ложечку" фактически вышиб дух из третьего и рывком за цепь послал его под ноги ещё двоим, метнувшимся вперёд. Те, упав, не успели подняться — сапог Ветерка врезался в почку одному, через неуловимый миг — второму под колено.
Двое оставшихся остановились. Командир их, мотая головой и постанывая, сидел возле мотоцикла в прострации. Трое лежали неподвижно. Один подвывал, держась за колено, второй корчился с не действующими руками.
С начала драки прошло три секунды.
— Ну, пиянер, — прошипел один из оставшихся, пятясь к мотоциклам, — встретимся ещё! Пожалеешь!
— Я не пионер, — снова напомнил Колька. — Я же сказал — меня зовут Ветерок. И этим всё сказано, идиот.
Он шагнул вперёд — и парочка бросилась к мотоциклу уже совершенно определённо. Но опоздала.
Вячеслав Муромцев по прозвищу "Славян", имперский дворянин и вожатый-инструктор 1-го пионерского отряда города Верный "Охотники", всегда отличался молниеносностью действий. И, очевидно, пасся где-то неподалёку, что Кольку в целом не удивляло…
…На бензоколонку по три в ряд вкатывались аж полтора десятка мотоциклов — новенькие имперские "орлята", бело-зелёные с отрядными значками на бензобаках; ещё год назад такого богатства отряды Верного себе позволить не могли… Но впереди них влетело на площадку огромное, чёрное, сверкающее хромом, тугой кожей и зеркальцами чудище — близнец "харлея" Кольки. Перёд украшал металлический флажок с гербом Муромцевых: узкий чёрный флаг с белым силуэтом корабля времён Третьей Мировой. Бензобак перечёркивала надпись:
УМРИ ПОД МОИМ КОЛЕСОМ!!!
На "орлятах" сидели мальчишки в коричневых кожанках, кавалерийских сапогах, синих бриджах и синих шлемах, помеченных пионерской эмблемой — ладонью с языками пламени. Задние сжимали в руках гибкие дубинки. На шеях в разрезах курток алели галстуки.
Судя по нашивкам, тут, кроме Славки Муромцева, были председатель совета отряда Колька Райко, почти всё звено Стальных Волков и кое-кто из Погонщиков Тумана. Они окружили прижавшихся спинами друг к другу уцелевших "Детей Урагана", а один из пионеров, остановив мотоцикл, поднял забрало шлема: