Не время умирать
Шрифт:
Старый крошащийся бетон был густо залит алой, уже загустевшей жидкостью. На ней отпечатались сотни следов – разные размеры ног, рисунки подошв. Кое-где виднелись прилипшие к камню кусочки плоти, обрывки одежды. Вот отпечаток чьей-то ладони – кого-то волокли, вот клок волос. Особенно поразило Книжника раздавленное глазное яблоко, лежащее неподалеку от россыпи выбитых зубов. Он присел на корточки и, преодолевая позывы к рвоте, заглянул через край площадки в воду.
Он рад был ошибиться, но не ошибся. Внизу лежали мертвые тела. Много мертвых тел. Очень много. Похоже, что все
«Почему никто не сопротивлялся? – Книжник закрыл рот и нос ладонью, чтобы не дышать тяжелым кровавым духом. – Не могло же быть, чтобы они просто подставили головы под топоры!»
Те, что сопротивлялись, нашлись чуть дальше, в длинном, как кишка, ангаре с хорошо сохранившейся крышей. Из его приоткрытых ворот выплывали алые языки уже свернувшейся крови. Тим никогда не видел столько крови и столько мертвых, хотя немало повидал в своей жизни.
В ангаре был бой, если избиение можно назвать боем. Вокруг валялись сотни пулеметных гильз, а на земле виднелись следы колес на резиновом ходу. Металлические стены ангара напоминали решето. Отряд вэрриоров Сити думал отстреливаться из укрытия, но для пулемета тонкие металлические стены не препятствие. И прицельный огонь тут не нужен.
Тим присел, рассматривая следы.
Узкие передние колеса. Задние чуть шире. Отпечатки лошадиных копыт. Лошади подкованы. Три повозки, как минимум.
Это ган-кары.
Ган-кары и пулеметы – что еще нужно для победы? Книжник отлично помнил, кому достались по наследству ган-кары фармерской охраны.
Но зачем воинам Тауна убивать племя Сити, прикрывающее их от набегов Парка? Своих соседей, с которыми они худо-бедно жили в мире? Кто и как выкурил жриц и вэрриоров из высотных домов, где так удобно держать оборону?
Ответ Тиму подсказало обоняние – запах свежей гари, висевший в холодном воздухе. Такой плотный – хоть кусай его.
Огонь. Внезапность. Безжалостность.
Жрицы не ждали удара Тауна. Их постоянное противостояние с соседями было формой сотрудничества. В мире нуждались обе стороны, мир был выгоден. Можно ненавидеть, не доверять, но при том соблюдать равновесие. Иногда цапаться, но торговать, меняться ништяками и вместе держать оборону, если придется.
Так думала Айша после того, как не смогла избавиться от Косолапого. Так думали Косолапый с Сиплым, потому что не смогли одолеть Айшу.
Когда ты не можешь убить врага, мир с ним – годная штука.
Новые хозяева Тауна так не думали. Любой мир хрупок и ненадежен. Один удачный выстрел – и его нет. Первый лед и тот прочнее.
Жрицы покинули пылающие дома и отчаянно сопротивлялись, пока нападающие не прижали их к реке. Здесь воительниц ждала засада. С одной стороны – ледяная река, с другой – путь к бегству перекрыли конные повозки. После того как заговорили пулеметы с подоспевших ган-каров и сотни обитателей
Выжившие в этой резне сами придут на Мейн-Бридж через луну-другую. Присоединиться к сильному – единственный способ дожить до весны. Банды Тауна с удовольствием возьмут бывших воительниц под свое крыло и превратят их в стадо, единственное предназначение которого – ублажать челов, рожать и прислуживать.
Если бы Тима спросили, кто заслуживает смерти, а кто достоин жить дальше, то между жестокосердными жрицами Сити и законченными отморозками из Тауна Книжник выбрал бы жриц. Но выбирать не пришлось.
Племени Сити больше не существовало.
За спиной Книжника раздался едва слышный шум. Он не мог ошибиться: сзади кто-то осторожно передвигался.
Ладони Тима мгновенно стали влажными, волосы на загривке зашевелились. Он нащупал в кармане фонарик и развернулся, выставив его вперед, как пистолет, судорожно нажимая на рычаг динамо-машины. Луч заметался по телам, попал на стену, снова опустился вниз, и в мерцающем свете древней лампочки вспыхнули яркими искорками десятки маленьких глаз, уставившихся на незваного гостя. Блеснули мелкие, острые, как бритвы, зубы, и крысы, а это были они, бросились врассыпную с оглушительным писком. Тим повел фонариком из стороны в сторону, освещая съеденные лица, обгрызенные носы, уши, пальцы…
Это было слишком даже для него. Тим согнулся вдвое, и его стошнило желчью.
В Парке крысы были настоящей напастью, особенно в голодные зимы. Они не раз калечили бэбиков и могли укусить любого, кто попадался им на пути, так что в свое время Книжник навидался разного и ненавидел этих тварей до судорог. Крысы, вольфодоги, фоксы будут жрать трупы челов и растаскивать кости по норам, ничего не боясь, как настоящие хозяева этих мест.
Они и станут хозяевами этих мест, Беспощадный их забери! Теперь это был их город. Не Парковых, не кровожадных жриц и даже не убийц из Тауна.
Город Крыс – вот как будет называться Сити после этой зимы.
Он вытер рот и выпрямился как раз в тот момент, когда в проеме ворот возникли несколько человеческих силуэтов.
Глава 8
Сибилла
Книжник знал, что страх – плохой советчик. Что очень важно сделать маленькую паузу перед тем, как сделаешь глупость, и тогда, возможно, ты ее не сделаешь!
Крошечную паузу – буквально на три удара сердца! Посчитать до трех. Медленно. И это спасет твою жизнь!
Есть другой способ выжить – довериться инстинктам. Довериться сразу, без пауз и раздумий. Это как прыгнуть с обрыва в ведро с водой, положившись на удачу. Тоже вариант, но у Тима по жизни с инстинктами как-то не задалось. Разум, будь он неладен, всегда одолевал рефлексы.
Он не бросился бежать, как подсказывал ему вскипевший в крови адреналин. Он не метнулся вперед, паля в пришельцев от живота. Он спрятался в густой тени за воротами, как улитка в домик, и принялся считать про себя удары сердца, регулируя прерывистое дыхание.