(Не) Все могут короли
Шрифт:
Его лицо скривилось.
— Контесса тебе этого не простит, она уже говорила Энрико, что тебя надо как-то приструнить.
— Пусть только опробуют, я быстро найду себе дела подальше от Венеции, — хмыкнул я, — или вообще куплю землю и построю себе личный дворец, а из родного дома съеду насовсем.
— Это кто и главное куда собрался съезжать? — за спиной послышался раздражённый женский голос.
— Я, если меня продолжат обижать, — повернулся я к маме.
Она покачала головой и фыркнув, ушла заниматься гостями. Своим и мне пришлось уделить время, когда появились епископ и глава дома Бадоэр. Первого я отвёл к маме, которая быстро нашла ему компанию по интересам, второй сам нашёл дочь и они остаток вечера провели вместе, иногда к ним подходил ещё и дядя Андреа.
Иудеи правда держались сначала отдельной группкой, но мама, как истинная хозяйка, быстро всех распределила между нужными людьми их статуса, чтобы они не пересекались с нобилями и в целом вечер прошёл даже культурно и благообразно. Правда наутро весь город облетела сплетня, что Венецианец заставил всех евреев города сменить веру на католическую. Ни слова про свадьбу дяди, и его невесту, зато все живо обсуждали, что Святой престол не зря ввёл меня в такой высокий сан, раз я за один день могу убедить людей поменять свою веру. Это всё, рассказала за завтраком мне мама, вернувшаяся с утренней мессы, при этом ехидно добавив, что у неё все спрашивают, кого я следующим буду обращать в католиков? Добрые люди, даже показывали пальцем на арабский квартал и невольничие рынки. Предлагали её сыну обратить своё внимание и туда.
Всё что мне оставалось сделать, это схватиться за голову и допив чай, напомнить отцу, что он обещал познакомить меня с моим же командиром личного войска. Он согласился, правда при этом предлагал сначала всё же заехать к арабам. Мама и остальные родственники стали посмеиваться, и это всё прекратилось, только когда молодожёны спустились вниз, принимая поздравления, поскольку консумация брака свершилась, доказательства чистоты невесты, были роду предъявлены и удостоверены.
— Витале, помирись с мамой, — увещевал меня отец, когда мы позавтракав и переодевшись, направились в построенный по моим чертежам военный городок. Никто не понимал, что это, для чего, но поскольку деньги я платил исправно делали всё, как я говорил, большего мне и не требовалось.
— Нет, — я включил режим обиженного ребёнка, хотя сам конечно понимал, что это всё ребячество не более. Графиня сама отошла от гнева, да ещё и извинялась перед любимым сыном, то есть мной, что оказывается не знала, что я свёл любящих людей вместе. Дядя Джованни и Амира рассказали душещипательную историю их любви, после которой женщины плакали и умилялись, а я отбивался от мамы, которая решительно решила задушить меня в своих объятьях, прося прощение за то, что не верила в мою доброту, поскольку ей сказали, что я насильно отвёл незнакомую девушку и дядю в церковь, заставив их венчаться друг на друге. Я конечно не стал ей говорить, что по факту для меня это так и было, не став разрушать её веру в ангела-хранителя, как меня объявили эти двое счастливых. Хотя в отличие от женщин, мужчин нашего рода сильно смешили стоящие рядом два слова: «Венецианец» и «ангел», но об этом смелости хватило сказать только отцу, остальные лишь хитро улыбались.
— Да я не сержусь, — улыбнулся я, — просто она когда думает, что я сержусь, больше мне времени уделяет.
— А-а-а, — рассмеялся он, — ну всё равно помирись, Контесса переживает, что ты съедешь из родового дома после случившегося.
— Ладно, как там приготовления по монетам, что я просил? — сменил я тему разговора.
— Почти всё готово, думаю ещё два-три дня и соберу нужных мастеров и материалы. Вот кстати и твой городок.
Мы подъехали в высокой кирпичной стене в три моих роста и поехав вдоль неё упёрлись в КПП, на котором никого не было. Ну точнее внутри спали два солдата, подперев головы щитами, а в остальном была идиллия, которая продолжилась, когда беспрепятственно въехали внутрь. В беседках кто-то пьянствовал, распевая песни, из длинных двухэтажных казарм, сложенных из кирпича кто-то постоянно вываливался и не всегда на двух ногах и я отчётливо понял, что если сам не занимаешься своим войском, то будет происходить именно то, что сейчас я и видел.
— И где командир? — повернулся я к Энрико.
— Обещал быть в это же время, — тот высматривал по сторонам, но не сильно в этом преуспел.
— Не переживай, он хороший военный, сын моих друзей.
— Это ты можешь не переживать, мне он не нужен, — ответил я спокойно, показывая рукой на творившееся, — как-то это непохоже, чтобы ими кто-то руководил.
— Но Витале, — удивился отец, — а чем им ещё заниматься? Ты сказал запереть их здесь, вот они и находят себе занятие, какое могут.
— Так я с себя вины и не снимаю, — тут же заверил его я, — но командир, которого нет на месте, мне точно не нужен.
Энрико покачал головой.
— Смотри, я хотел, как лучше, занимайся тогда всем сам.
Он, повернул лошадь и со своей свитой направился обратно в город.
— Найдите капитанов отрядов, которых знаете, всех ко мне, — приказал я сопровождающим меня офицерам с «Елены», которые по большей части сами были капитанами галер, перейдя ко мне на службу с понижением в должности, но не в окладе.
Очень скоро выяснилось, что капитанов также тут нет, они находятся по домам, так что поведение солдат, незанятым ничем, было неудивительным.
— Сеньор Джакопо, — обратился я к своему капитану, — представьте, что от этих людей будет зависеть судьба корабля. Вы можете навести пока здесь порядок, а мне нужно поискать кого-то, кто сможет делать это на постоянной основе.
— Конечно сеньор Витале, мы займёмся, — склонил он голову и зычным голосом собирая тех, кого знал, направился к казармам.
Я крайне не хотел идти в этот дом, душа противилась приходить на поклон тому, кого когда-то давно посоветовал мне Франческо Бадоэр, ведь первый его совет по найму одного из его знакомых аукнулся мне так, что до сих порт приходилось проводить время в носилках. Не хотел, но выбора не было, я не знал никого другого, а неконтролируемое войско скатывалось в пучину пьянства и лени, и это притом, что оклад они получали стабильный!
Поэтому и сидел сейчас, смотря на герб с бело синими полосами и никак не мог решиться, вылезать мне из лодки или нет.
— Вы что-то хотели, сеньор? — железные, кованные ворота открылись и из них появилась женщина в сопровождении слуг, охранников и трёх других женщин постарше.
Молчать или уплывать, стало невежливым, поэтому я махнул рукой и моя охрана вынесла носилки к её ногам.
— Простите сеньора, но не могу встать и засвидетельствовать вам своё почтение, — спокойно сказал я, наклонив лишь голову.
— Вам не стоит утруждать себя в этом, мне известна история ваших заключений сеньор Витале из рода Дандоло, — внимательно посмотрела она на меня, своими зелёными глазами, — поэтому меня крайне удивили слуги, сообщившие, что лодка с гербом наших кровных врагов остановилась рядом с пристанью рода.