Не все могут короли
Шрифт:
– Понятно. Ты видел, кто сидел в джипе?
– Не-а. Но, безусловно, кто-то сидел. Ты спроси старух, что торгуют семечками, я помню, они там торчали. Джип стоял рядом с ними… м-м-м… метрах в пяти. Да-да, у меня запечатлелась картинка: джип отъезжает, старухи сидят… обалдевшие.
Парафинову позвонили, он поднес сотовый к уху:
– Да?.. Спасибо, что сообщил. – Опустив трубку, постукивая ею по подлокотнику, он буркнул: – Ну, вот и все.
– Плохие новости?
– Павлюк звонил. Арамис скончался на операционном столе. Перед рассветом. После выстрела так и не пришел в себя.
Алла вырулила со двора, проехав по оживленной
– Есть новости?
– Ну, сначала надо здороваться с любимой женщиной.
– Извини. Здравствуй.
– Быстро готовь расписку, Арамис умер.
– Постой, я не въеду…
– А тебе и не надо въезжать, если хочешь вернуть свои деньги. Я ведь за рулем, могу убиться, ты лишишься толкового юриста, который тебя не раз выручал…
– Аллочка, звезда моя, хоть намекни, что ты намерена делать?
– Только коротко. Мы, имея расписку, предъявляем ее наследникам к исполнению, проще – требуем с них долг. Если наследники откажутся платить по расписке, мы обращаемся в суд за взысканием, суд может наложить арест на их имущество в качестве обеспечения иска. За счет имущества погасят долг. И ты, раз у Арамиса нет денег…
– Как нет денег? Он же ремонт клуба заканчивал…
– Он занял у тебя крупную сумму, значит, наличных денег ни на счету, ни в ящике стола, ни в кармане у него не было. Что тут непонятно?
– На машину не хватало, вот и занял…
Не иначе как от растерянности Анатолий Петрович несет ахинею. Всем известно, Алле тем более, что Горбанев жадноват, он рубля не кинет нищенке, а тут двадцать пять тысяч, и не рублей! Да его сейчас кондрашка хватит. Но Алла действительно выручала Горбанева не раз, потому что всегда по-бабьи жалела, пожалела и сейчас, вместо ехидных подначек поведала свои выводы по поводу убитого Арамиса:
– Толик, ты ведь не знаешь, у кого он еще занимал и сколько. Прости, что напоминаю, но убивают за тяжкий проступок. Может, Арамис кому-то тоже должен. К примеру, миллион баксов. А отдавать отказался, его и убили, чтобы получить долг тем способом, которым хочу воспользоваться я. Наша задача очутиться в первых рядах, следовательно, продумать каждый шаг. Через суд – это долго, я проконсультируюсь, как коллекторы выбивают деньги из должников, у них свои методы, весьма действенные. Но коллектор, если захочешь его нанять, обойдется дороже, поэтому я попытаюсь сама, понял?
– Понял, когда приедешь?
– В конторе отмечусь и к тебе рвану. Между прочим, у меня слушание дела в суде в одиннадцать…
– Ты не успеешь, – запаниковал Горбанев.
– Куда, к тебе или в суд? – не удержалась от ехидства Алла.
– Алла, я тебя умоляю…
Тон взял суровый, значит, злится, а когда Толик злится, становится непредсказуемым, в этом состоянии он способен разорвать их некрепкие отношения, что не входило в планы Аллы.
– Жди, скоро приеду, – сказала она. – Да, кстати, если я верну тебе деньги, что получу взамен?
– Меня, – заявил он все тем же тоном.
Алла рассмеялась, но не издевательски:
– Ты, конечно, большое счастье, но у меня запросы скромнее. Из той суммы, что я верну тебе, выделишь мне, скажем, тысячи три? – Вот почему она не хочет сейчас разрывать с ним отношения, ей нужен гонорар.
– Выделю, –
Недоволен. Ну и пусть. У него два выбора: либо получить деньги без трех тысяч, либо вообще ничего не получить. Между прочим, раньше Алла и не заикнулась бы: мол, где моя часть за мозги, которые ты бессовестно эксплуатируешь? Но люди растут, умнеют, набираясь опыта, в этом смысле и любимый человек постепенно превращается в любовника, разумеется, не беспричинно, а у любовника другой статус, как и у любовницы.
Тщетно искал парковку Ипполит, проехал кафе «Гренок», сделал лишний круг по периметру квартала, снова проехал кафе. Какая досада! Вдруг увидел, как отъезжает авто, стал посреди узкой улицы, дожидаясь, когда освободится место. Ему сигналили сзади, требуя освободить проезжую часть, но он и ухом не повел, а как только стало возможным, припарковался у обочины.
В кафе Ипполит приостановился, изучая зал, бессонная ночь рассеяла внимание, он не сразу заметил, что Дина машет ему. Идя к ее столику, невольно пришло на ум сравнение: с такой искренней радостью его встречает только бабушка, дед более сдержан, но любит внука не меньше, к счастью, оба живы. Ипполит опустился на стул, натянул виноватую улыбку:
– Прости, я опоздал.
– Мне не нравится, как ты выглядишь, – заметила Дина. – Бледный, кислый… Что-то случилось?
На Дине он остановил выбор по простой причине: ненавязчива, тактична (это качество сейчас дефицит), непретенциозна. И характер у нее уступчив, она женственна. Не яркая красавица, конечно, тем не менее в наше время женщины умеют преподносить себя. Она будет верной женой, идеальной матерью, хорошей хозяйкой дома. А как насчет любви? – наверняка спросил бы обыватель, если бы услышал размышления Ипполита. Любовь-страсть с практической точки зрения ненадежная штука, ибо проходит быстро, постфактум оба влюбленных зачастую ужасаются друг дружке и разбегаются, став врагами. Дина не раздражает – уже отлично, с ней спокойно, стабильно, его тянет к ней, он скучает без нее, разве этого мало?
– В ближайшее время я не познакомлю тебя с мамой.
– Почему? – вскинулась она.
А вот Дина любит его, любит по-настоящему, это видно, чувствуется. Впрочем, так и должно быть, не привязанная к мужчине женщина – атомная бомба у тебя в кармане.
– Вчера застрелили мужа моей матери, – сказал он причину.
Дина лишь вздрогнула, распахнув великолепные синие глаза, здорово сочетающиеся с темно-пепельным цветом волос. Видимо, о смерти незнакомого мужа незнакомой матери потенциального жениха ей приятней услышать, нежели примерно такую фразу: ты мне надоела, давай расстанемся. В сущности, к Арамису, которого не считал отчимом, Ипполит не испытывал никаких чувств. Муж мамы как был для него чужим, таковым и остался.
– Мне кофе, – сказал он подошедшей официантке, затем помассировал двумя пальцами переносицу. – Всю ночь не спал, мы в больнице торчали, надеялись, врачи его вытащат. Не вытащили.
– Как твоя мама?
– А как может ощущать себя человек, которого огрели дубиной по голове, потом окунули в кипяток? Но меня больше младший брат беспокоит, он переживает бурно. Так что я недельку-другую побуду с ними, а тебя сейчас отвезу.
Ехать не на окраину города, а в соседний городок, который справедливо называют деревней, времени займет поездка прилично, Дина отказалась от его предложения: